– Пока ты страдала, – буркнула подруга и тут же возмутилась. – Эй, куда за второй? Сначала расскажи, что вчера тут происходило! А то наешься и заляжешь на боковую, как медведь. Меня пока это не устраивает.

В ее словах был резон. Да и мне не мешало бы узнать, что тут происходило, пока я говорила с Теневым Королем и вальсировала с Валентином. При воспоминании о последнем по телу пробежала сладкая дрожь. Я озадаченно уставилась на собственные руки. Так, подобная реакция не есть хорошо. Все же это всего лишь сон. А ощущение, что любовь с первого взгляда. Не надо так, Соня.

Поэтому переключилась и рассказала все Славке. Она периодически хмурилась, задавала уточняющие вопросы, но в целом терпеливо слушала. История о Валентине озадачила не только меня, вон как лицо у подруги вытянулось. Так-так. Может, и впрямь кошмар был? Такой, с убедительными галлюцинациями?

– Ну… не так уж и плохо, – наконец-то выдавила Славка. – Но все же мы серьезно просчитались. Стефан не соизволил появиться, будто и не имеет к зеркалам никакого отношения.

– Может, это играет только на чужих мужчин? – предположила я. – А Стефан…

– Тебе тоже не особо родной, – скривилась Славка. – Вас только дар объединяет. Так что вполне могло получиться.

Я замолчала. Да, она права. С чего это я взяла, что Стефан – родной? Но тут в голову пришла еще одна странная идея. Конечно, со стороны выглядит как бред, но имеет право на существование.

– Слушай, а что, если объединение дара теперь сделало нас одним целым?

Славка нахмурилась, явно не понимая. Проклятое косноязычие!

– Ну… – Я уселась поудобнее и нетерпеливо взмахнула рукой. – Не в смысле, что мы стали одним целым, а просто идентифицировались по дару. По умению слышать зеркала и чувствовать их. И поэтому Стефан не смог прийти, так как где это видано, чтоб к гадающей пришла сама гадающая? Физические тела-то у нас разные, но вот дар – один. И Зеркалье может не воспринимать нас как разных существ.

Славка некоторое время молчала и обдумывала сказанное. Судя по тому, что возражений сразу не последовало, она находила версию годной.

– Может быть, – наконец-то произнесла она. – Хотя, конечно, этого недостаточно. Нам все равно надо искать ответ на возникший вопрос.

– Само собой, – буркнула я, опуская ноги на ковер.

Лежать – дело хорошее, но пора бы и привести себя в порядок.

В дверь неожиданно постучали. Мы переглянулись.

– Да-да? – осторожно сказала я.

– Утра доброго, прекрасные барышни, – раздался мурлыкающий голос Крампе. – Соня, тебе прислали подарок. Могу ли я войти?

Подарок? Это что-то новенькое.

Пока я хлопала глазами и пыталась свести все в кучу, Славка поднялась с кровати и открыла дверь. Что характерно, тарелку с булочками она так и не выпустила. М-да, и эта женщина еще что-то рассказывает мне про фигуру, сладости и иные невероятно приятные вещи для желудка и прочих частей тела. Ай-ай-ай, запомню я тебе это – будешь знать!

Крампе зашел с таким видом, словно только что весь мир признал его своим властелином. Ну или… хотя Клаус перестал его раздражать. Осмотрев меня с ног до головы, он довольно ухмыльнулся:

– Рад видеть тебя в здравии и полной боеготовности.

– И это я еще не накрашена, – хмыкнула я.

Он картинно схватился за сердце, будто показывал, какая будет реакция у бедных и несчастных мужчин, если я все же решусь нанести макияж. Впрочем, кажется, он немного перепутал макияж и боевой раскрас лица.

– Что у нас за здрасте? – поинтересовалась Славка, прерывая пантомиму Крампе.

– У нас не здрасте, как ты выразилась, дорогая, – поправил он, – а подарок.

Я только приподняла бровь. Дорогая? Так-так, кажется, произошло море всего интересного, пока я спала. Надо очень быстро наверстывать упущенное. А то так просплю несколько свадеб и конец света.

– Очень дорогая, – достаточно сухо ответила Славка. – Боюсь, герр Крампе, вам не хватит никаких средств. Придется работать всю жизнь и отдать душу взаймы.

Он улыбнулся:

– Я что-нибудь обязательно придумаю. Только чтобы не принимать таких радикальных мер.

Я зааплодировала:

– Какая словесная пикировка. Вы, случайно, встречаться не начали?

Славка зыркнула на меня так, словно хотела укусить. Крампе рассмеялся, добродушно и весело.

– Пока нет, – подмигнул он. – Но кто знает?

– Что там за подарок? – нетерпеливо прервала Славка, давая понять, что представление окончено. Пошутить она могла, но не слишком любила, когда это делали долго, избрав предметом шуток ее.

– Думаю, что годный, – неожиданно вполне серьезно ответил он.

На секунду исчез за дверью и тут же появился с коробкой, этак сантиметров девяносто на шестьдесят. Во всяком случае, так определил мой глазомер.

Коробка оказалась белой с серебром, перевязанная широкой лентой. Крампе положил ее на кровать и снова отошел к двери. Откинулся на косяк и сложил руки на груди. При этом хоть и делал вид, словно его не особо интересует, что там, в коробке, но выбрал такой ракурс, чтобы видеть подарок, меня и Славку сразу. Хитре-е-е-ец.

Я перевела взгляд на коробку. Заметила, что в серебряный узор вплелись мелкие темно-синие цветы. Такие же, как глаза мужчины из сна. Я сглотнула, во рту вдруг резко пересохло. Логически объяснить ничего было нельзя. Коснулась кончиками пальцев широкой ленты, кожу закололи сотни маленьких иголочек. На секунду перехватила взгляд Славки, немного обеспокоенный и встревоженный. И тут же разозлилась на себя. Ну не бомба же там! В такую воздушную коробку ее точно не уложить! Да и что за робость?

Я резко дернула ленту на себя, распуская красивый бант. Та поддалась на удивление легко. Потом сняла крышку, отодвинула в сторону шуршащую тонкую бумагу и… замерла.

Интуиция все же была права. И сны такие просто так не снятся.

Славка, видимо, осознав, что я пребываю в некотором ступоре, подошла ближе и присвистнула. Потом склонилась и вынула то, что заставило меня на некоторое время позабыть, как дышать.

Это было бальное платье. Корсет, юбка в пол – завораживающего цвета ночного василька под светом луны. Ткань полупрозрачная и мягко мерцающая. Юбка сшита из лоскутов, напоминающих крылья стрекозы, только куда большего размера. Россыпь синих камней по лифу, прозрачные рукава, расшитые продолговатыми зеркальными пластинками, скрывающие руку от плеча и частично кисть. Декольте вроде и глубокое, но в то же время прикрыто капроном. Все видно, но просто не с первого раза. Глядя на платье, я вспомнила рекламу какого-то баснословно дорогого аромата, с Евой Грин в главной роли. Красивая роковая женщина, маскарад, ночь и полет под потолком. Полночный яд. Кажется, именно так духи и назывались.