малышка. Ну же, — выдохнул он, сводя меня с ума. — Раздвинь их шире. Откройся мне. О, да. Такая горячая, — его палец скользнул глубже, я укусила его губы, теперь уже заставляя застонать Кая.

— Блядь, — выругался, становясь грубым и резким. — Киса, все. К черту. Ты хочешь его здесь? — но Стоунэма не интересовал мой ответ, потому что через секунду моя сорочка была задрана, а белье беспощадно разорвано. — Ноги раздвинула. Быстро, твою мать.

Его приказной тон не оставил мне шансов. Мои ноги слегка раздвинулись, я по привычке откинулась назад, забывая, что внизу сто этажей свободного полета.

Кай обхватил меня за шею.

— Хочешь, — утвердительно, самодовольным тоном подметил он, глядя мне меж бедер. — Как тебе не стыдно? Давно ты такая мокрая, малышка?

Я хочу ответить, но слова застревают в горле. Я отвечаю Каю новым стоном, чувствую и смотрю, как он достает из боксеров свой член. Натягивает кожу и проводит членом по моей оголенной плоти вверх-вниз. Боже.

— Нет!

— Скажи, что это дождь, — усмехнулся Кай, и от злости я попыталась сжать ноги, но он раздвинул их, еще сильнее притянул меня за бедра и толкнулся в меня. Одним мощным и четким движением заполнил меня изнутри, заставляя кровь вспыхнуть в каждом участке измученного тела.

Я уперлась руками в грудь Кая, на что он вышел из меня, полностью доведя до всхлипа.

— Кай, нет. Пожалуйста, не надо. Я все равно тебя не прощаю, — в беспамятстве шепчу я, пытаясь сопротивляться.

— Ты никогда не сможешь устоять передо мной, Леа. А я перед тобой, — вместе со стоном Стоунэм проник в меня быстро и резко.

— Прими меня полностью, девочка, — прошептал он в мои губы, едва касаясь и дразня. — Откройся мне. Доверяй мне.

Кай чуть запрокинул голову, когда я подмахнула бедрами ему на встречу, вбирая до основания. Мои пятки ударили его по ягодицам.

— Твою мать, малышка. Я хотел дать тебе вновь привыкнуть к моему размеру, но я не могу. Ты такая тесная. Такая бархатная, — я откинулась назад, обхватив грудь руками. Взгляд Кая был затуманен поволокой безумного желания обладать моей душой и телом. Моя голова почти оказалась над пропастью, а капли дождя превратились в ливень, который царапал наши тела.

— Не прощу. Тебя, — грубо отчеканила я, сопровождая каждое свое слово вращением бедер. Кай дышал сквозь зубы, совершая в меня резкие и болезненные толчки, наказывая за мой грязный язык. Но какими же сладкими были эти удары.

Наши влажные и потные тела сплелись в страстном танце над пропастью, но была какая-то благодать во всем, что между нами происходило. Я была окутана его любовью. Пусть, безумной и жестокой, но я была в безопасности в этом мире, если рядом был Кай. И отдалась ему и этому дождю, пытаясь искренне простить его…

И простила. Простила все. В этот момент — да.

Я закрыла глаза на все. Даже на то, что нежным Кай долго оставаться не смог, и уже через несколько секунд из его рта начали литься грязные и пошлые слова, которые заводили до чертиков нас обоих, даже несмотря на то, что его рука легла на мою зависшую над пропастью шею и властно сдавила ее.

— Видишь, киса. Ты уже простила, раздвинула для меня свои ножки, позволяешь мне трахать тебя. Более того, ты стонешь, как маленькая сука, — прорычал он в мои губы, наклоняясь.

Кай разрывал меня изнутри на части. Физически и морально. Мое сердце обливалась кровью от соединения с ним. Я чувствовала себя такой наполненной, полноценной. Впервые за долгое время. Черная дыра внутри была занята им, затянута. Я хотела, чтобы это длилось вечно. Чтобы он никогда меня не покидал.

Чтобы он, черт возьми, жил во мне.

Удовольствие нарастало с каждым толчком и движением, я ощущала его горячую пульсацию внутри и таяла все больше и больше, чувствуя руки, губы и язык на всех своих самых чувствительных местах.

И я не боялась упасть. Кай держал меня так, словно был готов упасть вместе со мной.

— Я мечтаю, чтобы тебя не было во мне, ублюдок, — дразню его я, проводя руками по влажной от дождя и пота мускулистой спине. На губах горит вкус его и пресной воды… — И как бы мне не нравилось трахаться с тобой, моего прощения ты не заслужишь, — вперемешку со стоном выговариваю я, скользя руками по рельефным мышцам спины Кая. Чувствую, как они двигаются под его кожей, опускаюсь к пояснице, ощущая под кончиками пальцев ямочки.

— Твою мать, да. Леа, — выдыхает Кай, когда я сжимаю пальцы на его бедрах, направляя его твердость еще глубже внутрь.

Чувствую, что взрыв в теле так близко, и мне кажется, до перехода за грань остается секунда, но Кай покидает меня вновь.

Я неудержимо стону, глядя на его ствол. Большой, возбужденный. Кай замечает мой взгляд и ухмыляется.

— Хочу быть куда глубже в тебе, — Кай садится на бордюр сам, и сейчас нас мало волнует, что он влажный и скользкий, потому что мы совершенно ни о чем не думаем. Резко тянет на себя и властным движением раздвигает мои ноги, усаживая к себе на колени.

— А я не хочу, — шепчу я, на что он обхватывает мою нижнюю губу зубами и оттягивает на себя. — О Боже, нет, — снова срываюсь я, когда чувствую, что его бархатная головка заскользила меж моих бедер. Дразнит, слегка проникает внутрь, но не наполняет меня.

Меня трясет, но уже не от страха, а от желания душу продать ради чувства слияния с Каем.

— Такая страстная. Гордая киса, — Кай припадает к моей груди, я вращаю бедрами, задевая животом его член.

Содрогаюсь от безрассудного желания умолять его. Я хочу. Мне нужно. Его тепло.

Каждое соприкосновение наших тел дарит мне лавину из горячих покалываний, приятно согревающих кожу, тело… и душу.

На секунду я улавливаю в отражении соседнего дома его спину. Смотрю, как провожу ногтями по его мышцам, и схожу с ума от запредельной близости.

А потом гляжу в его глаза, и будто все вокруг замирает. Звуки грозы и сами капли. Есть только я и Кай. И он смотрит на меня также — словно я и есть смысл всего.

О таком взгляде мечтает каждая девушка. Но Кай Стоунэм отдает его мне.

Простить его? Или же наказать своим прощением…

ГЛАВА 12

Кай

Крепко прижимаю Леа к себе и смотрю в голубые глаза девушки. Там все. Там чертово небо. Я ненавижу ее за такую власть надо мной и