На самом деле у меня не было времени скучать. Отношения с Ястребом открывали во мне все новые и новые горизонты для исследований и по утрам – а порой посреди ночи – я вскакивала с постели и мчалась в лабораторию, чтобы скорее проверить новый состав.

В одну из таких ночей ко мне зашел Ворон.

Я стремительно писала в блокноте новую формулу и не сразу почувствовала чужое присутствие. Подняв глаза, увидела его. Он стоял в дверях, темный силуэт, обрамленный рамой, и внутри меня что-то вздрогнуло: так часто похожая фигура являлась мне во снах. Похожая… или эта?

Когда он заговорил, магия рассеялась, и на смену ей пришел страх. Габирэль был очень, очень пьян. Что ему нужно от меня?

– Разве ты не должна сейчас согревать постель его высочества, девка?

Я повидала достаточно неуправляемых мужчин в «Голом завтраке», для того чтобы проглотить пренебрежительное обращение. Следя за своим голосом, чтобы он звучал доброжелательно и ровно, я ответила:

– Ястреба сейчас нет. Какие-то волнения на окраинах, его вызвали несколько часов назад.

Стремительней хищной птицы он оказался передо мной и схватив за плечи, выдернул из-за стола. Его зрачки заливало безумие:

– Ты лжешь, сука! Принц не уехал бы без меня!

– Он посылал за тобой. Тебя не нашли.

Медленно, с усилием, он моргнул и его взгляд немного, но просветлел.

– Посылал. Не нашел. Да. Меня не было во дворце. Хорошо.

– Ворон.

– Да.

–Мне больно.

Он как будто только сейчас обратил внимание, что его руки сжимают меня в тисках. Но не ослабил хватку. Приблизил свое лицо к моему, втянул запах, тонкие крылья носа затрепетали:

– Ты пропиталась духом Кая, как будто он не высовывает голову у тебя между ног. Но знаешь, чем еще ты пахнешь?

– Молчишь? Правильно, умный мышонок, я давно заметил, что ты, в отличие от других баб, иногда можешь заткнуться.

Я боялась дышать. Он был слишком близко, слишком опасно, слишком …волнующе?

– Ты пахнешь неудовлетворенностью. Я это исправлю. – он провел языком у основания моей шеи, я дернулась, но он держал крепко.

– Уже убегаешь? Так быстро? Но я еще даже не начал.

Он наклонился к моему рту, накрыл его губами, протолкнул язык, глубоко, неприятно, я укусила его. Ворон зашипел от резкой боли, на секунду отпустил меня и я, изо всех сил ударив его между ног, бросилась бежать.

Я почти успела. Он догнал меня у самого выхода, прижал лицом к стене, толкнув коленом под зад. Больно вывернул обе руки, зафиксировал их левой ладонью над головой. Я вырывалась, но он держал крепко и тогда я стала лупить ногами назад, пытаясь задеть его голени.

– Люблю, когда добыча сопротивляется. Это так освежает. – насмешливо проговорил Ворон, водя губами по моей щеке. Я лязгнула зубами, пытаясь укусить его за нос.

Габирэль резко выдохнул и раздвинул коленом мои ноги, спустил брюки, расстегнул свой громко брякнувший ремень. Я, до последнего не верившая, что это происходит со мной, бесполезно вертелась ужом, на деле еще больше распаляя его.

Прижав ко мне свой член, он довольно прошептал мне в ухо:

– Так и знал, что ты будешь мокрая, сучка.

А потом грубо и сильно вошел, резко растягивая стенки влагалища. Я крикнула, но он заткнул мне рот, бесцеремонно всунув палец до основания. Он двигался мощно и ритмично, выходя на всю длину и вламываясь снова, самовольно захватывая то, что я не хотела давать по доброй воле.

Я пыталась отстраниться, отключить сознание, просто переждать, когда все закончится, но благословенное забытье не наступало, я целиком пребывала в настоящем, ощущая каждый толчок всем телом, каждым нервом, страшась и ожидая. Его член во мне, его рука в моем рту, его зубы, кусающие меня за загривок, я вся словно пропитывалась его звериным запахом, покоряясь ему. Предательское, сучье тело поймало чудовищный ритм и содрогнулось в сильном оргазме, растекшись в его руках. Голова горела огнем, мне необходимо было немедленно освободиться и забиться в самый темный угол в попытке – тщетной, я знала – зализать раны и забыть.

– Отпусти. – глухо сказала я. Голос мой был спокоен и не выражал ничего.

– Нет. – Он не вышел из меня и не отпустил руки, удерживая меня с уверенностью сильного, сознающего свою победу.

– Ты закончил со мной. Отпусти. Пожалуйста, дай мне уйти, я никому не скажу.

– Так и есть. Не скажешь. Только вот я с тобой еще не закончил.

Одной рукой он сжал мою грудь, стал тереть соски, раздражая чувствительную кожу. Вторую втиснул в несуществующее пространство между моими бедрами и стеной, нащупал чувствительный бугорок между ног, взял пальцами в клешни и стал тереть вокруг, вгоняя меня в жар, смятение, желание.

– Признай, что тебе нравится грубость.

– Нет.

Он сильно ущипнул меня за сосок, а потом оставил грудь, собрал волосы в пригоршню и оттянул назад, на себя. Я чувствовала, как пульсирует во мне его пенис, снова увеличиваясь. Он выгнул меня так, что мой зад плотно прижимался к нему, а лицо касалось его подбородка. Ритмично натягивая на себя, он не переставал ласкать клитор, заставляя меня всхлипывать от унижения и сладости. Обладающий дьявольским чутьем, он не пропустил момент, когда я готова была кончить и убрал пальцы. Внутри горячо дергало, за то, чтобы вернуть его руку на место, я готова была отдать многое.

– Проси.

Но не все.

– Нет.

– Проси, сучка.

– Нет.

Он взял меня за горло, сжал – ощутимо, предупреждая.

– Я не твой бесхребетный принц, забывающий все при виде твоих раздвинутых ног. Проси.

– Чтоб ты сдох, животное. Никогда.

Он больше не разговаривал. Грубо, бесцеремонно насаживая меня на свой член, кончил за несколько движений и отбросил меня от себя, как поломанную игрушку.

– Никогда не говори никогда, мышонок. А если скажешь Каю – я тебя убью.

Валет пик

Кай знал, что Ворон и Шелена не выносят друг друга.

Но ему было все равно.

Впервые за долгое время он был полностью, безусловно счастлив и сознательно закрывал глаза на все, что не встраивалось в его картину безоблачного блаженства.

Розовые очки с него снял отец.

До Астора дошли слухи, что у его наследника появилась постоянная фаворитка, и он выказал желание познакомиться с ней.

Нельзя сказать, что молодой Ястреб не нервничал, идя под руку со своей дамой к загородному дому в сотне миль от Кермана, где свил себе гнездо старый.

Но глядя на то, как органично Шелена смотрится среди блестящего и подавляющего великолепия убранства покоев Астора и Каролины, он окончательно убедился в том, что уже давно предполагал: она станет прекрасной королевой.