Мы находились в Новлях почти неделю. Бездельничая, и выжидая непонятно чего. Нет, не на положении героев, которым удалось избавить жителей поселка от внезапно свихнувшегося маньяка. Да, во многом благодаря нашим действиям, его удалось утихомирить самым радикальным из всех существующих способов. Но ведь не сами же мы?

— И чего тут думать? — сказал Гудрон, который лежал с закрытыми глазами. — Конечно же, отправляйтесь. Еще неделю здесь помаетесь, и сами меня пристрелите. А мы вас с Дарьей потом найдем. Правда ведь, Даша? — обратился он к ней. И добавил с напускной строгостью. — Но, чтобы к нашему приходу все по уму уже было!

К всеобщему нашему изумлению Даша согласно кивнула. После чего посмотрела на всех с некоторым даже вызовом. Дарьюшка, не надо на нас так смотреть! Вы — люди взрослые, и подобные вещи имеете полное право решать без чужих советов. И все же, слишком уж неожиданно. И когда это они успели? Да, именно Дарья практически безотлучно ухаживала за Борисом после того как мы забрали его из дома Пал Палыча. Когда у местного Айболита появился более сложный пациент — молодой парень, пострадавший от клыков градона. Чем-то похожего на гиену хищника, но в отличие от нее размером с годовалого теленка. Когда к доктору принесли едва ли не кровавое месиво, я цинично подумал: гуманнее было бы пристрелить. Даже если он и выживет, что ему делать здесь — однорукому, без глаз, и, судя по всему, еще и без ноги? Доктор считал иначе, не отходя от пациента сутки напролет. Хотя, возможно, им двигал профессиональный интерес: сможет он его вытащить, нет? Ну а дальше уже не его проблемы: он свое сделал.

— Итак, что мы решим? Никто отправиться в Звездный не передумал? Или у кого-нибудь появились иные мысли?

Я с подозрением покосился на Славу с Демьяном. Их частые отлучки по ночам стали привычны. И не заявит ли сейчас, что идти на юг они потеряли всякий смысл? Мол, нам и тут хорошо, и личная жизнь почти устроена. Или даже устроена совсем. Тут ведь еще и с Янисом не совсем понятно. Настя ждет его на Вокзале, и не придет ли ему мысль отправиться к ней? Или вот еще что. Сейчас, когда цели, к которой следует стремиться изо всех сил, как будто бы уже и нет, поскольку порталы оказались совсем не тем, чего мы от них ожидали, Новли — вполне нормальное местечко, чтобы остаться в них на неопределенный срок. Добытчики вяделя, которые спят и видят отомстить за Петра, Карабаса и прочих? Тут всего бояться — никаких боялок не хватит. Они обитают куда западнее, и здесь, как выяснилось, чрезвычайно редкие гости. Но если нагрянут сюда по какой-нибудь нужде, сомнительно, что возникнут большие проблемы. Примерно таких рассуждений от Славы с Демьяном я и опасался. Тогда-то и раздался со стороны моря чей-то крик.

— Прилив начался! — орал во весь голос мужской голос. — Прилив!

— Что-то они дружненько все туда побежали, — стоя у окна, сообщил Демьян. — Вон, даже лекарь своего пациента бросил. Чтобы это значило?

Ни мне, ни остальным, реакция жителей Новлей была непонятна. Но ей обязательно должна быть причина.

— Давайте-ка мы и туда, — только и оставалось сказать мне.

В начале спуска к морю, а, следовательно, и границы поселка, действительно собралась большая толпа, причем мужчины были вооружены. К тому же лодки явно торопились оказаться на берегу. Все увиденное не могло не встревожить. Найдя взглядом Остапа, который после смерти предыдущего главы Новлей все-таки занял его место, я поспешил к нему. Здороваться не стал: с утра пару раз виделись, и даже успели поговорить о каких-то мелочах.

— Что за нездоровый ажиотаж? — весело поинтересовался я у него. Отношения у нас с Остапом сложились самые приятельские, и потому позволить себе мог.

— Скорее, обычная предосторожность.

— И с чем она связана?

— У вас на севере все по-другому? — и, видя мое недоумение, пояснил. — Первый прилив после нашествия. А значит, ящеры уходят туда, откуда сюда и прибыли. Вернее, они еще перед ним убираться начали. Но сейчас может произойти так, что часть из них забредет и сюда. Обычно они к нам редко заглядывают: почему-то им северное побережье по душе, но случается порой.

— Это опасно?

— Не то чтобы опасно, дело в другом. Лет семь назад забрела сюда парочка и сдохла практически у берега. Затем, естественно, протухла. Согласись, ничего хорошего нет, когда ветер с моря приносит вонь от падали. А он практически всегда дует оттуда. Приходилось их видеть?

— Издалека.

На том расстоянии, с которого их наблюдал, размеры понять трудно: рядом с ними не нашлось ничего такого, чтобы сопоставить размеры. Одно было ясно — до Годзиллы им далеко. Видел однажды и практически вплотную — в устье Лимпопо. Но там от ящера из воды только голова с шеей и торчали. Впечатляющих, конечно, размеров, и даже не то слово, но все же не более того.

— Мало того, еще и падальщики соберутся со всей округи, — продолжал рассказывать Остап. — Летучие, плавучие, и остальные прочие. Тоже приятного мало, согласись.

— И что вы будет делать, если те покажутся? Попытаетесь остановить их еще на подходе? Или отогнать?

— И то и другое, — не задумываясь ответил он. — Главное, результат.

— А чего именно они боятся?

Чтобы испугать этих исполинов, надо хорошенько постараться. Хотя, возможно, они страшатся самых обычных вещей. Например, дыма. И это знание наверняка пригодится в дальнейшем.

— Самому бы знать, — Остап улыбнулся. — Но ведь надо что-то же делать, чтобы неделю нос от смрада не зажимать? — После чего поинтересовался сам. — Долго у нас еще пробудете?

— Не знаю, — честно ответил я. — Как раз перед этим и решали. Хотя вряд ли. А что, успели надоесть?

— Живите сколько хотите. Мне интересно другое: когда уходить будете, излишки стволов с собой заберете?

Остап частенько нас навещал. И потому не мог не видеть все то количество оружие, которое имелась у нас. Да и как его не увидеть, если все оно по стенкам развешено? Что до самого вопроса… не хотелось бы. В дальнем походе каждый лишний килограмм веса — обуза еще та. Тем более, никаких лодок долго теперь не будет.

С самим оружием мы определились. Трофейное не приглянулось никому. Слава Проф взял себе карабин, прежде принадлежащий Греку. Трофим поменял СКС на автомат Гриши Сноудена. Сбалансированная автоматика, при стрельбе с отсечкой на три патрона увеличивается скорострельность, регулируемый по длине приклад… Что еще немаловажно, боеприпас такой же, но автомат дает то, чего порой катастрофически не хватает — плотность огня. Демьян долго размышлял, но так и не смог убедить себя прибрать к рукам пулемет Паши Ставрополя — раритетный Дегтярев. На мой взгляд, совершенно правильно. Одно дело возить пулемет на «Контусе», и совсем другое — днями переть на горбу десятикилограммовую железяку, ценность которой в джунглях весьма сомнительна. Собственно, и все: другие остались с тем, что у них было до этого. В том числе и я сам.

— Что-то из него особенно приглянулось?