class="p1">– Я отдам все, что есть. – Она широко улыбается. – Лишь бы тебя больше не видеть.

Мама вздыхает.

– Какая ты грубая, Ава! Ну, зато честная.

Да уж.

Я вздрагиваю, когда она показывает большой палец мужчине, с которым приехала.

– Нам бы просто добраться до Мемфиса, понимаешь? А деньги давно закончились. Там у нас будет новая жизнь. Полезно иногда начинать все сначала, правда? Спасибо, дочурка!

– Ага. – Меня подташнивает, но я прошу ее подождать и поднимаюсь в общежитие. Там пересчитываю три тысячи долларов, лежащие под матрасом. Деньги меня не волнуют – можно заработать еще.

– Одну не пущу, – предупреждает Уайетт, когда я спускаюсь в фойе.

– Хорошо, – выдыхаю. Спасибо, Господи, за такого друга!

Вместе мы выходим на улицу, и я протягиваю ей деньги.

– В следующий раз вызову полицию, – говорю я, бросив взгляд на мужчину, который все еще наблюдает за нами. – Он смахивает на уголовника. Вот и уедете вместе в тюрьму – он за свои преступления, а ты – за шантаж.

Мама усмехается.

– А ты не боишься выпустить коготки. Вся в меня! – Она резко смеется. – Ничего, я понимаю.

– И что это было? – спрашивает Уайетт через несколько минут, когда мы провожаем взглядом удаляющуюся машину.

Дыхание сбивается; я не знаю, что делать. Хочется броситься следом, догнать их, наплевав на страшного мужика, и умолять маму остаться. Хочется заботы, любви, чтобы она была похожа на отца Нокса, но нет, нет: думать так глупо, ведь она давно все решила.

Прошлое пусть останется в прошлом.

– Моя мать – вымогательница.

– Жесть… Ну у тебя и семейка!

– Ох, Уайетт, даже не представляешь…

Уайетт качает головой, а потом задумчиво добавляет:

– Ты в курсе, что всю дорогу от стадиона бубнила себе под нос?

– Что говорила?

Мы подходим к дверям.

– «Мы еще слишком молоды, мы еще слишком молоды». Подозреваю, это ты про вас с Ноксом. – Он закатывает глаза. – Но знаешь что? Я видел, как ты смотришь на маму. В душе ты совсем не ребенок, Ава. И Нокс – он такой же.

Я молчу: не знаю, что тут можно ответить.

Уайетт приобнимает меня, когда мы заходим в фойе.

– Итак, на дворе вечер пятницы, мы остались вдвоем. Чем займемся?

Качаю головой.

– Не знаю. Я… вообще ничего не знаю.

Он выдыхает и обнимает крепче.

– Давай просто покатаемся? Опустим окна, подышим ночным воздухом, послушаем музыку. Заодно можешь рассказать мне, какой я обалденный пацан и что Джаггер в меня точно влюбится.

Не в силах сдержать ухмылку, я чмокаю его в щеку.

– Обожаю тебя! Давай поженимся?

– А давай! Чур, регистрироваться будем в «Икее». Только представь: постельное белье, полотенца, свечи – и мы. А можно Джаггер тоже за меня выйдет? Ты согласна на тройничок?

Я смеюсь.

– Нет уж, ты тогда про меня забудешь. Ладно, пойдем.

Глава 22

Ава

Я просыпаюсь от крика и мечусь по постели, стараясь вырваться из кошмара о призрачных деревьях и койотах, подбирающихся ко мне в лесу. Глотая воздух, пытаюсь сориентироваться во тьме и взять себя в руки. События прошлой недели лезут в голову сами собой.

Не забывай свое место, мразь!

Закрыв глаза, впиваюсь пальцами в одеяло.

Какой же знакомый голос! Но чей?

Забудь про кошмар. Ложись спать.

Нащупываю телефон. На часах семь утра – слишком рано, учитывая, что вернулись мы вчера ближе к полуночи. Перевернувшись, взбиваю подушку и пытаюсь устроиться, но час спустя понимаю, что это бессмысленно. Вчерашний день не выходит из головы.

Почему Нокс начал меня сторониться?

Почему его отец предложил отправить меня в Нью-Йорк и позаботиться о Тайлере? Я ведь совсем чужой человек… Так почему он готов расстаться с такими деньгами, лишь бы я бросила «Кэмден»? Не понимаю. Конечно, его в первую очередь волнуют Дейн и футбол, а не я, но…

Так.

А почему Дейн не хочет со мной учиться? Только ли потому, что я напоминаю ему о маме, или тут что-то другое? Дурное предчувствие, липкое и густое, ползет по позвоночнику.

Я встаю, умываюсь и натягиваю шорты с футболкой The Cranberries. Убираю постель, сажусь за домашку, но это не помогает. В десять, так и не найдя себе места, я звоню Уайетту и предлагаю выбраться в город.

