И потому, поборов сильное нежелание двигаться (состояние, которое редко покидало его в последнее время), он все-таки заставил себя собраться, выехал из дома и отправился на тусовку в компании своей теперь уже постоянной спутницы. Но это была не Даша. С Дашкой он после той ссоры больше никуда не ходил, хотя они и помирились. Вроде бы… Их общение теперь стало совсем не таким, каким было раньше. Андрею не хотелось часто видеться с преданной подругой. В присутствии Даши он испытывал непонятное чувство, будто стыдился чего-то или был в чем-то виноват. Хотя, казалось бы, чего стыдиться, ничего из ряда вон выходящего он не сделал, ни в чем не провинился… Но все равно возникала странная тяжесть в душе. Он не мог разобраться, что с ним происходит, но коль скоро ощущения были реальными и неприятными, Андрей старался пореже встречаться с Дашкой. А ее место, во всяком случае, во время выходов в свет, неожиданно заняла, как ни странно, Старьевщица. Как-то раз они случайно встретились — он ехал на презентацию. Андрей неожиданно для себя предложил ей составить ему компанию, и, к его удивлению, она не отказалась. И с тех пор начала повсюду сопровождать его. Знакомым и журналистам он представлял ее как приятельницу, занимающуюся антикварным бизнесом. А в первый такой момент, когда ему надо было назвать ее имя, он чуть не брякнул: Старьевщица! — но вовремя прикусил язык, сделав вид, что закашлялся. И она сама назвалась журналистам: Анна. Неловкости никто не заметил. Позже Андрей спросил, настоящее ли это ее имя, но она лишь привычно усмехнулась в ответ:

— Какая разница? Как бы меня ни звали, я все равно для тебя навсегда останусь Старьевщицей.

Вот и на сегодняшней вечеринке она привычно сопровождала его. В элегантном сиреневом платье до колен, в туфельках от Лабутена, с тонкой работы бриллиантовым колье на шее, она выглядела куда эффектнее и представительнее, чем Дашка в своих одежках — несмотря даже на то, что была старше той как минимум лет на десять, а может быть, и намного больше. Да и держалась Старьевщица истинной светской львицей — в классическом, не современном употреблении этого понятия — в наши дни его опошлили так, что оно стало звучать скорее насмешкой, нежели комплиментом.

— Смотри-ка, дорогой, кто здесь! — вполголоса проговорила Старьевщица Анна, указывая глазами в сторону. Вокруг них уже толпился бомонд.

Андрей повернул голову в направлении ее взгляда и невольно поморщился. Вот некстати… Он ожидал увидеть кого угодно — но только не эту высоченную и худую, как жердь, блондинку с длинными, по-русалочьи распущенными волосами в вызывающем ярко-красном коротком платье. Акулина!..

— Вот только моей бывшей жены тут не хватало! — с досадой воскликнул он.

Блондинка меж тем не сводила с него глаз и, поймав наконец его взгляд, помахала рукой и призывно заулыбалась.

Для Акулины эта их встреча была отнюдь не случайной. Вот уже несколько недель она прилагала все усилия, чтобы попасть на светские мероприятия, где появлялся ее бывший супруг. С недавнего времени у нее созрел план, который сама Акулина считала весьма удачным и не таким сложным для исполнения. Нужно было только немного постараться, и все получится. Этим она и занималась в данный момент.

Акулина относилась к многократно описанной в литературе категории женщин, существовавших во все времена и почти во всех культурах — к категории профессиональных содержанок. Вступив на этот путь в пятнадцатилетнем возрасте, она и не собиралась сходить с него, во всяком случае, пока не состарится. А до старости, как считала Акулина, ей было еще далеко. Она, не моргнув глазом, говорила всем, что имеет два высших образования и работает моделью. Ее нисколько не смущало, что эти утверждения не имели никакого отношения к действительности, поскольку она не работала ни одного дня в своей жизни. Впрочем, она никогда нигде и не училась, если не считать средней школы, аттестат в которой Акулина получила только потому, что учителя сжалились и кое-как натянули прогульщице и чуть ли не самой отстающей ученице в классе тройки по всем предметам. Впрочем, дипломы пары каких-то сомнительных университетов у Акулины имелись, но оба они были куплены — один непосредственно в платном вузе, из тех самых, что имеют звучные претенциозные названия, но не дают студентам даже самых элементарных знаний. А другой диплом, не мудрствуя лукаво, она и вовсе приобрела в переходе метро. То же самое относилось и к работе. Акулина могла часами вдохновенно врать, рассказывая, на каких престижных подиумах она дефилировала, в каких крутых местах снималась, что рекламировала и какие огромные бабки за это срубила. Она говорила и сама верила, что так и было. Но на самом деле как модель она еще ни разу в жизни не получила ни одного предложения, хотя и распихала свое портфолио по всем базам данных Москвы.

Впрочем, и в личной жизни этой особы, чье имя сразу же вызывало ассоциации с морскими хищницами, дело обстояло ничуть не лучше. Выйти замуж или хотя бы найти постоянного, надежного спонсора ей долго не удавалось, синяя птица счастья вечно летала где-то в других, не в ее, небесах. То есть недостатка в мужчинах Акулина отнюдь не испытывала, они в ее жизни были, и даже в избытке. Но с часто меняющимися любовниками ей как-то не очень везло, вечно попадались типичные не те — жадные, вредные, капризные, и к тому же они быстро ее бросали, устав от неуемных требований и не в меру активной натуры своей пассии. Правда, предприимчивая Акулина вскоре находила новую жертву, так что подруги, родня и соседи по поселку городского типа в дальнем Подмосковье, откуда она была родом, нисколько не сомневались, что Акулина живет в столице припеваючи, имея в мужьях ни меньше ни больше как нефтяного магната.

Так она и существовала в ореоле этой беззастенчивой лжи, без устали таскаясь по тусовкам, перепархивая из постели в постель и частенько оставаясь днем без обеда, чтобы вечером подмаслить охранника на входе в престижный клуб, где можно, если повезет, подцепить богатого папика. Он и угостит, и, возможно, с собой возьмет. А там, глядишь, и на какое-то время можно будет подзадержаться у него. Так она и порхала, когда ей вдруг неожиданно улыбнулась удача. Правда, тогда она еще до конца не понимала, насколько ей повезло, и сдуру наделала множество непростительных ошибок, погубила, так сказать, свое счастье собственными же руками… Но это все случилось позже, гораздо позже. А тогда, склеив на тусовке нового «карапузика», она сначала просто обрадовалась, так как давно уже сидела на мели и спонсор был необходим, как воздух. Да и папик при ближайшем рассмотрении оказался очень даже ничего — молодой, сорока еще нет, из себя симпатичный, нежадный, без дурацких закидонов. А самое главное — богатый, даже в списке журнала «Форбс» упомянут. К тому же этот Андрюша обладал на удивление покладистым, добрым характером. И Акулина тотчас смекнула, что упускать такой шанс нельзя. Она пустила в ход все свои женские хитрости, все актерские способности, в которых за время порхания изрядно поднаторела. Изобразила бешеную страсть, со всей настойчивостью втерлась в жизнь Андрея, не отпускала его от себя ни на минуту, вцепившись бульдожьей хваткой в горло — и наконец добилась своего. Развела с престарелой, уже за тридцать, женой и даже, неожиданно для себя самой, ухитрилась затащить в ЗАГС.