Правда, отключилось оно как-то не полностью. Я словно застыла на тонкой грани сна и яви. Но мне так отчаянно хотелось вернуться обратно в реальность, что даже обмороку пришлось отступить.

‒ Бель! – взволнованный окрик Эйтана доносился словно через толщу воды. – Изабель!

Я зацепилась за этот голос, всей душой потянулась к нему. Медленно, через силу, задействовав всю имеющуюся у меня волю, открыла глаза. И… обнаружила себя лежащей на кухонном столе.

Эйт держал меня за руку, ласково гладил по волосам и выглядел откровенно растерянным. Никогда не видела его таким.

‒ Ты как? Что-то болит? Слабость?

В его аквамариновых глазах стояли испуг и сочувствие. А мне нравилось видеть в них совсем другие эмоции. Потому я молча притянула его к себе и поцеловала сама.

Эйт ответил, но был даже слишком осторожен и нежен, а вскоре и вовсе прервал поцелуй.

‒ Давай не будем торопиться? – предложил он, хотя во взгляде снова появилось желание. – Бель, я боюсь, что ты снова сознание потеряешь.

‒ Ну и пусть, ‒ отмахнулась. – Эйт, я хочу почувствовать то, чего никогда не ощущала. Эти эмоции для меня, словно незнакомый, но живительный водопад. Сомневаюсь, что решусь на подобное, если мы сейчас остановимся.

Эйтан внимательно посмотрел мне в глаза, а на его губах появилась откровенно счастливая улыбка. И вдруг он поднял меня на руки и понёс прочь с кухни.

‒ Там рыба в печи, ‒ вспомнила неожиданно.

Бестерли кивнул, произнёс незнакомое мне заклинание и продолжил путь.

‒ Что ты сделал? – спросила я.

‒ Накрыл кухню барьером, глушащим любую магию. Твоя печь просто перестанет работать. Точнее, нагревательный артефакт.

Мы поднялись наверх, вошли в мою спальню. Только там Эйт опустил меня на кровать, а сам навис сверху.

‒ Ты сказала, что хочешь почувствовать то, чего раньше не ощущала, ‒ прошептал он мне в губы. – Уверен, Бель, я уже ласкал каждый сантиметр твоего восхитительного тела. Но раз уж мы с тобой этого не помним, то с огромным удовольствием сделаю это снова.

И только теперь поцеловал. Сначала в губы, потом спустился к шее, плечам, ключицам, груди. Я же могла только млеть и давить в себе рвущиеся на свободу стоны.

Эйт не обманул, он в точности исполнил своё обещание.

Никогда не думала, что такое возможно. Что касания губ могут быть настолько будоражаще приятными. И уж точно представить не могла, что буду молить Эйта прекратить эти сладкие пытки. Мне безумно нравилось происходящее между нами, но нестерпимо хотелось большего. Хотелось его всего, без остатка. Хотелось полного единения. И когда оно всё-таки произошло, я вдруг ощутила себя цельной. Будто только так, только в полном контакте с Эйтаном Бестерли, становилась полноценной, настоящей. Собой.

Двигаясь во мне, он продолжал целовать меня в губы. Я отвечала на его поцелуи, ловила ритм и наслаждалась каждым мгновением. Мне от всего этого было слишком хорошо, по-настоящему восхитительно и как-то… правильно. И это удовольствие с каждым мгновением становилось всё сильнее, всё ярче, всё острее. Я уже просто задыхалась от наслаждения, но оно продолжало нарастать. И вдруг взорвалось. Рассыпалось фейерверками, растеклось раскалённой магмой прямо по душе. Оно было таким сильным, что на несколько секунд оглушило и ослепило. Я будто унеслась к звёздам и кружила там свободной и бестелесной.

Но почувствовала на своих губах ласковый поцелуй… и открыла глаза, возвращаясь в реальный мир.

Эйтан нависал надо мной, смотрел нежно, а на его губах красовалась лёгкая, немного порочная улыбка. Он разглядывал меня с открытым интересом и восхищением. Я же всё ещё переживала отголоски оглушительного удовольствия. Но чем оно становилось тише, тем отчётливей просыпался мой здравый смысл, а вместе с ним и другие эмоции. Смятение, сожаление… стыд.

‒ Бель, ‒ позвал Эйтан и склонился ниже, в явном намерении снова меня поцеловать.

Но я отвернулась.

‒ Отпусти меня, пожалуйста, ‒ проговорила тихо, почти на грани шёпота.

Эйт хмыкнул.

‒ Нет, ‒ сказал уверенным тоном. – И не подумаю.

Стараясь успокоить разбушевавшиеся эмоции, я обвела взглядом комнату. Только теперь окончательно осознала, что мы находимся в моей спальне. То есть, самой мне уходить попросту некуда.

‒ Отпусти, ‒ повторила. – Там рыба в печи. Нужно закончить её приготовление. И мне нужно в душ.

‒ Отлично, ‒ ответил Эйт.

Но вместо того, чтобы просто позволить мне встать, вдруг поднялся сам и подхватил меня на руки.

‒ Что ты делаешь? – спросила возмущённо.

‒ Как же? Ты сама сказала, что нужно в душ. Вот туда мы и направляемся.

Он старался говорить невозмутимо, но я видела в его аквамариновых глазах хитрый блеск.

‒ Эйтан! Немедленно поставь меня на ноги! – потребовала я.

‒ Обязательно поставлю. В ванной.

Нужную дверь он нашёл со второй попытки – всё же планировки комнат в наших с ним домах хоть и были похожими, но немного отличались. Войдя внутрь, Эйт опустил меня в центр овальной ванны и принялся крутить краны, настраивая температуру воды. А потом самым наглым образом влез ко мне и сел напротив.

В этот момент моё возмущение даже пересилило смущение. Я насупленно скрестила руки на груди и одарила Бестерли полным раздражения взглядом.

‒ Фурия моя прекрасная, ‒ ответил он с мягкой улыбкой и нежно провёл кончиками пальцев по моему плечу. – Такая грозная, красивая… обнажённая. Девушка-мечта.

‒ Ты же прекрасно знаешь, как меня бесит твоё самоуправство, ‒ заявила, глядя ему в глаза.

‒ А как с тобой иначе? Если бы не моё самоуправство, ты бы уже выпроваживала меня из дома. Хотя я не сделал ничего плохого.

‒ Соблазнил меня, ‒ я ткнула ему в его плечо указательным пальцем.

Изначально жест был грозным, но почему-то быстро превратился в нечто совсем иное. Я зачем-то прижала к обнажённой коже всю ладонь, а та странным образом сама собой сползла ниже, на красивую рельефную грудь, без единого волоса.

Эйтан внимательно следил за моими действиями и вдруг накрыл мою своевольную руку своей.

‒ В таком случае, у меня встречное обвинение, ‒ сказал он, подцепив пальцем мой подбородок. – Это ты, Бель, меня соблазнила. Заманила на ужин, даже сына нашего отправила в общагу. Коварная женщина.

‒ Что?! – выпалила, широко распахнув глаза. – Бестерли, какую чушь ты несёшь?

Но в ответ он просто склонился к моим губам и поцеловал. А я вместо того, чтобы оттолкнуть, сама обняла его за шею, углубляя поцелуй.