Мы идем в кофейню и занимаем свободный столик, но не успеваем толком расслабиться, как у тротуара через дорогу останавливается черный внедорожник. Из него выходят Нокс с Дейном, их отец – и все трое направляются в отделение полиции.

– Чего это они? – бормочет Уайетт, проследив линию моего взгляда. – У Грейсонов нарисовались проблемы с утра пораньше?

– Не знаю, – отвечаю я, хмурясь.

У входа их встречают трое мужчин в костюмах. Среди них – отец Ченса, подтянутый мужчина за пятьдесят с песочными волосами. Лично мы не знакомы, но я пару раз видела его в школе, когда он подбрасывал Ченса, и на фотографиях в соцсетях. Он юрист. Адвокат.

К ним подходит полицейский. Судорожно вздыхаю, узнав его: это он опрашивал меня в прошлом году.

– Что случилось? – встревоженно спрашивает Уайетт, когда я подскакиваю, едва не расплескав кофе. Промакивает салфеткой небольшое пятно.

– Не знаю. – Сердце колотится, дыхание начинает сбиваться. – Но что-то не так.

Схватив сумку, я мчусь на улицу, но они успевают скрыться в участке.

– Ава? – Уайетт. Вышел следом за мной.

Какого хрена? Что все это значит?

Что они забыли в полиции, вооруженные армией адвокатов?

– Не хочешь вернуться и подождать Нокса? – говорит он, и я понимаю, что все прослушала.

– Я пойду к ним, – выдавливаю в ответ, часто-часто дыша.

Он медлит, но все же кивает.

– Была не была!

Мы переходим улицу и заходим в отделение. В приемной никого, кроме парочки офицеров. Нокс, Дейн и мистер Грейсон уже ушли.

Женщина за стойкой регистрации улыбается мне и косится на татуировки Уайетта. Она уже в возрасте, с сединой в волосах и в маленьких очочках.

– Чем могу помочь?

Облизываю губы.

– Меня зовут Ава Харрис. – Делаю паузу, чтобы набрать воздуха в грудь. – Можно мне к детективу, который осенью вел мое дело?

Она не помнит меня – или делает вид. Наверняка через нее проходят сотни подобных дел. Сев за компьютер, она выжидающе на меня смотрит.

– Имя детектива?

Меня охватывает паника. Боже, я ведь совсем забыла! Так старалась выкинуть из головы наш разговор, что…

– Он был здесь с Грейсонами минуту назад, – говорю я.

– А, Брайант Томас! – кивает она. – Он сейчас занят и свяжется с вами позже. – Она протягивает мне пустой бланк. – Укажите ваш номер и подробности дела, и он вам перезвонит.

Лист трясется в руках. Перезвонит? Точно? Раньше вот не звонил. Даже не сказал, что это Нокс отвез меня к Пайпер! Обо мне вообще быстро забыли – стоило только выйти за дверь.

– Ава? – окликает Уайетт и усаживает меня на ближайший стул. – Заполнить за тебя?

Нет-нет, мне ведь не сам детектив нужен; я просто хочу понять, что здесь делает Нокс и зачем ему адвокаты.

Порывшись в сумке, нахожу телефон и поспешно набираю: «Я знаю, где ты, “акула”. Я тебя видела».

Он выбегает из коридора через три минуты, одетый в джинсы и футболку с символом школы, а я встаю, сжав кулаки, и стараюсь не обращать внимания на то, какой он красивый.

Я не знаю его, совершенно не знаю! Он не тот, за кого я его принимала, ведь он… Ведь если он знал, что случилось, как он мог промолчать? Как мог не сказать мне? Как он мог…

– Ава, – говорит он, бледнея. – Что…

– Хватит! Даже не начинай. Время тебе понадобилось, говоришь? Правда?

Втянув носом воздух, он обводит взглядом участок, а потом переводит на меня.

– Я все объясню…

– Нет. Сейчас же рассказывай, что происходит и почему вы с отцом притащили толпу адвокатов на встречу с детективом, который вел мое дело. В субботу дома не сиделось? И только попробуй соврать! Не верю, что это вышло случайно! – Я кричу, и, хотя замечаю косые взгляды, сейчас мне плевать, ведь в голове вертится совершенно другое.

Я вспоминаю слова Нокса после игры. Настороженный взгляд его папы.

– Вы… Неужели вы думали, что я не догадаюсь? И ты хотел рассказать мне все в понедельник? В понедельник! – фыркаю я. – Как ты мог?

Он пытается взять меня за руку, но я вырываюсь.

– Пожалуйста! – говорит он, и в голосе слышится ужас. – Пожалуйста, дай мне все объяснить. – Он снова оглядывается. – Давай поговорим где-нибудь в другом месте…

– Дейн что-то вспомнил! Что,