– А я глаз не смыкаю, – захныкала Калинина.

– Не ужинай плотно, – не удержалась я.

– Ты жестокая! – захлюпала носом Вера. – Ядумала, ты поможешь мне с передачей. Хочу Жене продукты отнести.

Я села за стол и продолжила пустой разговор:

– Ты же его бросила.

– Нет! – возмутилась Вера. – Я люблю Женечку!Мы уже давно вместе.

– Насколько помню, ты называла егоалкоголиком.

– Сгоряча, – заплакала Вера. – Женюра втюрьме, и мое сердце рвется на части. Он лучший! Самый хороший!

– Пьяница, – безжалостно напомнила я.

– Бедняжечка, – всхлипывала Калинина, –мучается в камере. Его надолго посадят, а?

– Меру наказания определяет суд. – В моемголосе появились интонации следователя.

– Спроси у Олега!

– Куприн тоже не в курсе, сколько лет дадутРастову за убийство, – после небольшого колебания сообщила я.

– Буду ждать его до скончания века, –торжественно объявила Веерка. – Как жена декабриста! Никогда не брошу.

Я испытала сильнейшее желание сказать глупойкурице правду: Женя не виноват, его подставили, но вовремя прикусила язык.Пусть настоящий преступник пребывает в уверенности, что сумел всех вокругобмануть. Он должен пока жить спокойно, не зная о том, что его упорно ищут.

– Хочу отнести Женюсе продукты, – повторилаВера. – Он выйдет, и мы распишемся. Я его дождусь!

Глупость Калининой стала меня раздражать.

– Ты знала, что Растов уже привлекался к суду?– спросила я.

– Да, – плаксиво протянула Вера. – Он, кактолько мы вместе жить начали, предупредил: «Характер у меня крутой,вспыльчивый, а рука тяжелая, лучше не зли меня лишний раз». А потом рассказал,как в девятнадцать лет по глупости женился. Он ту девчонку совсем не любил.Просто трахались без презерватива, ну она и забеременела. Женечка моментальнодуру бросил, сказал ей: «Все. Я семью заводить не собираюсь». А девка оказаласьнастырной. В общем, подробностей я не знаю, но они расписались. Женя ждал,когда супруга родит, говорил, что даже смирился с потерей свободы, решил статьхорошим отцом, приданое для ребенка купил – пеленки, одеяло, кроватку. А у бабыживота нет и нет! Представляешь?

– Ничего нового, – спокойно ответила я. –Весьма распространенная женская хитрость: сначала не очень честные девушкиобъявляют себя беременными, получают желанный штамп в паспорте, а потомбыстренько пытаются зачать ребенка. Многим, кстати, удается обвести мужа вокругпальца. Вруньи, не моргнув глазом, сообщают своим наивным супругам: «Дорогой,наш малыш появился на свет с некоторой задержкой, я перехаживаю срок».

– Но ведь не на восемь месяцев! – возмутиласьВерка. – Когда до отправки в роддом остались считаные дни, а на талии у жены неприбавилось даже сантиметра, Женечка устроил бабе допрос, и та призналась вобмане. Сука!

– Не слишком красивый поступок, – согласиласья.

– Понимаешь, он просто рассвирепел, – бубнилаВера. – Столько денег было потрачено – куплены вещи, в комнате сделан ремонт!

Я подавила усмешку. Однако Растов настоящийджентльмен: сначала изо всех сил пытался отвертеться от женитьбы, бросилбеременную женщину, а когда его все же отволокли под венец и стало ясно, чтоего обманули, Евгений в первую очередь пожалел о затраченных рублях.

– Встречаются же такие дряни, – кипела Вера. –Женя ей вежливо сказал: «Ну, падла, сейчас получишь в рыло». А девка вместотого, чтобы прощения попросить, в мужа чайник с кипятком швырнула.

– Милое семейство, – констатировала я.

– Она его убить могла! – завизжала Вера. –Слава богу, промахнулась. Женя бабенку схватил и толкнул, а она упала и вискомоб угол стола ударилась. Ему дали всего четыре года – убийство понеосторожности. Жена сама виновата!

– Успокойся, – сказала я.

Но Калинина громко заплакала.

– Конечно, теперь та история сыграет противЖени. Но следователь должен внимательно старое дело изучить, там же яснонаписано: Растов не виноват. Поговори с Олегом!

– Хорошо, – согласилась я.

– Обещаешь?

– Да, – живо ответила я.

– Все друзья до первого милиционера, – вдругзлобно прошипела Калинина.

– Ты о чем? – не поняла я.

– Если человек попал в беду, от него тут жеотворачиваются, – заявила Вера. – Вот и Галка Мартынова! Позвонила мне сегодняи со смешком спрашивает: «Как дела?» Я ей, как хорошей подруге, честно отвечаю:«Хреново. Женька в тюрьме, его будут судить за убийство». А Мартынова меня ислушать не пожелала, вопрос из приличия задала, свое талдычит: «Уезжаю в Индию,вернусь и тут же позвоню. Ты мне на мобилу не трезвонь, она не работает,роуминг дико дорогой. Чего сказать захочешь, лучше Лене сообщи, он мнепередаст. У него телефон не выключается». Вот она, дружба, во всей красе! Ястрадаю, а Галка в теплые края подалась!

Меня охватило удивление, а Вера продолжалавозмущаться:

– Сама нас с Женей познакомила, говорила, чтоон замечательный, но невезучий, а что вышло?

Я оторопело спросила.

– Погоди, с Растовым тебя свела Галя?

– Ну да, – слегка остыла Верка. – А что?

– И где же она сама с Евгением познакомилась?

– В группе.

– Где?

– Вилка, ты задаешь очень много вопросов. –Калинина издала протяжный стон. – Какая разница? И вообще это секрет.

– Хочешь вытащить любовника из-за решетки? –обозлилась я.

– Конечно.

– Тогда рассказывай без утайки про Мартынову.

– Галка меня убьет.

– Она улетает в Индию!

– Но ведь вернется же.

– Значит, у тебя нет желания освободитьлюбимого мужчину, – иезуитски констатировала я.

– У Галки случилась депрессуха, – приняласьвыбалтывать чужие тайны Вера, – потому что Ленька оказался импотентом.

– Да? – с сомнением переспросила я.

– Думаешь, почему он до сорока лет не женился?– заверещала Калинина. – По какой причине не остепенился, детей не завел?