Он рассмеялся:

— Ага. За образцовое поведение.

— Прости. Я хотела сказать, что рада тебя видеть.

Джессика шагнула к нему.

— И я рад видеть тебя.

Гомон школьного двора вдруг сделался каким-то далеким,словно посреди дня вдруг наступило время синевы. Но на этот раз Джессика несомневалась, что не спит.

Она смотрела на Джонатана и пыталась понять, о чем ондумает. Вид у него был усталый, но он явно был рад встрече. Волосы у него былинемного влажные, словно он только что принял душ. Наверное, он и пришел-то вшколу только для того, чтобы увидеть меня, догадалась Джессика и улыбнулась ещешире.

— Что с тобой было?

— Сент-Клер, шериф Биксби, просто-напросто хотелпровести воспитательную работу, — ответил Джонатан. — Ничегоособенного. Они с моим отцом договорились, что меня продержат за решеткой доконца выходных, а отец меня утром заберет. Но это они не всерьез. Меня даже неарестовали толком. Просто задержали, и все. Посидел в камере.

Джессика поежилась. Она представила, каково это — целый деньпросидеть в участке. И нарисованные ее воображением картины ее не утешили.

— Ну, и как там? Джонатан покачал головой:

— Совсем не видно неба. И кормят паршиво. Весь, тайныйчас напролет я подпрыгивал и бился о потолок. Но в остальном ничего, житьможно. А потом полдня торчал под душем и слушал, как мой папа извиняется передшерифом.

— Но ты в порядке?

— В полном. А ты?

Джессика хотела было все рассказать Джонатану о замыслеРекса, еще расспросить его про арест, про полночную гравитацию, поговорить сним о том, как они удирали от темляков… Но тут она увидела, как между школьнымиавтобусами и кучками шумных учеников лавирует папина машина, и поняла, чтоговорить надо очень и очень коротко.

— Ну, в общем, я не против еще полетать. — И она снадеждой посмотрела на Джонатана.

Он улыбнулся в ответ:

— Отлично. Как насчет сегодняшней ночи?

Джессика поежилась. Она представила, каково это — целый деньпросидеть в участке. И нарисованные ее воображением картины ее не утешили.

— Ну, и как там? Джонатан покачал головой:

— Совсем не видно неба. И кормят паршиво. Весь, тайныйчас напролет я подпрыгивал и бился о потолок. Но в остальном ничего, житьможно. А потом полдня торчал под душем и слушал, как мой папа извиняется передшерифом.

— Но ты в порядке?

— В полном. А ты?

Джессика хотела было все рассказать Джонатану о замыслеРекса, еще расспросить его про арест, про полночную гравитацию, поговорить сним о том, как они удирали от темляков… Но тут она увидела, как между школьнымиавтобусами и кучками шумных учеников лавирует папина машина, и поняла, чтоговорить надо очень и очень коротко.

— Ну, в общем, я не против еще полетать. — И она снадеждой посмотрела на Джонатана.

Он улыбнулся в ответ:

— Отлично. Как насчет сегодняшней ночи?

— Вкакойфтовонецентв?

Мелисса оторвала одну руку от руля и ткнула вправо — туда,где находилась самая плотная масса спящего населения. У центра города былсладкий вкус, он напоминал раздувшийся пузырь, пульсирующий то в медленном, тов ускоренном ритме снов и присыпанный редкими ночными кошмарами, будтонерастворившимися крупинками соли. Что хорошо в Биксби, так это то, что людитут имеют обыкновение ложиться спать пораньше. Вечером в среду мыслительныйгомон начинал стихать ближе к десяти часам, а к одиннадцати тридцати оставалисьлишь разрозненные мысли редких бодрствующих жителей. Они, конечно, тожераздражали, но не сильно — как едва слышный писк комаров над ухом.

Рекс недовольно хмыкнул. Обе руки у него были заняты картой,так что маленький фонарик ему приходилось держать в зубах. Поехать сегодняночью на машине — это была его идея.

— Я знаю, как туда добраться, — оправдываясь,проговорила Мелисса. — Давай только выедем на Дивижн. У нас всего десятьминут.

— Нефофюфтобнафофтановиви, — промямлил Рекс сфонариком во рту.

Мелисса горько вздохнула.

В Оклахоме в шестнадцать лет она имела подростковыеводительские права, которые позволяли ей ездить на машине только в школу иобратно. (Да, еще — на работу, если бы, конечно, ей несказанно повезло и онасмогла найти для себя такую работу, от которой не тронулась бы умом.) Сейчасшел уже двенадцатый час, поэтому Рекс проявлял чрезвычайную осторожность изаставлял ее ехать по окраинным улицам. Он не хотел нарваться на полицию — малоли, а вдруг шерифу Сент-Клеру вздумается устроить во время комендантского часанастоящую облаву.

Арест Джонатана насторожил Рекса. В каком-то смыслеСент-Клера он боялся больше, чем опасностей тайного часа. В отношениях с толстымипротивными служителями порядка никакая наука не помогает.

Исчезновение Джонатана в выходные дни встревожило и Мелиссу,но по другой причине. В воскресную ночь она провела весь тайный час на крышесвоего дома и наблюдала за всем, что происходило в городе и окрестностях,раскинув экстрасенсорную сеть. В основном Мелисса следила за тем, каквзбудоражились темники, но успела удивиться тому, что Джонатан так и непоявился. Обычно она всегда ощущала вкус Джонатана, стрелой пролетающего поокруге. Почувствовать его было легко — легче, чем кого бы то ни было наполночной экстрасенсорной карте. Даже легче, чем летучего темняка.

Отсутствие Джонатана взволновало Мелиссу сильнее, чем онасама могла себе представить. Когда в понедельник утром она узнала, что он всего-навсегопровел ночь за решеткой — то есть находился «в упаковке» из стали,непроницаемой для ее чутья, — Мелисса очень обрадовалась. Рекс мог сколькоугодно страдать шерифофобией, но на свете бывают вещи пострашнее кутузки.

Мелисса усмехнулась. Пожалуй, ночь, проведенная на земле,пошла Джонатану на пользу. На этой неделе у него появился легкий привкуспристыженноети.

— Швожачивайнапжаво. Мелисса свернула направо.

Она начала узнавать окрестности.

— Отлично, мы уже недалеко. Сейчас я где-нибудь припаркуюсь.

Рекс повернул к ней голову и одобрительно кивнул.

— Ой! Ты что, ослепить меня хочешь? Рекс вытащил изорта фонарик.

— Прости.

Он стал складывать карту.

Теперь, когда они почти добрались до места, Мелиссапорадовалась тому, что они поехали на машине. Можно было и велосипедамиобойтись, но тогда они стали бы прекрасными мишенями для темняков. Без арсеналаоружия, проверенного и одобренного Десс, нечего было и надеяться на удачу, аэту вылазку Мелисса и Рекс хотели сохранить в тайне.