«Мы тоже летели в систему Орфей и тоже попали в аварию, как и он, и по какому-то галактическому совпадению прилетели на ту же планету, на какую прилетел он», — подумал Эрик, ощутив, как к горлу подкатывает ком, а сердце сжимается от боли.

Корабль с двумястами тысячами колонистов пропал двести семьдесят восемь лет назад. В те времена в принципе даже не посылали спасательных команд. Бесполезно по определению.

«Что с ними стало?» — подумал Эрик о своих далеких собратьях по несчастью и невольно оглянулся в их поиске.

Конечно, спустя почти три столетия невозможно разглядеть никаких следов их деятельности. Но это все же был колониальный корабль, а не просто транспорт, значит, у них в наличии имелись все средства, какие только можно пожелать для выживания.

Были. Но уж больно неприветлива Сахара. Даже если они и нашли способы уберечься от бактерий, вирусов, жестокой температуры, сумели развить производство продовольствия, но от радиации никуда не деться. Они, скорее всего, выродились. Сначала стали появляться больные и мутанты. А потом и вовсе наступила полная деградация воспроизводящих функций. Они исчезли. Потому к вновь прибывшим несчастным невольным переселенцам на Сахару никто пришел. Некому приходить…

«Они погибли, как погибнем и мы», — сделал неутешительный вывод Махов.

Внутрь посадочного модуля «Орфея» Эрик заходить не стал, хотя все двери были приветливо открыты настежь. Но это приветливость крокодильей пасти. Кто знает, кто там может прятаться в темноте? Подумав о том, что кто-то из местных агрессивных и хищных тварей, а то и целой стаи тварей, мог облюбовать корпус старого посадочного модуля под свои нужды, Махов поспешил отступить и сесть в машину. Не стоит искушать судьбу понапрасну.

Тут же дала о себе знать рация.

— Махов, почему не отвечаешь? — строго и одновременно озабоченно спросил Ремезов.

— Нашел посадочный модуль колониального транспорта «Орфей». Осматривал…

В эфире повисла тишина, только треск помех слышался из динамика. Несложно представить, как эта новость отразилась на лице Ремезова: удивление, смятение, интерес…

— Вот это да… — наконец выдал Антон Николаевич. — Занятно… Что ж, в будущем они нам очень сильно пригодятся.

— Как?

— В основном как оранжереи, ну и как дополнительное жилье. Людей придется расселять, и эти модули как нельзя кстати. Не селить же их в этих надувных домиках, что мы привезли с собой?

«Хозяйственник, блин, — с уважением подумал Махов. — Все-таки башка у него реально варит. И ведь даже не офицер, а „тупой“ служака-сержант, которого Устав много думать не обязывает».

— А что у вас?

— На связь вышло сразу два модуля, семьдесят третий и сто сорок восьмой.

— Что ж, наконец начали оживать не только телом, но и духом.

Что не удивительно и закономерно. Люди осознали, что волею трагического случая попали в безвыходную ситуацию, и хоть с большим запозданием, но выходят из шокового состояния и начинают бороться за жизнь, действуя примерно по одному и тому же алгоритму, просто потому что других вариантов действия нет.

— Ну ладно, продолжай поездку. Конец связи.

— Пока…

«Круизер» вновь стартовал, оставляя позади себя посадочный модуль старого корабля, ставшего очередной точкой привязки для маршрутизатора.

Дальше модули «Орфея» перемежались вместе с модулями «Интестинал ворма», только с большим «шагом» посадки. Все они оставляли гнетущее впечатление от гибели тысяч прилетевших сюда их предшественников, собратьев по несчастью и одновременно на собственном печальном примере рассказывая, что станет с ними самими — новички повторят судьбу орфейцев.

Время от времени путь пересекали перпендикулярные каньону расщелины в несколько десятков километров длиной, заставлявшие делать объезды, что отнимало много времени и сил. Да так много, что как бы Махов ни спешил к рассвету, он объехал всего семь посадочных модулей вместо планируемых десяти. Это так его вымотало, что с восходом солнца он вынужден был заночевать в сто шестьдесят втором модуле.

Вечером, то бишь утром (надо привыкать считать солнечный период суток ночью, что психологически очень и очень не просто) путь продолжился с очередного объезда расщелины, что обещало затянуть поездку до неприемлемо больших сроков. Ведь если и дальше будут встречаться такие же большие трещины, то путь удлинится в два-три раза. Но делать нечего…

Во время первой остановки второго дня у посадочного модуля Эрик даже не сразу понял, что с ним не так, и, лишь взглянув на номер модуля, понял, что случилось. Сразу за сто шестьдесят седьмым шел сто двадцать второй. Это значит, что сорок четыре модуля куда-то пропали, а вместе с ними двести двадцать тысяч человек.

Впрочем, гадать, что с ними стало, особо не приходилось — люди погибли, ведь произошла какая-то катастрофа, из-за чего корабль вынужден был сменить курс с Орхана на Сахару, будучи не в силах долететь даже до первого пункта назначения — Праймзона, свернув к условно пригодному для жизни миру. То же самое, скорее всего, случилось с колониальным кораблем «Орфей». Один маршрут, одна беда.

Хотя погибнуть они могли уже при подходе к звездной системе Сахары, проходя через внешний астероидный пояс, где булыжники повредили модули с колонистами, а не в момент непосредственной катастрофы, заставившей сменить курс. Впрочем, это не важно. Ведь колонисты так или иначе погибли.

«Надо будет на обратном пути проверить нумерацию модулей „Орфея“, — подумал Махов, пожалев, что не сделал этого раньше. Но кто знал? — Возможно, что и у него посадочных модулей будет не хватать. Но не факт, ведь „Орфей“ пилотировали люди, а не компьютер, который мог серьезно пострадать при аварии. Люди в таком случае могли провести корабль искуснее».

Потеря двадцати двух процентов колонистов усугубила и без того плохое настроение. Их и так-то всего миллион летело, это считая вместе с «крысами», что, по сути, есть человеческий балласт, а тут такие потери, и ведь среди добропорядочных людей, а не среди «крыс» и откровенных уголовников. Это не считая примерно трех-четырех процентов необратимых коматозников и умерших, и это тоже не маленькая цифра, если считать выживших, и даже без учета смертей среди «крыс», коих не жалко.

«А ведь с „крысами“ наверняка еще проблемы возникнут, если нам удастся избежать скорой смерти, — невольно пророчествовал Эрик Махов. — Не могут не возникнуть. Ведь если тот же Сиволапый (если его отправили на данном транспорте) дорвется до оружия, в чем сомневаться не приходилось, он и здесь на Сахаре постарается привести свой план возвышения на Олимп власти в реальность. Как пить дай попытается, у него просто нет другого пути, чтобы выжить… Съешь или будешь съеденным».

Следующий сто двадцать первый посадочный модуль его тоже не порадовал. Снова никакой активности, хотя уже столько дней на Сахаре, могли бы и ожить не только в физическом, но и эмоциональном плане, и начать борьбу за жизнь. Это уже ни в какие ворота не лезет.