— Ты хоть расскажи, что делала все эти полгода? — муж смотрит на меня с нежностью.

Я помню этот его взгляд. Именно так он смотрел на меня, когда я была на девятом месяце и ждала роды. Думала, вот бы поскорее родить! А нужно было наслаждаться моментами.

— Искала работу. Подрабатывала. Растила нашего сына.

— Как Максимка? — этот вопрос я ждала с особым трепетом.

— У Максимки уже получается вставать на ножки и стоять без опоры. А ещё у него прорезались три зуба! — перечисляю оживлённо. — Я начала вводить прикорм. Максик уже ест и каши, и фруктовые пюре, и даже мясо!

— А не рано? — Волков негодующе хмурится.

— Стёпа, сколько месяцев твоему сыну? — мажу строгим взглядом по его вытянувшемуся лицу.

— Ты думаешь, я не помню, сколько месяцев моему сыну? — пытается увильнуть от ответа.

— Ну, так сколько?

Повисает неловкое молчание.

— Девять, — отвечает после паузы.

— Молодец, посчитал! — прищуриваю взгляд, подготавливая новый вопрос. — А какого числа он родился?

— Четырнадцатого сентября, — самодовольно улыбается.

Ну, хотя бы что-то о своём ребёнке помнит.

— Ника, я же не идиот. Как я могу забыть день, когда стал отцом?

Закрываю глаза.

— Я обижена на тебя за то, что ты недостаточно помогал мне. Знаю, я вела себя неадекватно, но у меня было очень много страхов. И я нуждалась в твоей поддержке и любви. А ты пропадал на работе! — начинаю исповедь. — Я думала, что не нужна тебе.

— Я говорил, у меня были серьёзные проблемы. Ты ведь знаешь, что корпорацией я больше не руковожу?

— Знаю. Но это тебя не оправдывает. Ты фактически оставил меня одну с малышом на руках.

Волков виновато улыбается.

— Теперь работы нет. Есть только мелкие бизнесы. Кафе, клубы. Там все вопросы решаются проще. Теперь я буду с вами, но я больше не миллионер.

— Какая досада! — наигранно изображаю грусть. — А я, кстати, была на прослушивании сегодня днём. Заключила контракт. Скоро буду записывать свои песни.

— Хорошая новость. Скоро моя жена будет зарабатывать больше меня!

На какое-то время мы замолкаем, но эта тишина в салоне машины больше не тяготит. Кладу голову на сильное мужское плечо, а грубые пальцы любимого сжимают мою руку. Долгожданное спокойствие и умиротворение, которое мы заслужили.

— Ник, а у тебя что-то было с Домиником? — бросает вопрос с нескрываемым отвращением.

— А у тебя с твоей бывшей?

— Естественно, нет! — бросает брезгливо.

И почему я готова слепо ему довериться?

— И у меня, естественно, нет, — отвечаю тихо.

Сильнее сжимает мою ладонь, гладит большим пальцем по коже, запуская тёплые приятные ощущения внутри: в тёмных уголках моей израненной души зажигаются блёклые фонарики надежды.

Хочется верить, что Стёпа не переставал думать обо мне. Что он мечтал меня вернуть и разрабатывал стратегии, как поскорее это сделать.

Машина медленно и плавно въезжает на территорию красивого отеля. Водитель Волкова, как и всегда, не обмолвился ни словом. Только сейчас осознаю, сколько секретов хранит этот человек, ведь он слышал множество наших разговоров о личном, но никому не раскрыл ни одной тёмной завесы.

— Пойдём? — Стёпа ласково мурлычет мне на ушко, и у меня от его бархатного голоса пальчики на ногах поджимаются, как в самом начале наших сложных отношений.

— Пойдём, — в сердце зарождается прежняя нежность, накрывает меня огромной волной, как бескрайний океан.

До отеля Стёпа несёт меня на руках. Я обнимаю его за шею, вдыхаю запах дорогого одеколона, как в старые добрые времена, стараюсь не улыбаться слишком откровенно, чтобы не показывать всех яростных чувств, внезапно обрушившихся на меня, как снег на голову. Медленно начинает смеркаться. Яркого закатного солнца уже нет, и на потемневшем сероватом небе появляются первые звёздочки. Вдыхаю летний воздух до предела, пока лёгкие не обожжёт, наслаждаюсь этой болью. А сердце в груди радостно трепыхается.

— Самый дорогой номер для двоих, — Стёпа не опускает меня на пол у ресепшена, так и держит на руках, как трофей, и красивая брюнетка за мраморной стойкой с нескрываемой завистью косит глаза на моё слишком счастливое лицо, которое я прячу, уткнувшись в мужское плечо.

— Пожалуйста, четвёртый этаж. Номер с балконом.

Поднимаемся по ступенькам, и чем выше, тем сильнее я предвкушаю нашу сладостную ночь, где будем только он и я.

_53_

Торопливыми движениями открывает наш номер, распахивает дверь и заходит, внося меня на руках в уютную комнату.

Ноги тут же становятся ватными, когда осознаю, что пути назад уже не будет. Он не отпустит. Хотя бы на эту ночь.

Как только пятки касаются пола, голова начинает кружиться. Мне было настолько хорошо в сильных мужских руках, что теперь я ощущаю волнение и непривычную дрожь в коленях.

Уже забыла, каким томным бывает предвкушение.

Смело прохожу вглубь просторной комнаты. На модной мебели лежит полутьма, за лёгкой тканью полупрозрачной тюли играют блики от уличных ламп. Атмосфера сразу начинает казаться интимной, и я отдаю себе отчёт, что так и было задумано. Это же лучший номер! И девушка на ресепшене явно поняла, что мы приехали поздним вечером в отель не чтобы вдаваться в философские беседы. Эта мысль на секунду заставляет кровь разогнаться, даже щёки горят.

Мягкой поступью подхожу к окну, осматриваю ровную аллею, ведущую от здания до выхода с территории, работающий фонтан в виде милых дельфинчиков, ажурные фонари и кованые распахнутые ворота рядом с парковкой.

Замираю, когда чувствую на своей талии прикосновения жадных пальцев. Стёпа сжимает ладони, обжигая кожу даже сквозь ткань моего вечернего платья, и я невольно закрываю глаза, утопая в блаженстве.

Когда последний раз мы были рядом? Просто обнимались, мягко и невинно касались раскалённых тел друг друга, дышали одним кислородом на двоих… прошло уже так много времени… будто наше счастье было в прошлой жизни. На секунду становится больно от этой мысли, по сердцу ударяют жалящие кнуты.

— Я соскучился, — Волков нарушает устоявшуюся тишину тихим голосом, почти дрожащим.

— И я соскучилась… словами не передать, насколько сильно…

Обхватываю пальцами его руки, и меня ведёт. Шатает. И только его объятия не дают мне упасть. Он облапил меня, как медведь.

В душе разгуливается нежная боль от воссоединения, ведь я по-настоящему страдала без него, выла и металась, как бабочка в стеклянной банке. И когда Стёпа утыкается носом в мой затылок и шумно вдыхает запах моих волос, я больше не могу контролировать ситуацию: слёзы внезапно брызгают из глаз и текут по щекам прозрачными водопадами.

— Ну, милая, ты чего? — шепчет успокаивающе на ухо, когда я потихоньку всхлипываю.

— Мне так плохо было без