тебя есть доказательства? Ей надо меньше шляться по этим поселкам по ночам.

– Такие фантазии очень типичны, – назидательно произнес голос Черта. – Это попытка привлечь внимание.

– Тише, Маня. Вдруг она слышит.

– Да связи нет.

Тут уже я взбеленилась.

– Вы против, чтобы я летела?! Да?! Так я пойду пешком!

И захлопнула ноутбук.

Сделала телевизор громче.

«В ближайшие дни Республика Алтай будет под властью циклона, – сказала дикторша. – Он принесет с собой осадки в виде дождя и мокрого снега, а также порывистый ветер и понижение температуры ночью местами до минус восьми».

Я расхохоталась. Все как в песне: будет голод, но будет и холод.

Но хорошего больше будет.

Глава 32

Разумеется, ни в какую «Белуху» я пока не собиралась. У меня была назначена встреча с журналистом Костей. Судя по голосу в телефоне, это был уже немолодой человек, впрочем, вполне энергичный.

Оказалось, он не в Горно-Алтайске. Он отдыхает на Ае. Я расстроилась, но он объяснил, что это в нескольких километрах от города. Нужно лишь выехать на Чуйский тракт, а потом переехать на другой берег Катуни по подвесному мосту. Туристическая база называется «Шамбала». Ясное дело…

Видимо, там ему было скучновато. Костя страшно обрадовался моему звонку, и сказал, что выйдет к воротам турбазы встречать мою машину. Я узнаю его по ярко-красной куртке.

Город закончился стремительно, как, вообще, здесь заканчивается любое присутствие человека. Мы выехали на трассу, справа загорелась своим странным зеленым цветом Катунь. Вдоль ее берегов тянулись невысокие горы, покрытые ослепительно желтыми лесами.

Впрочем, места были обжитые, туристические. При подъезде к подвесному мосту таксист показал мне комплекс «Бирюзовая Катунь» с искусственным озером, отелями и магазинами. Над озером застыли, словно перед атакой, синие змеи аквапарка.

Мы заехали на мост. Он был круче любого аттракциона – качался, скрипел. Вначале мы медленно поднимались – что там за подъемом, видно не было, и чувствовала я себя неуютно. Затем преодолели высшую точку моста и стали спускаться. Впереди был еще один подъем – место опоры.

Катунь здесь была очень широкая, имелся даже каменный остров, поросший лесом. На утесе гордо высился замок с башнями.

– Пятизвездочный отель, – пояснил таксист. – «Корона Алтая».

Мелькнул лазурный край открытого бассейна. Вспыхнула на солнце золотая статуя в парке. Я задумалась, не переехать ли сюда – уж больно было шикарно.

Наконец мост закончился.

Я увидела указатель к озеру Ая – озеро было прямо по курсу. Но мы свернули налево, проехали еще метров пятьсот. Там, под сосной, горела ярко-красным куртка Кости.

Было ему лет пятьдесят. Потрепанный пьющий мужичок, провинциальный журналист, чей звездный час пришелся на 2004 год, когда его статью перепечатала столичная «Экспресс-газета». Он был возмущен неточной передачей данных, но и гордился немного, что стал первопричиной газетной утки.

Мы сидели в узбекском кафе среди сосен. Уютно пахло пловом. На нас смотрели из леса домики турбазы – одноэтажные, деревянные, с синими крышами и такими же ставенками на окнах. Людей видно не было.

– …Когда мы прилетели в секту, я сразу стал собирать материалы для газеты, – рассказывал Костя. – Взял интервью у троих человек, в том числе у немки Марты. Именно это интервью я и поставил в статью.

– Это ее слова, что они каждый залечивали свои раны?

– Да, – с плохо скрываемой гордостью подтвердил он. – Вы запомнили? Разумеется, я их творчески переработал.

– Красиво получилось.

– Спасибо.

– Кто был в это время в секте?

– Марта, четыре старухи, три пожилых мужика и два совсем молодых парня, почти пацана. Вначале я поговорил с Мартой, потом с мужиком – это был бийский придурок, лет шестидесяти. Он реально свихнулся на сыроедении. Начал мне говорить про токсины, я даже не слушал. Потом я взял интервью у молодого. Он был студент из Москвы, по-моему, случайный. Искатель приключений. Он бродил по тайге, и к ним прибился. В конце лета собирался уезжать.

– Как его звали?

– Точно не помню. Кажется, Сергей. Или Степан.

– А второй молодой?

– Второго я не видел. Они ведь потом разбрелись по своим термосам, а термосы были разбросаны по большой территории.

– Вы можете подробнее объяснить, что вы там делали?

– Ну, полицейские, вроде как, приехали арестовать Константинова. Хотя, как только мы приземлились, к нам вышла Марта и сказала, что он уже несколько дней как уехал. Но они все равно сразу пошли в дом. С ними пошел соратник Константинова, старый уже мужик, по-моему, его звали Корней. Он им там все показывал. Мы с Аполлинарием потом обсуждали ситуацию, нам показалось, что полицейские искали деньги. И что это и было главной причиной всей экспедиции.

– А почему вы решили, что деньги они не нашли?

– Они потом по телефону звонили, уже когда мы сели обратно. Отчитывались. Да и сумок у них с собой не было. А ведь речь должна была идти об огромных деньгах, их в кармане не унесешь.

– Так. Они пошли в дом Константинова. А вы стали обходить членов секты?

– Да.

– Вы поговорили с тремя людьми, Аполлинарий – с остальными.

– Не только с остальными. Он, вообще, всех допросил. В том числе и тех, у кого я уже брал интервью.

– Он ничего вам не рассказывал об этих людях?

– Только об одном. Он сказал, что первый раз в жизни встречает настоящего маньяка.

Костя вдруг расхохотался. Этот неожиданный смех напугал меня сильнее, чем его слова.

– Что смешного? – осторожно спросила я.

– Ну как, – ответил он. – Вы только представьте себе обстановку, в которой мы оказались. Там ведь край земли. Вокруг тайга. Эти жуткие термосы, люди голодные, с какими-то зелеными лицами, и тут старый мент заявляет мне, что видел настоящего маньяка. – Костя опять издал смешок. – А по мне, так, они все там были маньяки. Они на полном серьезе инопланетян ждали. Разве не маньяки?

– Но вы спросили, о ком идет речь?

– Да. Он ответил, что это пацан из Омска.

– То есть не студент. Ведь студент был москвич.

Костя задумался.

– Возможно, – неуверенно произнес он. – Хотя… Москвич он был в том смысле, что учился в Москве. По крайней мере, я так понял. Но во всяком случае, когда я говорил с этим студентом, он-то как раз показался мне обычным парнем. Ну, насколько, вообще, может быть обычным парень, который один бродит по тайге.

– Итак, пацан из Омска, – сказала я. – А вам не пришло в голову, что Аполлинарий использовал слово «маньяк» не в смысле «сумасшедший», а в смысле «серийный убийца»?

– О как! – недоверчиво произнес Костя. – Хотя… На обратном пути, уже