Элиз поморщилась.

— Ты серьезно? Он решил потрахаться во втором лагере?

— Ирина отказала ему. В довольно грубой форме. Она была очень резкой… Как ты думаешь, Грант может иметь отношение ко всему этому?

— Merde[52], — выругалась Элиз. Она постучала накрашенными ногтями по застланному белой скатертью столу. — Нет, сегодня утром в лагере Грант был с нами. Вчера я наблюдала за его подъемом — он никак не мог ночью спуститься до «Места повешения», — она печально усмехнулась, — и вернуться. Ты не видела, как он упал. Здорово пострадал… Да, он подлец, но не более. Ты не допускаешь, что Ирина была не в себе? Иногда такое случается. Высота действует на поведение — заставляет человека совершать безумные поступки. Может, это высотный отек мозга?

— Но разве ей не стало бы лучше, если б она спустилась? И почему с ней никого не было?

Элиз пожала плечами. Слишком много вопросов. Пока Дуг не вернется, ответов они не получат.

Несколько часов спустя в обеденную палатку зашли Зак и Грант. Последний тут же набросился на еду. Зак плюхнулся на стул и стал тереть руками лицо.

— Это было непросто, — сказал он. — Мы надолго застряли в пробке у стены. На спуск ушло времени больше, чем на подъем. Вы знаете, что случилось?

Элиз посмотрела на Сесили, прежде чем ответить:

— Женщина умерла на спуске.

— Черт. Ты серьезно?

— И все мы ее знали, — сказала Сесили. Она подняла взгляд на своего соотечественника, наблюдая за его реакцией. — Грант, это была Ирина.

— Ирина умерла? — Грант выронил наполовину съеденный сэндвич. Судя по виду, он был действительно шокирован, но Сесили продолжала наблюдать за ним. На его лице не отразилось никакой печали. Он явно был раздражен. — Черт побери, ты издеваешься надо мной? Мне надо было поговорить с ней…

В палатку вошел Дуг, и взгляд его темных глаз сразу обратился на Сесили:

— Ты в порядке?

Она сжала руки в кулаки, чтобы не дрожали.

— Честно? Нет. Не в порядке. Я такое видела в первый раз.

Дуг кивнул и оперся на спинку стула.

— Конечно. Это был сильный шок. Я послал Галдена наверх, чтобы он предупредил Андрея — я не смог связаться с ним по радио. Он только что вернулся с отчетом: во втором лагере у Ирины началась горная болезнь и она решила спуститься. В ее группе по одному горному шерпе на двоих клиентов, поэтому она спускалась одна.

— Боже. А что, по их мнению, произошло? — спросил Зак.

— Горная болезнь и усталость, приведшие к аварии страховочного устройства. Мы думаем, ее восьмерка оказалась над запирающим механизмом карабина, который открылся во время спуска по веревке. Ирина потеряла контроль, ударилась о выступ и запуталась в веревке. В таком виде Сесили, как это ни печально, и нашла ее. Большинство смертей на горе вызваны ошибками альпинистов. Менеджер базового лагеря «Элиты Эльбруса» известит ее семью и организует переправку тела вертолетом. Когда погода наладится.

— А остальные члены ее команды знают? — спросила Сесили.

— Андрей сам решит, рассказывать ли им. Они акклиматизируются в третьем лагере и могут застрять там на ночь из-за погоды.

— Они тоже поедут домой?

Элиз под столом сжала ее руку.

Дуг кашлянул.

— Ее смерть — печальное событие, но она была опытным альпинистом и едва ли захотела бы, чтобы остальная часть команды отказалась от своей мечты. Это высокие горы. Несчастные случаи неизбежны.

Сесили поежилась, как от холода.

— Пойду-ка я осмотрю свои камеры, — сказал Грант. — Надо понять, каков ущерб.

— Не знаю, почему ты так спокоен, — ведь ты, кажется, был последним, кто видел Ирину живой, — резко произнесла Сесили.

Кустистые брови Дуга сошлись на переносице.

— О чем это она? — спросил он у Гранта.

— Не имею представления, — ответил тот, но глаза его забегали.

С его лица так и не сошла краснота, нос уже начал шелушиться.

Сесили встала.

— Вчера ночью я видела, как ты пытался прорваться в палатку Ирины.

— Нелепость какая-то… Я всю ночь провел в своей палатке.

— Зак, ты не заметил, как он уходил? — спросила Сесили.

Зак поднял вверх руки.

— Не смотри на меня. Я попросил для себя отдельную палатку после того, как не смог заснуть в первом лагере.

Сесили захлопала глазами.

— То есть вчера ночью тебя в его палатке не было?

— Да.

— Это не имеет значения, — сказал Грант. — Ладно, да, у меня был разговор с Ириной. По дороге в туалет. А когда я вернулся, мое оборудование было разгромлено — Дуг, помнишь, что я говорил сегодня утром? Она была не в себе. Она обойдется мне в целое состояние, если окажется, что весь отснятый материл пропал. Взгляните, в каком виде мой жесткий диск.

Он достал его из нагрудного кармана куртки. Диск выглядел хуже, чем когда Сесили видела его во втором лагере. Посередине корпус был разбит и вдавлен, как будто по нему ударили молотком.

Или ледорубом…

У Сесили запылали щеки.

— Ты винишь ее? Прекрати.

— Хватит, — сказал Дуг. — Грант, мы это уже обсуждали. Твой диск раскололся, когда ты упал. Сесили, никто из нашей команды не имеет к этому никакого отношения.

— Только вот нашла ее я, — пробормотала Сесили. У нее вдруг закружилась голова, навалилась дикая усталость. — Я пойду.

— Мингма проводит тебя.

— Не надо, все в порядке. Я просто хочу вернуться в палатку и отдохнуть. Я бы предпочла побыть одной.

Пока Сесили шла к выходу, она спиной чувствовала взгляды всех.

Снаружи шел снег — это пришел погодный фронт. Сесили остановилась и посмотрела в сторону горы. Разглядеть ее она не смогла — все было скрыто в серой пелене. Девушка почувствовала, как холод пробирается под пуховик. И подумала об Ирине.

Вторая смерть…

Приезжая в такое место, как это, человек рискует жизнью. Способа избавиться от этого риска нет. Не важно, насколько ты опытен, — один неверный шаг, один промах, и ты мертв.

Эта гора действительно убийца, с ней не сравнится никакой человек.

Очень осторожно ступая, Сесили пошла к своей палатке.

И тогда увидела это. Листок бумажки, приколотый почти к самому низу клапана.

На горе произошло убийство. Беги.

29

Сесили ворвалась в палатку и стала собирать вещи. С нее хватит. Разве можно оставаться на горе после всего этого? Она стала дергать за хадак, чтобы убрать его в сумку, но шарф за что-то зацепился.

— Давай же! — закричала девушка, охваченная страхом и разочарованием.

Хадак упал ей на колени, и она смяла его в оранжевый комок.

Никакой он не символ удачи. Двое