Не поцелуй - однако для такой магии нужен контакт. Заклятие расставалось с Рутой неохотно, но будь он проклят, если не сможет справиться с тьмой!

Похоже, девушку пытались убить - и это чары самозащиты, необузданные, как хаос. Руту спасло лишь то, что эта магия принадлежала ей и была к ней милостивее.

А вот его эта магия недолюбливала. Тьма хлынула в него, покидая девушку, и его скрутило от боли. Вогнав ногти в постель, он перетянул на себя все чары до капли и, резко отстранившись, закашлялся.

- Ваше величество! - Орий подхватился с места, но дракон вскинул руку. Схватив тазик, он выплюнул тягучий сгусток крови, смешанный с чернотой заклятья.

Он же говорил, не отдаст девушку тьме.

- Все в порядке, Орий, - выдавил он.

Магию несложно вывести, если знать, как. Чары оставили после себя бесконечную усталость и досадную слабость. Рута становилась сильнее.

Если она не научится контролировать свою магию, она станет для себя злейшим врагом. Дракон задумался, не сводя с феникса жадного взгляда. Каждый вдох, как награда; мертвенная бледность уступала место жизни. Предсмертие обращалось сном; снова сном

- а ведь он мог бы обучить ее...

Подняв руку, дракон убрал прядь волос со лба девушки. Это позволило бы ему быть рядом. как жаль, что этого никак нельзя.

- Я не хотел, ваше величество! Простите меня! Это я виноват, все я!

Император отдернул руку. Прищурившись, он бросил на феникса последний взгляд и неохотно перевел его на Ала, упавшего перед ним на колени.

Очнулся, надо же. Ал выглядел растерянным, что редкость для стражника, не знавшего страха. Жалости, впрочем, не возникло, только желание поступить с предателем по -своему. По комнате поползла тень драконьих крыльев, только, когда Рута пошевелилась, император выдохнул.

Сперва надо разобраться.

- Ты меня ослушался. - Норан поднялся, с трудом сдерживая ярость. - Озвучь мой последний приказ.

- Я... Я не помню. - Ал часто заморгал. - Ничего не помню, Ваше величество. Ничего с тех пор, как госпожа Таналия появилась во Дворце и...

- Таналия, - резко обернулся император. - Что последнее ты помнишь?

- Она на меня, как бы.

- Бросилась, - любезно подсказал Орий. Ал зарделся.

- А потом ничего. Провал, мне сказали, что я отвел феникса в чертоги тьмы, но я.

- Не помнишь, как это сделал, - подвел итог дракон и развернулся к окну.

Поставив руки на подоконник, он прищурился. Таналия - опасный маг. Самый опасный из всех, кого он знал, не считая Ариана де Шая и его жены. Ашрея никогда не была ее матерью, но возродила к жизни. Теперь в сестре текла кровь его рода, но и кровь богини.

Что давало Ашрее полный доступ к ее телу. К телу Таналии, которая, в свою очередь, была вхожа во Дворец...

В этом что-то крылось.

- Орий, останься с фениксом. Ал, ты за мной.

Распорядившись, он не был уверен, что может оставить феникса хоть на кого-то. Если его догадка верна, то они все погибли.

Таналию можно назвать, кем угодно, но нельзя назвать глупой. Если она пришла во Дворец, значит, на то была своя причина.

И он собирался выяснить эту причину: всю, до конца, даже если это потребует крайних мер. Слишком много вопросов принесла с собой гостья, и он подозревал, что все произошедшее - лишь начало...

Уже половину часа Норан наблюдал за сестрой. Поглощая горы снеди, она, кажется, вовсе не насыщалась, придвигала к себе блюдо за блюдом, словно не видела еды несколько месяцев. Жареная рыба, хлеба, пирожные и торты. Куда в нее лезет?

Такой аппетит был бы понятен, если бы Ашрея до сих пор подавляла девушку. Чтобы поддержать жизнь в чужом теле, не обладающем достаточной силой, понадобилось бы много энергии, но сестра выглядела, как обычно. Ни единого искажения в ауре, ни единого чужого жеста.

«В ней нет подселения, Ваше Величество. Ни следа темной силы»

Как будто он сам не чувствовал. Почувствуй он Ашрею, Таналия отправилась бы не в темницу, а в пыточную.

Тем более после всего случившегося с Рутой.

- Твоих рук дело? - Устав от загадок, Норан бросил на стол пухлый конверт, который выдали фениксу на балу. Про чертоги тьмы знали немногие, а Таналии дали достаточно зелья истины, чтобы верить ее словам.

Соврать не выйдет.

- Нет, конечно. Если бы это было «моих рук дело», ты бы ни за что не узнал, - елейно улыбнулась девушка и манерно отбросила за спину волосы. Послала воздушный поцелуй замершему Алу, и стражник побелел, как полотно.

- Тогда объясни, что ты сделала с Алом?! - прищурился Норан, возвращая внимание сестры на себя. - Почему он не помнит ничего после прощания с тобой?

- Потеря памяти? - наигранно вскинула брови Таналия и с сожалением покачала головой.

- Бедняжка...

Желание позвать Нерея, чтобы вытряс всю правду, нарастало. Но. мало ли, что скажет Тана. Если это будет иметь отношение к фениксу, проблем не оберешься, - зря магистра выпустили из темницы. Порой он бывал незаменим, но порой заноза в известном месте.

- Таналия. - тихо прорычал Норан. Девушка впервые за все время вздрогнула, ощутив на себе драконью тень. - Как ты избавилась от богини? Где Ашрея?

Таналия часто заморгала, застигнутая вопросами врасплох. Но мгновение минуло, и она, встряхнув волосами, подалась вперед. Жир стекал с куриной ножки, зажатой в ее пальцах.

- Норан. кто тебе сказал, что я избавлялась от нее? Разве ты не знаешь, что она всегда со мной? Возможно, я ей просто надоела? Кто знает, богини так непостоянны!

- Она тебе не мать, - помолчав, напомнил император.

- Моя мать отвернулась от меня, ради тебя. Ашрея возродила меня из ничего. Она дала мне кровь и новую плоть. Заставила мое сердце биться, подарила кров и цель. Как ты думаешь, мать она мне или нет? - в голосе девушки проявилась давняя обида на семью.

Норан долго посмотрел на девушку. Упряма, совсем как он сам. У них были разные отцы, и Таналия была старше.

Но иногда она вела себя, как маленькая капризная девочка, чье сердце изранено суровым детством и юностью. Он понимал - но принять не мог. Жестокость сестры перешагивала все границы еще тогда, много лет назад. Ничего не изменилось. Она будет верна богине до самого конца.

Поднявшись, он подошел к окну. Тана отвлекала, а ему нужна ясность мысли. «Она всегда со мной...»

Всегда.

- Ты привела ее во Дворец... - задумчиво произнес мужчина. - Ашрея все еще связана с тобой. Так где богиня, Тана?

- Я тебя умоляю! Она всегда где-то рядом и нигде.

Рядом и нигде. Норана порадовало, что Таналия не могла соврать и не могла утаить правду, но она умела увиливать. Повернувшись, он скользнул внимательным взглядом по девушке. По ее черным волосам, находящимся в беспорядке, по глазам, норовящим посмотреть куда угодно, только не на него.