в виду. Вот реквизиты моего счета. У Александера они были, и все же, во избежание путаницы.

Положив листочек на стол, она нажимает кнопку воспроизведения и выходит из комнаты, однако былого успокоения музыка уже не приносит.

Что ж, как минимум теперь я знаю, какие карты у нее в рукаве. Во всяком случае – некоторые из них, и это уже немало. Можно что-то планировать.

Снова перевожу взгляд на пожарные инструменты. Если эта женщина – действительно наша бывшая няня, если она не согласна уйти, получив деньги, значит… значит, Ханна планирует нам отомстить.

Мне следует подготовиться к подобному исходу.

1979

Рассматривая свое тело, Ханна обнаруживает краску в самых неожиданных местах. Она принимает ванну, наблюдая, как разноцветные пятна сходят с внутренней стороны ее бедер, окрашивая воду в цвета радуги. Мужские руки не оставили без внимания самые потаенные уголки ее тела, и хозяин дома явно не планирует ограничиться единственным разом.

– Господи, – бормочет он, натыкаясь на нее в гостиной. – Как можно перед тобой устоять?

Шумно выдыхает через нос, словно выпуская струю пара.

Ханне льстит его внимание, однако сам секс ее разочаровывает. Она читала пикантные романы, которые стоят на полках в гостиной, и плотская любовь представлялась ей куда более нежной и романтической. Ожидания не оправдались: после их свиданий Ханна нередко испытывает болезненные ощущения. Ей кажется, что ее вывернули наизнанку, а потом забыли привести в порядок. Она прекрасно понимает, что любовник справляет исключительно свое удовольствие, и все же овчинка стоит выделки: Ханна им обладает, а вот жена – нет.

С мальчиками все без особых изменений. Младший к ней привязывается все больше. Милый щеночек. Старший все так же мрачен, смотрит угрюмо, с угрозой. Догадывается ли он об отношениях Ханны с его отцом? Парнишка умен, однако тем хуже для него. Ханне нравится делать ему мелкие гадости. Порой, когда домашние отходят ко сну, она достает из его портфеля тетрадки с домашним заданием и аккуратно исправляет ответы в некоторых примерах на неверные. Мальчишка привык учиться на отлично и иных оценок не признает. Плачет от досады, зубрила. Наконец додумался – уносит портфель к себе в спальню. Ханна выходит из себя, однако для нее это всего лишь новая задачка на сообразительность.

Посмотрим, кто из нас умнее…

Хозяйка дома начала принимать психотропные, «таблетки счастья», как она весело выражается. Закидывается голубыми пилюлями прямо на глазах у детей. Ее студию Ханна посещает нечасто, но, когда случается зайти, отмечает, что картины женщина пишет все более неряшливо. Неоконченные работы стоят у стен в несколько рядов. Пилюли приносят художнице долгожданное расслабление. Ханна задумывается: что, если подсыпать порошок из капсулы (хотя бы половинку) в еду старшему сыну? Ему будет полезно, а иначе постоянная враждебность может нанести непоправимый вред его психическому здоровью.

– Как ты ее терпишь? – спрашивает она однажды вечером хозяина дома.

С тех пор, как ей пришла в голову мысль о пилюльках для старшего мальчика, прошло уже несколько недель, и еще пара дней после того, как она исполнила свой замысел. Они с этим мужчиной любовники уже едва ли не полгода, и Ханна чувствует себя настолько уверенно, что не стесняется обсуждать с ним законную супругу.

– Все довольно просто, – отвечает художник. – Имущество принадлежит ей. Если я хочу пользоваться домом и машиной, а также счетом в банке, деваться мне некуда. Хочешь достатка – будешь жить даже с зомби.

Он обводит рукой гостиную, и Ханна окидывает комнату новым взглядом. Высокие потолки, изысканная лепнина, недавно повешенная итальянская люстра, ковры и покрывала, картины и шкаф, заполненный разнообразными напитками…

Пепел с сигареты падает ему на колено, и художник втирает его в штанину. Предлагает Ханне затянуться, однако та лишь качает головой. Новости довольно неожиданные, и слова любовника многое меняют.

– Давай, попробуй, – уговаривает ее мужчина. – Вреда не будет, зато почувствуешь желание.

– Надо проверить, как там мальчики, – уклоняется Ханна.

Сегодня вечером жена художника коротает время в своей студии, так что парочка, не стесняясь, занималась любовью прямо в гостиной. Детскую спальню они предусмотрительно заперли снаружи. Спят дети хорошо. Ханне удалось приучить их к режиму, и все же неплохо бы к ним заглянуть – младшего часто мучают кошмары. Старшему Ханна сегодня добавила в еду три четверти пилюли. Обычная его доза – половина, очень помогает. Мальчишка заметно смягчился, побочных эффектов вроде бы никаких, так почему бы не увеличить дозу? Тем более что парнишка последнее время бурно растет.

Она проворно взбегает на второй этаж. Сегодня любовник был с ней нежнее обычного. Собственно, в последнее время грубости в нем поубавилось. Остановившись на полпути, Ханна бросает взгляд в окно, на студию жены. Ни одно из окошек не светится. Странно… А вдруг однажды хозяйка дома не проснется? Не пересечет двор, не откроет дверь на кухню, не войдет в облаке ароматов благовоний и скипидара? А если ее тело уже сейчас лежит в студии холодное и окоченевшее? Кому достанутся дом и деньги после ее смерти? Кому достанется ее муж?

Вирджиния

Прислушиваюсь к звукам за дверью спальни и осторожно выхожу. Чисто ли на горизонте? Ханна появляется и исчезает совершенно непредсказуемо, и я каждый раз в неведении – в доме она или нет. Ненавижу это ощущение. Вроде бы пока все тихо, и я уверенно делаю первый шаг. Даже если няня где-то здесь, пусть не думает, что я от нее прячусь. Задумавшись, наступаю на какой-то предмет, и нога едет в сторону. Падая навзничь, я врезаюсь плечом в косяк двери. Сползаю спиной по дверной раме, сумев не удариться о пол затылком – слава богу, удалось ухватиться за столик-сороконожку у входа. Несколько секунд сижу, приходя в себя. Все, можно двигаться дальше.

Осторожно наклоняюсь, помня о том, что в любой миг может закружиться голова, и поднимаю с пола предмет, о который запнулась. «Ночь охотника»… Книга должна быть у Руби в комнате. Может, случайно обронила? Или… Ужасная мысль жалит меня, словно пчела: что, если ее оставила здесь Ханна в расчете на то, что я через нее упаду? Могла ли она вынашивать подобный замысел?

Кладу книжку на столик и, спускаясь по лестнице, внимательно смотрю себе под ноги. От завтрака отказываюсь и ухожу в свою личную гостиную. Здесь безопаснее. Во всяком случае, отсюда слышно, как хлопает входная дверь.

Смотрю из окошка на озеро.

До тех пор, пока у меня не родился ребенок, я была победительницей во всем.

С тех пор,