Эти несколько дней после ранения Ташерега дались Ильзене и Навии непросто. Но они сблизили женщин ещё больше: поочерёдное дежурство у постели раненого, беспокойство и общее переживание подтолкнули их перейти к более простому обращению по имени и на «ты».

И сейчас, сидя в гостиной, они обсуждали непонятное поведение советника, который уже начал выезжать на работу, но вид имел отнюдь не бодрый.

Навия держала на руках дочь, о которой сильно скучала, но за всеми этими королевскими делами, её получалось видеть очень редко. Благо Лейва согласилась переехать в столицу. На неё Навия не боялась оставлять дочь. Да и лэри Ильзена тоже присматривала за внучкой, слугами и замком, исполняя временно роль хозяйки.

Даринка уже вполне осознанно познавала окружающий мир. Очень любила, когда с ней разговаривали и даже отвечала что-то на своём непонятном языке. Лейва смеялась и переводила этот лепет окружающим.

Митул тоже освоился в замке герцога. Хотя сейчас от роли няньки его освободили, но с девочкой он играл часто на прогулках, вывозил их с няней и Ильзеной в город и всячески протестовал, когда намекали, что его услуги Даринке уже не нужны. «Хозяйка нанимала меня нянькой, – отвечал он в таком случае, – и своего приказа ещё не отменяла». Иногда убегал к родным, но неизменно возвращался серьёзный, подтянутый, готовый к службе. У Навии даже как-то мелькнула мысль съездить с ним к Даршиту. Посмотреть, как он устроился в её домике. Но времени не было совершенно. И она откладывала и откладывала эту поездку. Но всегда передавала привет хромому соседу, когда Митул в очередной раз навещал родителей. Ведь Даршит с самого начала их договора честно передавал ей каждый месяц все новости вестником, как они и договаривались. И хотя теперь Навия и сама жила в столице, но взгляд на события с другой стороны был очень полезен.

Свадьбу конечно пришлось отложить. Но никто об этом и не переживал. Да и кому нужна была эта пышная свадьба, размышляла про себя Навия. Ей так уж точно не нужна. Прожив уже немаленькую жизнь на Земле, она поняла, что неважно какая будет свадьба: пышная или скромная, дорогая или дешёвая, многолюдная или камерная. Гораздо важнее, как жених с невестой воспринимают друг друга и свою будущую совместную жизнь. Знала она примеры счастливых семей, совсем обошедшихся без свадьбы, и примеры несчастных семей после богатых, широких гуляний.

Так что, не в них дело. Не в свадьбах, а в людях. В себя и герцога Навия верила и знала, что всё у них будет хорошо.

К концу недели Таш оправился уже настолько, что мог совершать конные прогулки. Подолгу сидел в саду. Объезжал поместье. Но всё это время оставался задумчиво-серьёзным, каким-то отстранённым. Это тревожило Навию. Ведь не бывает ничего без причины. Несколько раз приезжал отец Таша – лорд Гревен Карпади. Но и с ним Таш бы неразговорчив и угрюм.

И причина вскоре обнаружилась. На столе у герцога, куда Навия сгрузила несколько принесённых из библиотеки книг. Подвинув их на край стола, она случайно задела листы на столе и под ними открылось какое-то письмо. Она не собиралась его читать. Никогда этим не болела: желанием читать чужие письма, записки, смски. Но одна фраза из письма бросилась в глаза и Навия не удержалась. В конце концов она даже не покажет вида, что читала его, пока Таш сам не расскажет.

Письмо было от той самой баронессы Лерии Кальден, которая на балу пыталась осмеять Навию, и которая раньше была любовницей герцога. Она жаловалась, что скучает. Уверяла, что любит, прощает и очень беспокоится о его ранении. И признавалась, что беременна, несмотря на заклинания Таша и свой артефакт. И теперь не знает, что делать. К письму было приложено свидетельство её личного лекаря, подтверждающее беременность и имелась магическая печать.

Навия опустила письмо на стол. Теперь стала понятна задумчивость герцога. Нет, она нисколько не сомневалась, что с баронессой он больше не встречается. Но это не отменяло факт прошлых встреч. И не отменяло вопроса – что делать? Что делать им в этой ситуации и что делать ей, Навии. И надо ли что-то делать, если Таш до сих пор ей ничего не сказал.

В этом мире не принято было бросать детей и оставлять мать с ребёнком без поддержки. Такие поступки осуждались обществом и богами. А что боги здесь – реальные действующие силы, Василина уже поняла. Но подспудно она никак не могла поверить этому письму. И у неё невольно крутилась в голове мысль о проверке. Как целитель Навия знала, что наличие беременности устанавливается очень легко по ауре. Это может сделать любой целитель и любой маг. Но установить родство уже сложнее. Нужен артефакт крови или маг крови, или клятва долга, которая не даст солгать.

И как-то так получилось после всех размышлений, что единственным человеком, который мог что-то посоветовать и помочь в этом вопросе, оказалась королева. И в один из дней Навия уехала во дворец, предупредив королеву вестником.

Магорета встретила её тепло и по-дружески. Они расположились в небольшой гостиной и после того, как им подали чай, остались одни. Навия не торопилась начинать разговор, а королева не торопила её, рассказывая дворцовые новости. Так Навия узнала, что король пересмотрел указ о наследование трона. Принял решение выдать старшую принцессу замуж в соседнее королевство, правитель которого давно добивался этого. Миранде объяснили, что в этом заключается её долг принцессы, так как мир важнее, чем её королевское будущее. Младшей Азалии объявили, что она может стать наследной принцессой, если проявит способности и успехи в академии. Так что пока наследницы престола у короля не было. Теперь он не торопился с таким указом. Отъезд Виллена был отложен, и король готовит какое-то важное решение по его поводу. Что Виллен немного успокоился и кажется принял изменения в своей жизни. Судьбой отца не интересуется, или скрывает это. Услышав, что отца отправили в монастырь Ши, кивнул и больше никаких вопросов не задавал. Но с королём они до сих пор не разговаривали, и королева очень переживала по этому поводу.

Навия искренне пожелала им удачи и наконец-то изложила своё дело. Магорета некоторое время молчала. Всё же баронесса была её фрейлиной, и королева несла за неё некоторую ответственность. Но в тоже время, она знала баронессу достаточно хорошо, чтобы не доверять ей. Поэтому сейчас, глядя на Навию она сказала:

– Я тоже сомневаюсь, что это ребёнок герцога. Дело в том, дорогая Навия, что баронесса получила отставку задолго до вас. Во дворце вообще трудно скрыть такие вещи: друзья, подруги, слуги – кто-нибудь обязательно проговорится. А вы с герцогом знакомы, как я понимаю с весны. И всё это время практически не расставались. Сейчас уже осень. Беременность от герцога, если она есть, должна быть уже заметна. Так что сейчас мы поступим очень просто: я приглашу сюда своих фрейлин и своего целителя. Установим факт беременности или её отсутствия. А потом я применю своё право долга. Под магической клятвой нельзя солгать. И мы услышим правду об этой истории.

Королева отдала служанке необходимые распоряжения и предложила Навии тихо посидеть за стеллажом с книгами, где её не будет видно, а она сможет видеть и слышать всё. Королева посмотрела на встревоженную Навию и улыбнулась ей: