— Угу, — не стала больше ничего говорить: раздраконить на ночь дракона — то еще развлечение!

— Не-а, брат! — Аран повернулся на бок лицом ко мне, явно обидевшись за что-то на Эмилию.

— Заткнись! Лучше ползи и вылизывай чешуйки Эми! А то закапываешься! — пригрозил Сторм.

— Зачем ей я? У нее был ужин с тремя нагами! Я хоть и стою десятерых, мериться с трио не буду! — заметил Аран, еле сдерживая голос, чтобы не поднять на уши всю таверну.

— Вон как утомилась! Сразу спать улеглась! А еще к ним напрашивалась!

— Их всего трое! А нас тут пятеро в одной комнате, не считая писаки, из-заэтого ажиотажа с фестивалем! Дышать нечем! — возмущенно обмахнулась краешком одеяла блондинка. — И да, к твоему сведению, я добывала информацию!

— Из штанов?! — подскочил как ужаленный Аран, а потом лег назад на матрац, но глаза его по-прежнему горели яростью.

— Ара-а-ан! — протянул Сторм, но золотой дракон и не думал реагировать, тогда ректор достал, как он сам думал, козырь: — Я начальник Ники и отвечаю за подчиненную!

— Нет тебе веры! Напомнить, за каким занятием я тебя застал с Никой? — громко так, чтобы слышала Эмилия, сказал Аран.

Сторм почти слился с темнотой, а вот мне стало до невозможности любопытно:

— И за каким же?

Хотя, кажется, я догадываюсь, что опять было нужно этому эгоистичному чешуйчатому! Силушку обратно подавай! Время пришло!

— За поцелуем! — торжественно заявил Аран, ожидая реакции.

Эмилия ахнула, и сплетник довольно крякнул.

— Это было искусственное дыхание! — взорвался Сторм.

— Ника не умирала! Она обессилила! — Аран ополчился против ректора, присев.

— Я вдыхал силы! — гневно отстаивал свою позицию Вильгельминский.

— Как же! Именно поэтому она чуть дуба не дала? — ничуть не уступал Лоранский.

Сторм послал убийственный взгляд, взял матрац от Эмилии, встал с ним надо мной, словно со знаменем, и сказал:

— Подвинься!

Естественно, не попросил, а приказал. Его величество ректор только так общаться и может, заноза драконистая!

— И не подумает! — вместо меня ответил Аран, не успела я и рта раскрыть. — Ей нельзя напрягаться!

— Да? Тогда можно напрячь тебя! — Сторм отшвырнул в сторону свое матрасное знамя и схватил край спальника Арана, и поволок вместе с Лоранским прямиком к Эмилии. — Поспишь здесь!

А сам вернулся, расстелил матрас на месте Арана и лег, довольно жмурясь.

И тут у стенки, еле втиснувшись, примостился Лоранский, шепнув мне в ухо:

— Я позабочусь, чтобы ты не замерзла!

От неожиданности я икнула и вздрогнула.

— Аран, провоцируй Эми на ревность не с помощью Ники! Ей и так досталось!

Вот с этим я была согласна! Сейчас еще икота начнется ко всему прочему!

Чуть отползла от Арана так, чтобы быть на одинаковом расстоянии от двух мужчин, и тихо спросила по делу:

Сознание министра еще со мной?

И зевнула, чувствуя, что сейчас отключусь.

— Нет, можешь не волноваться. Клаус больше тебя не потревожит. Но ты помнишь, что происходило, пока он управлял тобой? — ректор с тревогой посмотрел на меня.

— Сторм, отстань от девчонки! Имей совесть! Дай отдохнуть! — Аран собственнически придвинул меня к себе за полураспутанный кокон.

Меня качнуло, как на волнах, и я не сдержала еще один зевок. Глаза закрывались, хоть спички вставляй. Вот же ж! А меня тут чуть ли не поделить вздумали, а я отрубаюсь не вовремя!

— Я сам лучше знаю, что делать! — ректор схватил одеяло с другой стороны, и притянул меня к себе.

Качнуло еще раз, и глаза стали медленно смыкаться.

— Ты деспотичный самодур! Весь в отца! Он тоже не думал о матери ни секунды, когда нашел истинную! — Аран придвинул меня за матрац к себе обратно.

Я открыла глаза, зевнула, а потом закрыла снова, не в силах бороться со сном.

Сторм обхватил меня руками, и из-под меня выскользнула мягкая подстилка.

Ну и пусть! И так усну!

— Хватит! — заорала Эмилия, прорываясь сквозь туман моего сна.

А потом стало так тепло-тепло и так комфортно, что я совершенно расслабилась и провалилась в сон, не узнав, чем там все закончилось.

Я дрейфовала на грани сна и реальности.

Такое бывает, когда еще не проснулся полностью, но и не спишь уже, а так, нежишься в кровати. Пусть она была довольно твердой, горячей и шевелилась, но менять дислокацию совершенно не хотелось. Хо-ро-шо!

Жаль, дела не терпят отлагательств, ведь этот мир никак не справится без инициативной попаданки!

Я открыла один глаз, уставилась в могучую мужскую грудь, на которую пускала слюни, икнула и проснулась. Окончательно и бесповоротно!

И чем безобидный матрасик мне не угодил? Опять угораздило вляпаться!

Татуировка дракона точно подсказала на ком это я так непредусмотрительно разбила лежбище.

И точно! Сторм Вильгельминский собственной персоной!

Его вечно недовольная мина расслабилась во сне, а на губах играла милая полуулыбка, руки обнимали зарвавшуюся попаданку, а ноги переплелись с моими. Я бы даже умилилась, не сорвись мое сердце вскачь, а мысли галопом.

Ой-йой! Никому доверять нельзя, даже себе! Стоило заснуть, как опять прыгнула в объятия к несносному ректору! Карма у меня что ли отяжеленная?

Быстрее через спящего и странно мирного Вильгельминского! А там аккуратненько проползти вперед, и до выхода недалеко!

Стоило мне только пошевелиться, как руки Сторма сильнее сжались у меня на талии.

— Выспалась? — поинтересовался этот гад хриплым интимным шепотом. — Как самочувствие?

Меня сразу проняло до печенок. Прямо волоски дыбом встали на руках и ногах, а чуйка, та, которая предчувствует неприятности, завопила дурным голосом, что нужно срочно сматывать удочки!

— Я не хотела, — промямлила себе под нос, вытирая слюни с его груди. — Оно как-то само…

Рефлекс у меня что ли в этом мире выработался хватательный? Как только Сторм с оголенным торсом оказывается рядом, хватаю всеми конечностями!

— Что не так? — нахмурился дракон.

Вот! Это привычное выражение я уже знаю! А то нежность в его взгляде чуть не довела меня до инфаркта! Фух! Все в порядке, Сторм прежний. Это у меня временное помутнение рассудка случилось на почве идиотских сердечных переживаний.

— Не хотела мешать господину ректору спать. Я сейчас слезу, — и опять попытка освободиться не увенчалась успехом. Хватка-то у дракона просто бульдожья!