Что касается универсальных библиографий старинных книг, то первый приз здесь с легкостью получил бы Gesamtkatalog der Wiegendrucke, «Полный каталог инкунабул», если бы существовала хоть малейшая вероятность того, что этот колоссальный памятник немецкой учености и немецкой же волоките будет когда-нибудь завершен. Но поскольку синица в руке лучше журавля в небе, Британский музейный каталог книг, напечатанных в XV веке, отвечает на все вопросы, которые могут возникнуть у специалиста, занимающегося периодом инкунабул. Что касается следующих двух веков, то здесь Великобритании превосходно служат краткие каталоги, составленные А.У. Поллардом и Г.Р. Редгрейвом до 1640 года и Д.Г. Уингом с 1641 по 1700 год. Можно сказать, что они стоят на плечах первого Каталога английских печатных книг, который Эндрю Монселл в 1595 году положил в основу описательной библиографии Великобритании. Другой сборник, также созданный английским ученым, «Всемирная библиография библиографий» Теодора Бестермана, заслуживает упоминания как наиболее полезный библиографический свод.

Однако еще в первой половине XIX века даже «публичные» библиотеки были отнюдь не легко доступны для публики. Какого мнения придерживались библиотекари разных стран о своих клиентах, со всей очевидностью следует из правил, изданных библиотекарем города Готы в 1774 году. «Дабы наилучшим образом сдержать чрезмерное скопление народа», «любой желающий ознакомиться с книгой должен обратиться к библиотекарю, который покажет ее ему, а при необходимости даже разрешит прочесть».

Фактически крупные государственные, муниципальные и университетские библиотеки были плохо приспособлены для обслуживания классов, не относившихся ни к ученым, ни к профессионалам, составлявших подавляющее большинство среди читателей книг, и их доля все росла. Эта новая интеллигенция взяла дело в собственные руки и создала два новых типа библиотек: публичную библиотеку-читальню в современном значении этого слова и платную абонементную библиотеку с выдачей книг на дом. Обе родились в XVIII веке, и обе – в англоязычном мире.

Создание публичной библиотеки, возможно, является основным вкладом в систему всеобщего просвещения, который внесли Соединенные Штаты. Джордж Тикнор, великий ученый из Гарварда, кратко резюмировал основную идею этого института следующим образом. «Публичная библиотека, – сказал он, – должна входить в нашу систему бесплатного обучения на завершающей стадии, чтобы продолжать и усиливать эффект этой системы за счет саморазвития, происходящего благодаря чтению». Зачинателем этого движения стало Содружество Массачусетса; Бостон был первым городом Нового Света, где публичная библиотека открылась еще в 1653 году, а в 1798 году Массачусетс взял на себя инициативу по объединению своих публичных библиотек законодательным актом штата.

Платная библиотека, эта замечательная комбинация коммерческого заведения с заботой об интеллектуальном совершенствовании, была как нельзя более своевременно придумана шотландцем. Аллан Рэмзи, поэт, мастер по изготовлению париков, продавец книг и отец своего тезки, великого художника-портретиста, в 1726 году добавил к своей книжной лавке в Эдинбурге первую платную библиотеку. Несколько лет спустя, в 1773 году, Бенджамин Франклин, стоя в начале своей удивительной карьеры печатника, издателя и дипломата, открыл в Филадельфии Подписную библиотеку. Преподобный Сэмюэл Фанкорт, священник-диссентер, основал первую платную библиотеку в Лондоне в 1730-х годах, но ни она, ни его вторая, открытая в 1746 году Растущая платная библиотека для господ и дам не имела успеха. Однако он выпал на долю Британской библиотеки, созданной Джорджем Бэто в Стрэнде, когда управление ею взял на себя непревзойденный производитель и пропагандист книг Джон Белл.

К концу XVIII века платные библиотеки стали привычной чертой всех городов Западной Европы. В маленьких населенных пунктах, где они, очевидно, не могли заработать больших денег, читательские клубы и литературные общества взяли на себя функцию ознакомления своих членов с последними новинками книжного рынка. Их также можно отнести к предтечам местных и муниципальных библиотек. Их внезапный рост удивлял тогдашних очевидцев. Один из критиков заметил в 1795 году, что «в наши дни люди уже привыкли читать в таких местах, где двадцать лет тому назад книг было не достать». Спустя всего лишь несколько лет «страсть к чтению становится обычной среди всех классов». В 1804 году три крупнейшие платные библиотеки Дрездена насчитывали 60 тысяч томов, то есть по одному тому на душу населения.

Влияние платных библиотек на книжный рынок весьма точно подытожил лондонский книготорговец Джеймс Лэкингтон (ум. в 1815 г.): «Когда впервые открылись библиотеки с выдачей книг на дом, – говорит он в своих мемуарах, – книготорговцы очень встревожились, а быстрое увеличение их числа, усиливая их страхи, внушило им мысль, что из-за этих библиотек значительно упадут их продажи. Но опыт доказал, что библиотеки отнюдь не сократили продажи книг, а, напротив, существенно им способствовали, поскольку из этих хранилищ многие тысячи семей без больших затрат познакомились с книгами, благодаря чему любовь к чтению распространилась гораздо шире, и теперь тысячи книг ежегодно покупаются теми, кто сначала брал их на время в библиотеках, а прочитав и одобрив, решил купить».

Через век после изобретения Гутенберга цензуру печати осуществляли как светские, так и церковные власти повсюду в Европе. К концу XVIII века она была отменена в Англии, Франции, Швеции, Дании и Соединенных Штатах, а в других местах вызывала протесты.

Майнц, колыбель книгопечатного искусства, является и родиной цензуры. Архиепископ Бертольд фон Хеннеберг (1484—1504) обратился к городскому совету Франкфурта с просьбой тщательно изучить печатные книги, которые предполагалось выставить на Великопостной ярмарке в 1485 году, и сотрудничать с церковными властями ради пресечения опасных публикаций. В ответ на это курфюрст Майнцский и город Франкфурт-на-Майне в 1486 году совместно учредили первую светскую цензурную службу.

Новый порядок, придуманный архиепископом Бертольдом, отличался тем, что цензуру объявили прерогативой государства, и это имело далеко идущие последствия, которых архиепископ не предвидел и не желал. Сам Бертольд был до мозга костей средневековой личностью: он выступал против нового духа гуманизма и светского образования, особенно для средних классов, и хотел сохранить новое средство просвещения под строгим надзором церкви.

Церковные власти, особенно университетские в позднее Средневековье, всегда подвергали цензуре рукописи. И уже в 1479 году Кёльнский университет, оплот схоластов, получил от папы римского привилегию, которая в явной форме распространила цензуру и на печатные книги.

Однако церковную цензуру еще долгое время почти исключительно интересовала борьба с ересью и подавление еретических сочинений, а к безнравственности и непристойности сексуального характера она относилась довольно терпимо. Таким образом, первый указ о печатных книгах, изданный франкфуртским цензором, был направлен на пресечение переводов Библии на немецкий язык; и первые шаги Римской курии были направлены главным образом против публикации трудов еретиков и схизматиков.