он лишний раз подчеркнул, что у меня нет другого пути, кроме как выйти за него замуж. Затем он отступил, а я пошла к Академии. Я шла так, чтобы держать его в поле зрения, и из-за этого не заметила, что приблизилась к кустам. Туда меня затащили магией.

— На вас еще был щит?

— Да. Чары спеленали меня поверх щита, и я не могла пошевелиться. Меня оставили лежать на песке, Талборд-младший заплатил кому-то деньги, но голос я, к сожалению, не узнала. Затем Талборд-младший сел рядом со мной на песок и выплеснул афродизиак. Я задерживала дыхание так долго, как только могла, но у него был второй пузырек.

— Он выплеснул его? — вкрадчиво спросил декан.

— Нет, — Рианет покачала головой, — я на мгновение потеряла сознание и вдохнула туман.

Ректор приглушенно выругался, а после спросил:

— Что вы почувствовали?

— Стало очень холодно. Я… Я сказала об этом Талборду, сказала, что мне холодно. Спросила его, кто варил это зелье. В школе бытовой магии мы изучали афродизиаки, и я знала, что должна была почувствовать тепло и… И все остальное.

— Таким образом, вы проинформировали Рована Талборда о том, что зелье действует неправильно? — дотошно уточнил Лин-Торванс.

— Да. Он сказал мне снять щит и идти к нему, чтобы он меня согрел. Я переставала видеть, у меня отказали ноги и руки…

Голос Рианет сорвался. Она пыталась остаться спокойной, но пережитый ужас не дал ей такого шанса.

А в следующую секунду она едва слышно ахнула, когда ее кресло прокрутилось вокруг своей оси и она оказалась лицом к лицу с Нэйром.

— Тише, все хорошо. Довольно мучить себя.

Келберд вытащил из-за пазухи серебристый флакон и белый платок. Уронив несколько капель на ткань, он протянул ее Рианет.

— Дыши. Это поможет. Остальное… Остальное пройдет без тебя.

Взяв платок, Рианет прижала его к лицу. Тонкий травной аромат и ощущение свежести подсказали ей, что это умиротворяющий эликсир. Тот, что приглушает душевную боль.

— Ректор Иссари, я настаиваю на вызове дознавателей. Это не семейное дело двух влюбленных, как нам пытались объяснить представители рода Талборд и рода Дельсийе.

— Назовите цену, и я втрое ее увеличу, — проронил лорд Талборд-старший.

Повисшая тишина заставила Рианет подняться с кресла и выйти из-за спины Нэйра. Все взгляды немедленно скрестились на ней.

Вскинув подбородок, леди Дельсийе негромко, но твердо ответила:

— Я не продаю ни свое тело, ни свои чувства, милорд. Размер компенсации определит суд, равно как суд определит и степень вины вашего сына. Мне нужна справедливость, излишние монеты оставьте себе.

— Ваше имя будут трепать в газетах, — надавил Гаррет.

— Потреплют и забудут, — отрезал декан. — Келберд, верните студентку Дельсийе в целительское крыло.

— Брачный контракт еще не разорван, — неприятно усмехнулся Гаррет Талборд, — вам лучше согласиться со мной и решить проблему сейчас. Иначе на суде я предложу не только компенсацию, но и незамедлительный брак. Ведь кто обязан связать свою жизнь с пустоцветом, как не тот, кто виновен в этом трагическом событии?

Рианет, остановившаяся в дверях, полуобернулась и бросила на Талборда-старшего долгий задумчивый взгляд:

— Но вы забываете, что в подобных случаях заключают новый брачный контракт. И кто знает, какие пункты я захочу в него внести?

Не дожидаясь ответа, леди Дельсийе плотно притворила за собой дверь. Прикрыв глаза, она медленно выдохнула.

— Что ж, в любом случае это все закончилось, — голос ее дрогнул.

Она поспешила вперед, желая уйти как можно дальше от кабинета ректора. Как можно дальше от родителей, которые даже не попытались ее защитить. Рианет уже не в первый раз задумалась о том, что была отцу неродной. Но… Тогда бы он не позволил ей носить его фамилию, верно?

Вниз по лестнице она почти бежала, и только незримая забота Келберда не дала ей никого сбить с ног.

— Теперь я буду их бояться, — криво усмехнулась Рианет, когда они вышли на улицу. — Кто вообще придумал устроить эти коридоры внутри зарослей?!

— Это делалось для безопасности студентов. Туда не может войти никто, кроме студентов и преподавателей.

— Талборд…

— И помощников преподавателей, — с отвращением произнес Нэйр. — Рианет…

Она обернулась и посмотрела на него:

— Да? Что ты делаешь?!

Келберд встал перед ней на колени и склонил голову.

— Прости меня. Если сможешь. Прости. Я прибыл слишком поздно. Не спас тебя. Это моя вина.

Он не поднимал глаз, а Рианет… Рианет не находила слов. Отбросив бесплодные попытки заговорить, она опустилась рядом с Нэйром и крепко обняла его за плечи.

— Ты спас меня. Именно ты. И Дея, которая подняла шум. Если бы не это… Вероятно, сегодня мое тело выдали бы родителям для последующего упокоения в фамильном склепе.

Нэйр поднял голову и коротко сказал:

— На самом деле леди Тау вызвала дознавателей еще в ту ночь, когда я принес тебя в целительское крыло.

— Из-за повреждения моих энергоканалов, — медленно проговорила Рианет.

А после привалилась к плечу Нэйра и прикрыла глаза.

— Я так от всего этого устала. С самого детства меня мучили страшные приступы боли. Магия выходила из-под контроля, но мать говорила, что это просто моя особенность. Моя слабость. Мой изъян: я всего лишь женщина, и мое тело не справляется с магией. Я верила им. Такая дура.

— Но это нормально, — тихо сказал Нэйр. — Верить своей семье — нормально. Ненормально — предавать.

Он осторожно передвинулся, сел чуть удобней и притянул Рианет в свои объятия.

Всхлипнув, леди Дельсийе на пару мгновений зажмурилась. Меньше всего она хотела выглядеть слабой в его глазах. А значит, плакать недопустимо.

Вокруг них закручивалась магия Келберда, и, когда по тропинке прошло несколько студентов в красной форме, никто не заметил сидящую в траве парочку.

— …забрали прямо с занятия, — донеслось до леди Дельсийе.

— Может, что-то натворила?

— Она староста, что она могла сделать?

Студенты прошли мимо и, судя по тихому шороху охранных чар, скрылись в общежитии.

— Пятый