— в четверть формата А4. Потому что большие бланки с серьезными вопросами вызывают отторжение, а маленькая филькина грамота вряд ли напугает хоть кого-нибудь. Начали с вопросов не очень эмоциональных, чтобы приучить отвечать правдиво. Про успеваемость: считаете ли вы престижным получать хорошие отметки? А ваши одноклассники? Ну и парочка, связанных с заработком подростками денег на карманные расходы. Продолжили насилием в школьной среде: мол, как часто вам приходилось драться? А как часто дерутся ваши сверстники?

Ближе к середине опросника настал черед самого пикантного. «Состояли ли вы в отношениях с девушкой (парнем) в последние два года?» «Имели ли вы интимный опыт, в том числе интимные ласки?» Ответы были составлены по принципу «нет», «да, с одним партнером», «да, у меня большой опыт». Ну и конечно, поинтересовались мнением старшеклассников о романтической и интимной жизни сверстников, куда без этого.

Для того, чтобы не осталось горького послевкусия и ощущения вывернутости души наизнанку, последние вопросы касались оценки своих умственных способностей (имелся даже откровенно комичный вариант «к сожалению я тупой»), и внешности.

Бланки предполагались анонимными, нужно было указать только пол (обязательно) и расу (по желанию). Ляшков и Демочкина сильно заморочились: обзвонили своих товарищей в других школах, даже — не постеснялись обратиться к директорам за разрешением, что там — саму Лючиэнь Иллидановну на пороге гимназии поймали и получили высочайшее соизволение — после того, как она ознакомилась с бланком и не увидела там ничего крамольного. «К сожалению, я тупой», видимо, крамольным ей не показалось.

Я обеспечил их доступом к безлимитной бумаге и принтеру для распечаток, и, конечно, отпрашивал с уроков и катал на «Урсе» по городским учебным заведениям, Джабраилов пустил ребят в кабинет информатики — сварганить презентацию. Варганили вместе. Арина Дёмочкина — типичная девочка-огонек, активистка, фигуристая брюнетка с аккуратненьким личиком, явно пыталась брать власть в свои руки и рулить процессом, но Ляшков был явно… Как бы это мягко сказать? Компетентнее. Он был компетентнее, вот что. Да и за словом в карман не лез — на все бурные эмоции и суету подруги он находил каламбурчик, дурацкую шуточку или подкол. Молодчага он, однако! Рядом с предметом своей симпатии — и не теряется. Красавчик! Я-то знаю каково это, прекрасно помню мерзкое чувство тяжести в коленках и то самое «в зобу дыхание сперло»!

Во время самого проведения анкетирования, что характерно, и наши десятиклассники, из шестой школы, и другие вышемирские старшеклассники, вели себя вполне прилично. Ни разу, ни одного вообще раза, никто из них не загыгыкал, шум не поднимали, слушали Юру и Арину внимательно, иногда — требовали уточнения.

— А что вы имеете в виду под «интимными ласками»? — спрашивала голубоглазая блондинка из гимназии.

— Все, что происходит между мужчиной и женщиной наедине, но не может даже теоретически привести к появлению детей, — как ни в чем ни бывало отвечал Ляшков, академическим жестом поправляя очки.

В этот момент густо покрасневшая Арина смотрела на него едва ли не с обожанием. А самый популярный вопрос форменным образом проливал бальзам на мою преподскую душонку:

— Скажите, а где можно будет посмотреть результаты? Очень интересное исследование!

— Мы будем защищаться на Губернской школьной научно-практической конференции, — поясняла Демочкина.

— И обязательно опубликуем в районке, — пообещал я. — Сразу после мероприятия.

Уж Зборовский мне это устроит, я уверен. Найдет цветную полосу под такой эксклюзивный материал.

Честно говоря, заниматься с ребятами, возиться с этой работой было гораздо интереснее, чем жечь магнатские дворцы-палацы и заниматься бизнес-планированием. Не мое это, вообще — не мое! Но и деться от этого никуда не мог. Ест дороги, которые выбираем мы, а есть дороги, которые выбирают нас…

* * *

Шифер притопал ко мне прямо в квартиру, с целой командой крепкотелых бородатых кхазадов. Их было семь или восемь, около того. Главный каменщик, главный кровельщик, главный бетонщик, главный монтажник, главный… Все — главные, ни одного подчиненного. Одеты они были как строители из американской рекламы: джинсы, тяжелые ботинки, клетчатые рубашки, жилеты, пояса с кучей кармашков для инструментов… Я думал — в касках оранжевых заявятся, ан нет — вместо касок у них имелись вполне гражданские головные уборы: от шапок-ушанок до вязаных «петушков», у каждого — по вкусу. Деловитые гномы мигом заполнили всю квартиру, рассевшись там и тут: на диване, подоконнике, тумбочке, стульях, табуретках с кухни.

— Итак, вот! — Отто положил себе на стол кожаный потертый портфель, щелкнул застежкой и вынул оттуда замусоленные бумаги. — Смета, проект, список оборудования, которое хорошо бы докупить, и договор долгосрочного найма.

— Долгосрочного? — поднял бровь я. — Однако!

— Таки да! — вот это выражение от Шифера услышать было очень забавно. — Оно слух прошел — триста гектаров к твоим двум сотням прирезали. И там склады, охотничий домик, небось еще планов громадье…

— Ага, планов даже слишком много, — я кивнул. — Профессор Дамблдор и профессор Ксавьер отдыхают. На год подпишем точно, а там как пойдет… Когда приступите к работе?

— Так это… Как деньги будут и сразу — дранг арбайтен! Хоть вечером! Приступим к работам первой очереди — реставрации Горыньского поместья! — гномы тут же засуетились. — Унд дас вирд кляйне плякарай!

— Ну, вечером, пожалуй, не стоит, у меня там жильцы беспокойные… — я почесал голову. — Я их это, предупрежу. Чтобы в охотничий домик перебирались. А дела вы будете вести с Тимофеем Табачниковым. Вы не пугайтесь, он это… Немного кот. Не повезло человеку, его ведьма прокляла, теперь представляет собой здоровенного кота. Однако — хватка у него деловая, дотошный, хозяйственный… С ним обсудите все нюансы, но — не раньше воскресенья.

— Хо! С котом мы сладим! — зашумели кхазады. — Коты — скотина полезная! Так что, хозяин — по рукам?

— Однако, подождите, — я погрозил пальцем. — Я документы изучу сегодня, и к Отто зайду. Вдруг вы там в смету автокран-шестидесятитонник включили или еще какой метростроительный землепроходчик!

— Обижаете, хозяин! Мы ж с понятием! Нам лишнего не надо, только все, что для дела! Тем паче — контракт долгосрочный, объектов впереди много… — их суета явно говорила о том, что где-то ни хитрили. — Ну какой шестидесятитонник, о чем вообще речь, за кого вы нас принимаете?

Спровадив кхазадов-строителей, я наконец, уселся за стол на кухне с чашкой любимого черного чая, с чабрецом, и разложил перед собой потрепанные бумаги.

— Да ну