украл в поместье Моратте, которое раньше являлось поместьем Монтегю, ее домом? Мерса ни на мгновение не поверила, что он нашел там лишь пару писем. Будь так, он бы не признался. Обнаружил ли он среди своих трофеев хоть одну ниточку, ведущую к ней? А если да, то как он ею воспользуется?

«Там все выгорело дотла, – одернула себя женщина. – Нет ничего, что напоминало бы о семье Монтегю». Она немного успокоилась, но вопрос интереса Вале оставался открытым. Мерса сама не заметила, как в своих размышлениях дошла до «Бриллианта». На улице сгущались сумерки, небо заволокло тяжелыми тучами, как и мысли женщины.

Она ревностно охраняла свое прошлое, и никому не позволяла покуситься на него. Если бы кто-то другой начал выяснять информацию о ней, женщина быстро приперла бы его к стенке, заставив держаться подальше. А Хазери – слишком внимательный, изворотливый, въедливый. Он ничего не скрывает и ничего не боится. Единственный рычаг давления, о котором она знала, был Лоуренс Барева. Но Мотье только вчера сделала все от нее зависящее, чтобы вытащить того из тюрьмы, чем доказала хорошее к нему отношение. А других из окружения Вале она не считала достаточно важными, даже к своей рыжей любовнице Хаз относился пренебрежительно, насколько Мерса знала.

Женщина провела вечер в мелких делах бара, затем отвечала на письма своих девочек, и не заметила, как пролетело время. Слова мадам Марло не давали ей покоя. Она злилась на Хазери и беспокоилась о своей тайне. Когда перевалило за полночь, Зазель в своей раскованной манере возвестила о припозднившемся невысоком госте. Мерса подняла глаза, на пару мгновений задумалась и разрешила пустить его. Быстро убрала бумаги в стол, достала оттуда ручной арбалет, зарядила. Когда дверь открылась и в кабинет вошел Хазери Вале, Мерса выстрелила.

17. Хазери

Хазери скосил глаза на короткий арбалетный болт, врезавшийся в стену на фут правее его головы. Перевел взгляд на Мерсу Мотье, положившую оружие на стол.

– Чем обязан такому приветствию?

– Разочаровываешь.

– Как всегда, – Хаз потер глаза двумя пальцами. Чувствовал он себя неважно – окончательно замотался, а тут еще Мотье устраивает представления. Если она хотела сбить его с толку, у нее получилось. Он подошел ближе и кинул ей на стол мешочек с серебряными монетами. – За Лоу. Теперь мы в расчете.

– У тебя получилось его вытащить?

– По крайней мере, то, что от него осталось, – Хаз положил руки в карманы. – Официально он теперь мертв.

– Надеюсь, с ним все будет в порядке, – ее голос на мгновение смягчился, а Хаз кивнул на арбалет возле ее руки.

– Мне интересны причины, но я слишком устал, чтобы самому докапываться до сути. Может, объяснишь?

– Подумала, что язык оружия ты понимаешь лучше.

– Предпочитаю ближний бой. Могу продемонстрировать, – он положил ладонь на рукоять нового кинжала, который подобрал ему Патрик.

– Ты выспрашивал про меня, Хаз. Такое поведение неприемлемо, – Мерса встала из-за стола и взглянула на Хазери сверху вниз.

Парень потер глаза. Сокрытый, как давно это было.

– Есть такое. Ты сама обо всех собираешь информацию.

– На тебя не собирала, потому что мы вместе ведем дела, – Мерса разговаривала с ним так, будто пыталась объяснить очевидные вещи маленькому ребенку. Такая манера раздражала.

– Да я бы и сам рад узнать о себе что-нибудь новенькое, – пробормотал парень. – Если ты так переживаешь, я ничего не нарыл. А потом не до тебя стало.

– Само то, что ты выяснял за моей спиной, недопустимо! Я никогда не позволяла себе ничего подобного. Помогла тебе с Лоуренсом…

– А, ты про то, что помогла передать ему яд, от которого он чуть кони не двинул? – съязвил Хаз, заставив Мерсу резко замолчать. Слишком много о себе возомнила, слишком много нравоучений, он слишком устал, слишком сильно злится. – Тебе есть что скрывать – здорово! Теперь мне стало интереснее. Может, займусь этим на досуге!

– Не лезь в мои дела, Вале! – в голосе Мерсы прозвучала сталь.

Теперь она выглядела по-настоящему грозно, такой он ее еще не видел. Всегда спокойная и сдержанная, сейчас она явила свой истинный облик сильной, властной женщины: подобралась, словно готовящаяся к прыжку хищница, глаза сверкают, дыхание глубокое и тяжелое, внутри клокочет злость, как в самом Хазери. Он восхитился ею и зауважал еще больше, вот только вспышка гнева развязала язык.

– А то что? Опять будешь стрелять в стены?

– В следующий раз буду целиться в тебя.

– Не попадешь. Я шустрый.

– Хочешь проверить? – глаза женщины сузились.

Они оба были уставшие и взвинченные. Хаз мог извиниться, погасить конфликт, он видел нужный путь, стоит лишь сказать несколько слов…

– А кто тебе вообще сказал про меня? Виделась с мадам Марло? – …но его уже понесло.

– Да, она мне рассказала о тебе.

– Так вы теперь подружки! Может, вернешься к ней работать?

– Пошел вон, – прошипела женщина. Ее рука легла на рукоять самострела.

– Не смей никогда угрожать мне, Мотье, – он указал на нее пальцем, злобно прищурившись. – Для тебя это может плохо кончиться.

– Я