— Мы не такие, халь. Мы так не можем.

— Я бы помог вам, Симха, но я не знаю, как. Да и Алина вряд ли обрадуется, если я угоню у неё половину населения, которое только-только стало осваивать её срез.

— Я не буду возражать, — произнесла вдруг скамейка.

— Алина? — подпрыгнул от неожиданности я.

Симха взвизгнула, вскочила, отбежала в сторону и оттуда опасливо спросила:

— Халь, почему мебель разговаривает?

— Как я уже говорила, — спокойно сказала скамейка Алининым голосом, — я и есть Терминал. Я вижу и слышу всё, что тут происходит. И не только тут. К сожалению, уважаемый Лёха, привезённые переселенцы демонстрируют признаки крайне нерационального поведения, что снижает их ценность как потенциальных наследников нашего мира.

— Ты о чём, Алина?

— Они отказываются от разумных практик расширения генофонда, что приведёт к инбредной депрессии уже через поколение. Они проявляют беспричинную агрессию к кибернетическим организмам, воспринимая их негативно.

— Карит сказал, что они неугодны Богу, — осторожно пояснила Симха.

— Похоже, богу Карита угоден только сам Карит, — сказал я. — Эк у него крышу снесло. Моисей хулев…

— Я склонна полагать, что разделение пойдёт этой группе на пользу, или, как минимум, сделает очевидной необходимость их замены, — заявила Алина-лавочка. — Если вы, Лёха, найдёте им альтернативное место проживания.

— Чёрт, я ведь совсем недавно от них избавился!

— Вы не несёте никакой формальной ответственности за этих людей, — согласился голос Алины, — поэтому просто просьба. Если вы увидите такую возможность, учитывайте это обстоятельство.

— Твои просьбы дорогого стоят, — вздохнул я. — Буду рад оказать тебе услугу.

— Я ценю это, — ответила лавка и замолкла.

Симха смотрит на меня чёрными большими глазами с такой надеждой, как будто я и есть их чёртов мессия, кто бы он там ни был. Людей, не привыкших полагаться на себя, так просто не переучишь.

— Ничего не обещаю, — сказал я строго. — Но подумаю, что можно сделать. Раз уж хозяйка этих мест не против.

— Спасибо вам, халь! Вы чудесный человек! Вы наш спаситель!

Я не стал спорить, тем более что деньги за одежду она с меня взяла без всяких сомнений. Спаситель спасителем, а бизнес бизнесом. Думаю, даже тот самый мессия мог бы рассчитывать максимум на небольшую скидку.

— Что ты паришься? — рассмеялась Аннушка, когда я изложил ей ситуацию. — Мы с тобой заселяем целый мир! Не мир, локаль, но она здоровенная. Пара десятков баб с детьми принципиально ничего не изменят. Кроме того, они, кажется, занимались тут сельским хозяйством? Если разобьют хотя бы огородик, это будет первый шаг к самообеспечению.

— Симха вроде больше по торговле…

— Так у нас поставки продуктов на носу, надо кого-то за прилавок ставить. Не Бадманшу же? Она слишком экспрессивная. В общем, скажи своей поклоннице, что она и её товарки могут выдвигаться с первым же караваном Бадмана, всё равно тот мимо Терминала не проедет. Город надо обживать. А мужиков себе найдут. В Библиотеке, вон, всяких Искателей Истины хоть лопатой греби. А нам с тобой пора, там «Чёрт», поди, заждался уже…

* * *

Через кросс-локус Терминала мы прошли пешим порядком и неторопливо, в темпе прогулки, направились к тому сараю, где спрятали машину.

— Надеюсь, с ним всё в порядке! — переживает Аннушка. — Если его кто-то спёр, я себе не прощу!

— Себе?

— Тому, кто спёр, не прощу тем более!

— Договорилась насчёт караванов? — спросил я, чтобы отвлечь её от тревожных мыслей.

— Ещё бы! — фыркнула она. — Ты бы видел, как Керт загорелся!

— С чего вдруг?

— Ты не понимаешь, у него с детства мечта выстроить единую торговую систему Дороги. Он много лет в неё грохнул и прорву трудов, но всё время что-то случалось. То Коммуна была против, то цыгане, то ещё кто-нибудь. А как только стало получаться, сама караванная система начала дохнуть. У него уже всё на мази было: и общая валюта, и база данных, и даже прототип биржи заработал! И раз — хрен по всей морде! Я думала, он отчается, но нет, упорный парень. Теперь увидел новую возможность — переключить караванную систему на кросс-локусы, поднять обороты, выстроить новую, независимую от глойти логистику и на этой основе наконец-то реализовать свои планы.

— Ему настолько денег не хватает? — удивился я.

— Тебе не понять, — отмахнулась Аннушка, — деньги для него вообще не главное. Нам сложно представить, но для него это миссия. Керт считает, что свободная массовая торговля спасёт Мультиверсум. Ну, или хотя бы сделает его лучше, чем сейчас. В чём-то он прав — куча срезов задыхается от дефицита элементарных товаров, в других их деть некуда, но всё упирается в хреновую логистику и отсутствие единого обменного эквивалента.

— А как же порталы? Ты говорила, ими доставляют большие грузы…

— Порталы — это либо Альтерион, либо Коммуна. У коммунаров они крутятся вокруг реперной сети, то есть не в любой срез работают. У альтери, вроде, универсальнее, но тоже всё непросто. А главное, что берут они чертовски дорого и ставят кучу условий. «Это туда не вози, то оттуда не вывози, а тут у нас свои интересы, подвинься».

— И всё равно пользуются?

— Когда деваться больше некуда и цена не важна. Оба полумонополиста не гонятся за оборотом. Ты пойми, порталы создавались не для коммерции, это в первую очередь инструмент экспансии, то есть Большой Политики.

— С больших букв «Б» и «П»?

— Точно, солдат. Именно эти буквы. Ты радуйся, что мы с тобой слишком низко летаем и никому, по большому счёту, не интересны. Ни Коммуне, ни Конторе, ни Альтериону. И даже Конгрегации мы так, максимум плюнули в суп. Иначе кончили бы как Основатели, которых гоняли всем Мультиверсумом, и чем там дело кончилось, до сих пор непонятно. Но лично я с тех пор их больше не видела.

«Чёрт» оказался на месте и цел, разве что запылился. Аннушка накинула клемму, завела двигатель, и, с удовольствием послушав, как он рокочет, сказала:

— Садись, солдат, двинем дальше. Как же мне надоело ходить пешком!

— А я, с тех пор как снова на двух ногах, не нарадуюсь. Как хорошо не ковылять! И куда мы теперь?

— Ловить Костлявую с её синеглазым выводком. К счастью, я могу навестись на Донку, так что, если старушенция ещё кряхтит, то проблем не будет.

— Обрадуешь бабусю вечной молодостью? — спросил я, садясь на пассажирское сиденье.

— О, мечтаю на это посмотреть! Прячьте алкоголь! Уберите травку! Донка возвращается! Знаешь, солдат, — Аннушка включила передачу, и машина покатилась наружу, — Донка не самый ценный кадр в Мультиверсуме. Она и в молодости была дура-дурой, и к