не стихали, пока они шли к выходу в середине цеха. Виссманн озирался по сторонам, словно хотел узнать причину всеобщего воодушевления.

* * *

Спустя полчаса они вернулись в офис. Варнхольт сидел с невинным выражением лица за своим компьютером. Он удивленно поднял бровь, когда увидел физиономию Айзенберга.

— Мне нужно поговорить с вами, господин Варнхольт. С глазу на глаз. Немедленно.

— Что такое? Что-то случилось?

— Пойдемте!

Айзенбергу захотелось схватить толстяка за ухо и вытащить в коридор, как нерадивого ученика.

— Что случилось? — спросил Варнхольт, закрыв за собой дверь комнаты для переговоров.

— Я могу понять, что вы хотели бы от меня отделаться, господин Варнхольт. Но делать из меня дурака с таким коварством — этого я вам не прощу! Я начну против вас служебную проверку. Вам предъявят, как минимум, злоупотребление должностными полномочиями, умышленное введение в заблуждение и противодействие правоохранительным органам!

— Смею думать, что у вас есть основания для этих абсурдных обвинений, — спокойно ответил Варнхольт.

Хакер еще имел наглость врать Айзенбергу в лицо!

— Ну ладно, сейчас расскажу вам, что мне стало известно. Со своими предыдущими начальниками вы наверняка не церемонились. Ведь никто из них тут долго не выдерживал. Но в моем случае вы поняли, что меня голыми руками не взять, поэтому решили выставить меня на посмешище перед коллегами из руководства Берлинского УУП. Вы сделали так, чтобы мой бывший руководитель узнал о нашем вмешательстве в расследование дела о торговле людьми и запретил нам дальнейшие действия. Затем вы воспользовались моментом и обратили мое внимание на якобы пропавших без вести игроков. Вы придумали занятную историю. Особенно вам удался трюк с вашей подружкой Миной Хинриксен в качестве свидетельницы. Даже доктор Морани в него поверила. Наверное, я вас переоценил, точнее, недооценил вашей хитрости. Кто такая Хинриксен? Профессиональная актриса? Как бы там ни было, вы создали фантом, за которым я вслепую пустился в погоню, как собака за мячиком! Надеюсь, вы вдоволь посмеялись! Потому что теперь — мой черед.

Варнхольт был белее мела. Но не от страха, а от злости.

— Вы отдаете себе отчет в том, какой абсурд несете, господин главный комиссар? Что я, по-вашему, натворил? Похитил четырех человек? Прежде чем вы приехали сюда? Только чтобы прогнать вас?

— Конечно же, никого вы не похищали. Зачем? Достаточно было просмотреть списки пропавших и выбрать четырех из них, кто играл в вашу мутную игру. Затем ваша подружка Мина придумала связь между ними, а вы мне подсунули всю эту историю. Должен признать, я не думал, что найдется человек, способный меня так ловко одурачить!

— А как же загадочные диалоги?

— Не мне вам объяснять, как фальсифицировать данные в базе. «Мир на проводе!» Какая ерунда! И какая изощренная ловушка! Будь я чуть глупее и доложи об этом «деле» господину Кайзеру, я прослыл бы полным кретином! Вы отлично сработались бы с моим бывшим начальником!

— Это уже чересчур! — огрызнулся Варнхольт. — Я действительно считал вас хорошим полицейским, господин главный комиссар. Честно говоря, единственным хорошим полицейским, кого я встретил в этом заведении, за исключением, пожалуй, Кайзера. Но то, что вы заявляете, — это дичайшая дичь, которую мне когда-либо приходилось выслушивать. У вас есть доказательства вашей теории?

— Есть. Мне их предоставил господин Виссманн. И вы это предвидели. Поэтому и пытались помешать мне поехать с ним в Snowdrift. Вы боялись, что он заглянет за кулисы вашего представленьица — и правильно боялись!

— Я ни в чем вам не пытался мешать. Мне просто не хотелось при этом присутствовать. А что такое обнаружил наш мегамозг?

Айзенберг фыркнул. Варнхольт реагировал не так, как он ожидал. Никаких попыток оправдаться, никаких отговорок, никаких признаков осознания вины. Этот человек был круче любого серийного убийцы.

— Он обнаружил двух игроков, которые общались со всеми пропавшими. Один из них — вы. Дон Туфак Визми.

— А другой?

— Вот только не надо пытаться меня снова выставить глупцом! Вы же не будете утверждать, что это — случайное совпадение и что вы среди миллионов игроков являетесь одним из двух, кто общался со всеми пятерыми?

Варнхольт ничего не ответил. Он закрыл глаза и погрузился в раздумья. Наверное, у него закончились аргументы.

Айзенберг уже собирался поставить в разговоре точку, как Варнхольт открыл глаза.

— Другой игрок — это Груб, не так ли?

— Возможно, — ответил Айзенберг раздраженно. — Какая разница?

— Сколько всего контактов у меня было с другими игроками? Сим подсчитал это число? — спросил Варнхольт спокойным голосом, словно обвинения Айзенберга его абсолютно не задели.

— Да, подсчитал. Но я уже не помню.

— Тогда давайте его спросим. Пойдемте.

Не дожидаясь ответа, Варнхольт покинул переговорную. Айзенберг в полной растерянности последовал за ним. Разговор прошел иначе, чем он ожидал.

— Четыре тысячи сто девятнадцать, — ответил Виссманн на вопрос Варнхольта о числе его контактов в «Мире магии».

— А у Груба?

— У Груба Крадонха было пятнадцать тысяч семьсот шестьдесят шесть контактов. Кстати, имя у него — идиотское. Прямо как Дон Туфак Визми.

— Спасибо за сведения. А твое мнение никого не волнует.

— Пожалуйста.

— Груб — ваш клиент, — сказал Варнхольт Айзенбергу. — Вам бы его допросить. Хотя я глубоко сомневаюсь, что он имеет отношение к исчезновению этой пятерки.

Айзенберг внимательно посмотрел на Варнхольта. Он вдруг почувствовал себя слишком старым для этой работы. Вся эта техническая дребедень явно была ему не по плечу.

— Вы по-прежнему будете утверждать, что возглавляете этот список из-за ошибки?

— Нет, не буду.

— Значит, вы признаетесь, что сфальсифицировали связь между этими случаями?

— Господин главный комиссар, вы не понимаете сути дела. Поэтому я не обижаюсь на ваши обвинения, хотя от извинений не отказался бы. Итак, объяснение для чайников: невозможно фальсифицировать данные в базе так, чтобы в итоге казалось, будто игроки в определенное время сделали определенные вещи. Просто представьте, что для этого тогда предстояло предпринять. Мне нужно было бы отыскать игроков и узнать, когда они были онлайн в последний раз, и после этого поменять их последние слова. Предположим, я захотел и смог это сделать, но тогда зачем мне выстраивать дело так, чтобы со стороны было заметно, что я знал всех пропавших? Чтобы оставить улики против самого себя?

— Вы не рассчитывали, что господин Виссманн вскроет этот факт, — сказал Айзенберг неуверенно.

— Правильно, я не рассчитывал. Но я на самом деле знал этих игроков, прежде чем они исчезли. Тогда логично предположить, что это случайное совпадение, если только не я их устранил. Или же я не знал их, но сфальсифицировал данные задним числом. Но какой смысл был в этом?

Айзенберг почувствовал