– Какое-то кино про бессмертных пацанов… – она недоуменнопожала плечами. – Заводы какие-то… Не знаю, Вить…

– Так-так, съемки, значит…

Тетка-аптекарша, наконец, не выдержала и проверещалапротивным, визгливым голосом:

– Эй, молодые люди, здесь вам аптека, а не дом свиданий!

Пчела повернулся к аптекарше:

– Да не волнуйтесь вы так, мы уйдем сейчас – нам недолгоосталось…

Развалившись в кресле, Белов разговаривал по городскомутелефону.

– Хреново дело… – грустно рассказывал он. – Ему сейчастрепанацию делают, парень два часа на операционном столе. Крови потерял море.Ну, будем надеяться…

Его собеседник, Виктор Петрович Зорин, прижав плечом трубку,одновременно разговаривал по телефону и подписывал документы из красной кожанойпапки.

– Да, жалко парня, – согласился чиновник. – А что ты в целомдумаешь?

– Да есть тут одна идейка, – замялся Саша. – Может, ужесегодня решу этот вопрос.

– Ну дай бог, Саша, дай бог… От меня что-нибудь требуется?

– Разве что моральная поддержка, – невесело ухмыльнулсяБелов.

– Можешь на меня рассчитывать, – уверенно пообещал емуЗорин. – Звони, если что.

В трубке запиликали сигналы отбоя. Опустив трубку нааппарат, Саша повернулся к Космосу. Тот успел уже отыскать где-то белый халат,стетоскоп, нацепил все это и с важным видом совал нос в какие-то баночки слекарствами.

– Кос, ты что – опять что ли? – Саша выразительно чиркнулсебя пальцем по носу.

– Да нет, завязал я, ты что?! – испуганно вытаращился нанего Космос и признался: – Просто с детства мечтал доктором стать…

– Тебе в цирковое надо было идти… – мрачно посоветовал емуБелый. – Карандаш! А Пчела, кстати, водолазом хотел стать. Аквалангист хренов!

Подумав, Саша снова снял телефонную трубку и набрал еще одинномер.

– Алло, Кабан? Здорово, брат. Это Белый, – он говорилленивым и важным тоном – так, как было принято среди «крутых». – Слыхал? Беда уменя… Да нет, я-то в поряде, а брат вот в отключке… Нет, зверье здесь ни причем. Есть маза, что сука среди нас, будем молиться, что это поклеп… Ты это…профильтруй там у себя, может что нароешь. Давай, брат, пока…

Саша положил трубку и задумчиво протянул:

– Беда-а-а…

К нему подошел Космос – уже без халата и стетоскопа. В рукеу него был мобильник, который зазвонил во время последнего Сашиного разговора.

– Да, Сань, беда, – мрачно кивнул он и протянул ему телефон.– Это Шмидт, ему только что Макс отзвонился. Пчела сейчас разговаривает сОльгой.

– Та-а-ак… – Белый мгновенно подобрался, криво ухмыльнулся инедобро прищурился. – Значит, Пчела в городе?! А что же его тогда до сих порздесь нет?!

– А что его тогда до сих пор здесь нет?! – яростно проревелКосмос в трубку.

Пчела снова выглянул из-за стеллажа, окинул быстрым взглядомзал, посмотрел в окно. Все было спокойно, если не считать демарша вреднойаптекарши. Но уходить все равно было пора. В любую минуту в аптеку могнагрянуть Макс, да и тетка-аптекарша тоже запросто могла поднять шум.

– Ладно, Оль, ты иди, – сказал Пчела.

– Витя, а как же ты? – встревоженно спросила Ольга. Толькосейчас до нее стало доходить, что ее муж, Саша Белый, действительно собираетсярасправиться со своим другом. – Я могу для тебя что-нибудь сделать?

Пчела подмигнул ей в ответ.

– Все нормально…

– Ой, ребята, что ж вы делаете! – судорожно вздохнула она.

– Ничего-ничего, как-нибудь выберемся. Ну, иди… Нет, погоди…На вот, – Пчела подал Ольге красную гвоздику, которую повсюду таскал с собойуже почти полдня. – В знак дружбы… и любви…

Растерянно взяв гвоздику, Оля коснулась его руки.

– В Берлин вез, да не довез, – объяснил Пчела. – Ну, вродевсе. Давай, иди…

– Витя, я все сделаю, что смогу… – взволнованно прижимая кгруди полуувядший цветок, пообещала Оля. – Я постараюсь… Я все для тебя сделаю…

– Все нормально, иди.

Пчела согласно прикрыл глаза и легонько подтолкнул ее кдверям. У порога Оля оглянулась. Она словно хотела сказать еще что-то, но,видно, передумала. Только качнула ему на прощание гвоздикой и вышла. Пчелаиз-за своего укрытия проследил, как она подошла к машине и скрылась в ней.Оглядевшись по сторонам, Макс сел за руль, джип тронулся.

– Ну что, мужчина, милицию вызывать или сами уйдете?! –грозно спросила аптекарша.

Сдержав вздох, Пчела повернулся к ней и поэтому не увидел,как на освободившемся месте тут же остановился другой джип – «Гранд Чероки». Изнего вышли Шмидт и его люди.

Пчела подошел к прилавку и улыбнулся.

– Тетя! Не надо милиции, дай мне лучше аскорбинки.

Аптекарша с недовольным видом принялась рыться в ящике,потом подняла голову и вдруг окаменела, уставясь испуганным взглядом за спинуПчелы.

– Витя, стой спокойно, – раздался позади невозмутимый голосШмидта.

Помедлив, Пчела неторопливо повернул голову. От дверей кнему шел Шмидт и двое его подручных. В опущенных руках всех троих Пчела увиделпистолеты.

– Поехали, – спокойно сказал Шмидт. – Саша хочет тебявидеть.

Пчела шел к джипу как на эшафот. Перед ним распахнули заднююдверь. Тоскливо вздохнув напоследок, он залез в машину. С обеих сторон егозажали накаченные плечи боевиков Шмидта. Сам Шмидт сел за руль.

– Эх, Шмидт, Шмидт, некрасиво себя ведешь… – хмуропробормотал в его бритый затылок Пчела. – Я ж тебя от ментов отмазал, в командупривел…

– Витя, не надо, – не повернув головы, попросил Шмидт. – Тыже сам все понимаешь…

Да, Витя Пчелкин понимал все. И то, что он вряд ли доживетдо утра – тоже.

В машине Макс не проронил ни слова. А ведь вполне мог бы ипоинтересоваться – с каких это пор в аптеках торгуют цветами?