– Зеркало нужно не мне, а вам, - напомнила машиня.

Он медленно волоча ноги подошел к зеркалу.

– Ты права, дитя мое, Георгий Мередит - не Аполлон.

– Смелее, друг мой, - прощебетала Полактия Фортунатовна, как и положено юной красотке. - Посмотрите, какой вы на самом деле.

Маг провел рукой по лицу, потом глянул в зеркало и отшатнулся.

– Нет! - громко вскрикнул он. - Не может этого быть! Вы заговорили зеркало!

– Так я и знала, - обиделась магиня. - Народ верно говорит:"Неча на зеркало пенять, коли рожа крива!"

– Но она вовсе не крива!

– Вот именно. Много я встречала глупцов из тех, что не верили очевидным фактам, но чтобы не верили своим глазам... Таких видеть не доводилось... Как же я могла заговорить зеркало, уважаемый, если вы сделали его собственноручно?

– Но тогда получается...

– Смелее! Вы дали обмануть себя женщине, даже не попытавшись проверить её слова.

– Неужели это был морок?

– Легкий кашель вы приняли за чахотку, чего уж там!

Он смотрел, все ещё не веря в случившееся.

– Совсем недавно, за одно только подозрение, бросающее тень на Амелию...

– Догадываюсь, вы обратили бы меня в камень.

– Зачем вы это сделали для меня?

– Я это сделала для себя: терпеть не могу маски. Да ещё такие бездарные!

С потолка сорвалась молния, ударила в Полактию Фортунатовну и... скользнув по ней огненной змеей, не причинила никакого вреда, заструилась по полу и просочилась наружу через дверную щель.

– Я понимаю тебя, сынок, - спокойно сказала она, принимая прежний вид зрелой женщины. - Как объяснить свое заблуждение родителям? Как искупить вину перед друзьями, которые пострадали неизвестно за что? Наберись мужества признать свои ошибки.

– Не смейте говорить со мной в покровительственном тоне! - громыхнул Мередит.

– Ах, ты, сопляк! Мальчишка!

Впервые за все время Катя видела магиню по-настоящему разгневанной. Она вдруг тоже стала увеличиваться в размерах, пока её огромная фигура в белом хитоне не достигла потолка и оттуда на Мередита посыпался целый сноп молний. Одежду на нем посекло, будто ножом, так что в конце концов маг остался лишь в небольшой набедренной повязке. Катя хихикнула про себя, что и её соорудила магиня из жалости к Мередиту.

– Достаточно, я все понял!

– Вот и хорошо, - Полактия Фортунатовна вернулась в свое обычное состояние. - А маску ты себе выбрал плохую. Георгий Мередит среди магов пользовался дурной славой.

– Я знаю, но тогда... мне было все равно.

– Мередит умер, - догадалась она, - а перед смертью завещал тебе представляться его именем?

– Так и было.

– Сколько же времени ты живешь в этом замке?

– Десять лет.

– А каково твое подлинное имя?

– Патрик Осборн.

– Этого не может быть! - потрясенно произнесла Полактия Фортунатовна и бессильно опустилась на оттоманку.

Точно она повернулась к нему иной стороной души и грустно, трогательно и

нежно зазвучали струны, о которых он не знал или забыл.

Александр Серафимович

– У вас ус отклеился, - насмешливо сказала Катя хозяину замка, опять нацепившему маску Мередита.

Они все трое вернулись в тронный зал, где Мередит снова взобрался на свой золотой трон.

– Какой ус? - он нервно коснулся лица.

– Это я так, слова из одной комедии вспомнила.

– Перестала меня бояться?

– А вам непременно этого хочется?

Она и вправду изменила свое отношение к лже-Мередиту и подивилась тому, как Патрик, жестоко наказавший друзей якобы за лесть и лживость, сам прибегнул ко лжи, едва ли не худшей.

Выдавать себя за другого человека, не смущаясь даже тем, что у него отвратительная репутация! Полактия Фортунатовна вытащила его из такой зловонной ямы, за что другой ей бы руки целовал, а этот сидит на своем дурацком троне, как петух на насесте, и изображает из себя черти кого!

– А почему на вас произвело такое впечатление подлинное имя Мередита?

– Пустяк. Если не считать того, что он, а если точнее, Патрик, племянник моего мужа.

– Вы сказали, племянник? - переспросил маг, который только что изображал на лице полнейшее равнодушие. - Значит, вы - та иностранка-медсестра, на которой женился дядя Леон?

– За исключением того, что я давно уже не медсестра, а профессор истории, видимо, та.

– Значит, Мередит вовсе не бессмертный? - разочарованно сказала Катя, но тот сделал вид, что её разочарования не заметил. - Десять лет торчать в этом идиотском замке, не имея ни жены, ни детей... Разве Патрику уже поздно жениться?

– Ему всего тридцать два года, - ответила за Мередита Полактия Фортунатовна.

– Всего? Ему УЖЕ тридцать два!

– Катя, не будь такой жестокой. Мужчина может заводить семью и в более позднем возрасте.

– Все равно! - упрямо продолжала девушка. - У него вон уже и характер портится, как у старой девы...

– Вам не удастся вывести меня из равновесия, - заговорил Осборн-Мередит каким-то старческим дребезжащим голосом. - Я понял, что вы обе - лгуньи. Пытались убедить меня в том, что враги, а оказались добрыми приятельницами.

– Лгуньи? - разозлилась Катя. - На себя бы посмотрел! Носит чужое имя, чужое лицо, отрекся от родителей, которые дали ему такую прекрасную внешность... Красивый мужик превратил себя в какую-то высохшую мумию. Самозванный Кощей Бессмертный!

– Не какой-то там актриске мне указывать, - холодно вымолвил маг.

– Актриске? - взъярилась Екатерина; она могла бы равнодушно вытерпеть любые злопыхательства, но когда покушаются на святое? - Вот тебе!

Что-то вылетело из её руки, и в ту же минуту лоб всемогущего мага окрасился красным, голова откинулась назад, а глаза закатились.

– Ты убила его? - вскричала Полактия Фортунатовна.

– Чем? Гнилым помидором?

– А где ты его взяла?

– Здесь. На заднем дворе.

Они разом взглянули на Мередита.

– Cлишком много на него навалилось, - сказала Полактия Фортунатовна. Маги страдают от стрессов ничуть не меньше обычных людей. Любой бы на его месте растерялся. Подозревать в предательстве своих людей - это одно, а любимую женщину - совсем другое.

Она сделала несколько пассов в сторону трона, тело Мередита-Осборна поплыло по воздуху и плавно опустилось на один из стоящих у стены парчовых диванчиков.