— Справедливость, — прошептала Мэриэнн. Не месть. Словно ледяной палец скользнул по спине Мэриэнн от этих слов. Она вспомнила, как он произнес их в кабинете отца той ночью, которая теперь казалась такой далекой.

— Справедливость, — повторил Рейф.

— Когда они погибли? — Внезапно ее охватило сильное беспокойство.

— В 1795-м, — ответил он.

— Тот мавзолей на кладбище… — Перед ее мысленным взором предстала надпись, выгравированная на камне над входом. «ЭДМУНД НАЙТ, 1795». Только теперь она поняла ее значение.

— Там лежат мои родители.

В груди Мэриэнн похолодело, ее охватил ужас.

— «1795-й, Хаунслоуская пустошь. Документ, который был похищен, в обмен на твою дочь». — Она произнесла слова, указанные в его требовании о выкупе.

— Странно, что он показал его тебе.

— Он не показывал. Это брат. — Теперь ее сердце стучало изо всех сил. Мэриэнн почувствовала дурноту. — То, что случилось с твоими родителями, как-то связано с моим отцом? В этом все дело?

Рейф ничего не ответил, но Мэриэнн заметила, как дернулись желваки над его челюстью и помрачнели его глаза.

— Он мой отец. Ты мой муж. Неужели я не имею права знать?

— Ты имеешь полное право. Но он твой отец. Ты же не думаешь, что мне это безразлично?

Слова Рейфа горькой радостью отозвались в ней. Мэриэнн наконец поняла, почему муж не хотел рассказывать ей все. Он понимал, что она любит своего отца.

— Ты боялся ранить меня?

— Да.

Тем не менее ей нужно знать. Несмотря на свою любовь к нему, она была уверена, что он заблуждается в отношении отца.

— Мой брат ведет поиски в архиве «Лондон Мессенджер» за тот год. Он ищет все, что связано с Хаунслоуской пустошью. Что он там найдет, Рейф?

— Найдет сведения о том, что мои родители были ограблены и застрелены разбойником на Хаунслоуской пустоши.

— Разбойник, — произнесла Мэриэнн. — В том же самом месте, где ты напал на нас с отцом.

Рейф не отрываясь смотрел ей прямо в глаза.

Ей вспомнился его ответ, когда она спросила, что сделал ему отец.

— Когда ты говорил, что он забрал у тебя самое дорогое, ты ведь не имел в виду документ?

— Нет, — тихо ответил Рейф.

— Значит, мой отец и есть разбойник? — Мэриэнн не могла сдержать иронии.

В ответ Рейф невесело засмеялся.

— Стал бы Мисборн марать свои руки. — Он тряхнул головой. — Нет, Мэриэнн. Но он стоял за всем этим. Он заплатил за то, чтобы это было сделано.

— Просто смешно! Ради бога, зачем ему было делать это? — Сердце Мэриэнн громко стучало в наступившей тишине.

Взгляд Рейфа не дрогнул, спокойный, сдержанный и сосредоточенный.

— Он хотел получить документ. И хотел, чтобы моего отца не стало. Моей матери просто не повезло оказаться с ним в тот час.

— Ты не можешь этого знать.

— Знаю, Мэриэнн.

— Откуда?

Рейф видел, что она не верит ему и вопреки всему доверяет отцу. С одной стороны, он радовался, с другой — не мог это принять. Ему не хотелось говорить ей, но он должен был это сделать. После стольких лет ему нужно было рассказать кому-нибудь обо всем. И именно ей.

— Я был там той ночью, — сказал Рейф.

После признания он почувствовал странное облегчение.

— Ты видел, как убивали твоих родителей? — В голосе Мэриэнн звучал ужас.

Он кивнул.

— Твои страхи… ты боялся разбойников, — догадалась она.

Рейф посмотрел на тени, сгустившиеся по углам комнаты, и его лицо помрачнело.

— Я видел, что происходит, но ничего не мог предпринять.

— Пятнадцать лет назад. Ты, должно быть, был ребенком в то время.

— Мне было десять лет. Вполне достаточно, чтобы понимать. — Он снова покачал головой, темная тень прошлого нависла над ним. Казалось, ночной кошмар снова разыгрывался у него перед глазами. — Он забрал драгоценности моей матери, отцовские часы и его кошелек. Я думал, что после этого он уйдет, но он не ушел.

Мэриэнн подошла и встала перед ним, но он не поднимал глаз.

— Разбойник потребовал документ, который лежал у отца в кармане, но отец отказался отдавать его.

— Так же как и мой отец, — прошептала она.

— Вот именно, — отозвался Рейф. — Я слышал, как он пытался солгать, говоря, что у него ничего нет. Даже когда бандит приставил дуло пистолета к его лбу.

Рейф словно снова вернулся на Хаунслоускую пустошь и наблюдал весь ужас происходящего перед ним. Им овладел тот же всепоглощающий страх, та же дрожь, та же беспомощность. И вновь он слышал крики матери, видел, как разбойник выстрелил в нее и кулаком разбил отцу лицо.

— Когда отец умер, тот вытащил документ у него из кармана, развернул, на его руках осталась кровь моего отца. Я никогда не забуду, что он сказал: «Эти несколько слов, что бы в них ни говорилось, дорогого стоят. Твоему папе они стоили жизни». — Рейф взглянул на Мэриэнн с вымученной улыбкой. — Он ускакал, оставив меня там. — Рейф чувствовал себя таким же незащищенным и подавленным, как в тот день, пятнадцать лет назад, и отвернулся, не желая, чтобы Мэриэнн видела его слабость.

Она схватила его руку и сжала в своих.

— Я сделал делом моей жизни поиски того разбойника… и человека, который щедро заплатил за жизнь моих родителей. Я отследил все звенья этой цепи, все пять из них, Мэриэнн, пока не нашел его.

Их взгляды встретились. Мисборн. Имя ее отца безмолвно возникло между ними.

— Мой отец никогда бы не одобрил убийства. Кто-то навел тебя на ложный след. Тот, кто назвал имя отца, солгал.

Однако Рейф знал, что он сделал с теми, кого нашел.

— Нет, Мэриэнн. Ни один из них не лгал… в этом я уверен.

Он заметил, что по ее телу пробежала легкая дрожь.

— Должно быть, произошла какая-то ошибка.

— Никакой ошибки.

Что бы он ни говорил, Мэриэнн не верила ему.

— Я знаю своего отца, Рейф. Он далек от совершенства, но убить ни в чем не повинных мужчину и женщину… — Она отрицательно тряхнула головой. — Я не могу в это поверить. Для совершившего такое злодейство нет пути назад.

— Нет, — тихо согласился Рейф.

Он увидел в глазах Мэриэнн внезапное осознание, за которым последовал испуг. Справедливость и все то, что она означала для Мэриэнн, нависло над ними черной смертоносной тучей.

— Он невиновен, Рейф. Должен быть невиновен.

Рейф видел ее страдания, но помнил и свою боль.