здумавше вси, пояша Аньдрея… и посадиша и в Ростове на отни столе и Суждали.»[459] Подобную же формулу, говорящую о решении, принятом всеми горожанами Ростова и Суздаля, находим в известии об изгнании епископа Леона в 1159 г.: «Того ж лета выгнаша Ростовци и Суждальци Леона епископа.»[460]

Вече и коммунальные органы власти «старых» городов действовали на всем протяжении ХП — начала XIII в. Они продолжали функционировать, несмотря на поражение, нанесенное им Владимиром. В этой связи интересно известие 1216 г. о Липицкой битве. В ней против великого князя владимирского Юрия сражался его старший брат Константин. Претендент на великокняжеский стол выступил с городским ополчением Ростова. Видимо, оно было довольно значительным, если один из передовых отрядов во главе с ростовским воеводой Еремеем насчитывал «5 сот мужей рати». То, что это было ополчение, состоявшее из горожан, призванных по установлению своей коммунальной администрации, сообщает сама летопись. Опасаясь удара в тыл, Константин заявил своим союзникам — Мстиславу Удалому и Владимиру псковскому: «Аще пойдем мимо их, возмятуть ны в тыл, а другое, мои люди к боеви не дерзи, тамо, тамо и раззидутся в городы».[461]

Именно стремлением к самостоятельности и сильной оппозицией центру Владимиро-Суздальского княжества — Владимиру объясняется ожесточенная борьба Ростова и Суздаля почти на протяжении нескольких десятков лет (с 70-х гг. XII в. до начала XIII в.) за свою политическую автономию. Несмотря на свои поражения, надо признать, что в конце концов Ростов добился статуса самостоятельного города, столицы княжества. С 1206 г. у него свой князь Константин Всеволодович, получивший «удел» при жизни отца. После разгрома земли татарами и усиления обособленности отдельных регионов на северо-востоке Руси в Ростове почти постоянно сидят на столе потомки Василька Константиновича. Таким образом, в городе и одноименном княжестве возникает собственная «династия» (если можно употребить подобный термин для XIII в.).

Время возникновения веча в Ростове и Суздале можно установить довольно точно. Этот институт возник в городах задолго до владимирского веча, т. е. до 60-х гг. XII в. Само понятие «старые» города, появившееся в сообщениях владимирского летописца, — отнюдь не преувеличение и не гипербола. Ростов и Суздаль — действительно очень старые центры, и их самоуправление появилось тоже очень рано. На какую-то собственную администрацию и организацию власти, сплотившей горожан, указывают те скудные источники, в которых упоминаются северо-восточные города, за XI — первую половину XII в. Известие о сокрушительном разгроме новгородцев на Ждане горе, пожалуй, дает право предположить, что жители Ростова и Суздаля были объединены чем-то иным, нежели приказами князя. Кстати, последний вообще не упоминается в рассказе. «А тое же зимы иде Всеволод Мстиславичь на Суздаль и на Ростов с Новоградци и Псковичи и Ладожаны и со всею областию Новоградскою. И сретоша их Суждалци и Ростовци на Ждане горе, и бысть им брань крепка зело, и одолеша Ростовци и избиша множество много Новоградец, и убиша ту посадника Иванка, мужа храбра зело, и Петра Микулича, и иных мужей добрых много погыбе, а Суждалци и Ростовци возвратишася с победою великою».[462] Обращает на себя внимание, что здесь употреблена та форма названия — «суждалци и ростовци», — которая в более поздних статьях традиционно обозначает либо вече, либо городские власти, либо коллективное действие, продиктованное общим решением горожан (того же веча!). Интересно и другое сообщение, более раннее. В 1107 г. летописи сообщают о нападении волжских болгар на Суздаль. Город был осажден. Только коллективные действия спасли Суздаль. Все горожане «из града изшедше, всех избиша».[463] И здесь — все «суждалци», все жители города, действовавшие заодно.

Самый интересный материал о коммунальном устройстве «старых» городов Северо-Восточной Руси находим в еще более ранних летописных статьях. В 1096 г. Олег Святославич предпринял военную акцию против Мономаха и оккупировал часть Ростовской земли. Захватил он и «старые» города. Летопись сообщает, что Олег «поиде к Суждалю, и Суждальци вдашяся ему, он же люди омири, а иные изнима, овых же расточи, а имение их взя. И поиде к Ростову, и ти вдашася ему. И прея всю землю Муромскую и Ростовскую и посажа наместници по городом и дани нача брати».[464]Итак, перед лицом опасности ростовцы и суздальцы — горожане принимают князя без всякого сопротивления. Слова «вдашяся ему» (т. е. Олегу) предполагают переход «под руку» князя, под его покровительство, под его власть. Характерно, что это происходит по решению только горожан, т. е. веча, ибо «суждальци», феодалы, члены местной корпорации «Ростовской тысячи», либо попали в плен к Олегу ранее в битве под Муромом, либо находились в войсках его противника — Мстислава Владимировича. Следовательно, в этот момент они физически не могли находиться в городе.[465] И судьба Суздаля и Ростова решалась только горожанами, присутствовавшими на вече перед походом Олега. На существование веча указывает и другое обстоятельство. Войдя в Суздаль, новый «властитель» круто расправился с горожанами, богатую верхушку арестовал и сослал в ссылку, имущество конфисковал. Обезопасив свое правление в Ростове и Суздале от влияния наиболее богатых и авторитетных жителей городов, Олег назначил наместников. А это известие совершенно точно указывает на то, что до установления подобного института власти города их не знали. Ростов и Суздаль имели вече и свое самоуправление. Наместники превращали их чуть ли не в частновладельческие города. Вот почему сын Мономаха, Мстислав, пользовался такой поддержкой со стороны ростовцев и суздальцев.

Ростовская земля довольно долго находилась под управлением Новгорода. Если ее центр — Ростов упоминается как волость Рюрика в IX в., то в 20-х гг. XI в. он находился под юрисдикцией новгородцев. Это их владение. Туда в 1019 г. ссылается опальный новгородский посадник Константин Добрынин.[466] В 1024 г. после восстания в «Суждальской земле» великий князь Ярослав Владимирович сделал, видимо, попытку распространить действие «Древнейшей Правды» и на эту территорию.[467] В летописи читаем, что он «устави ту землю».[468] Из сообщения ясно, что этот район еще находился под эгидой Новгорода. Видимо, «Суждальская земля» управлялась через наместников или посадников, присланных «метрополией». Но вот из сообщения о восстании 1071 г. становится понятным, что Ростовская земля находилась под властью князей Святослава черниговского и Всеволода, отца Владимира Мономаха. Переход власти от Новгорода к князьям, возможно, привел к изменениям в политической структуре городов. Как показывает сообщение 1096 г., в Ростове и Суздале существовало вече. Если наши предположения верны, то изменения в политической структуре происходили уже в 70-х гг. XI в., в период массовых социальных противоречий. Ослабление влияния Новгорода, расположенного сравнительно далеко от Ростова и Суздаля, появление нового князя, чьи интересы были сосредоточены