она получила неплохой опыт в разработке новых вооружений. Когда Данкард стал адмиралом, она направила руководству прошение о переводе. Это было допустимо: в Черной Армаде наравне с обладателями специальных способностей работали и люди.

Начала Ульрика рядовым инженером в отделе вооружений. Она не хотела сразу превращаться в руководительницу, ведь все восприняли бы это не как ее личное достижение, а как подарок мужа. Она начинала карьерный рост так же, как все, и быстро доказала окружающим, что способна на многое. На нее перестали снисходительно коситься и поддразнивать показным почтением. Ульрика умела быть жесткой, сохраняя при этом вежливость. Она заставила окружающих уважать себя – не только инженеров, телекинетиков тоже, потому что от того, насколько хорошо работали механики, порой зависела их жизнь.

Когда предыдущий Оружейник ушел на пенсию и его место отдали Ульрике, никто не возражал. Да если бы Данкард не сделал этого, ему самому досталось бы!

Альде было любопытно наблюдать за адмиралом сквозь годы – она пока никак не могла принять мысль о том, что это ее дядя. Данкард был строгим и требовательным, его даже побаивались. На работе он и для Ульрики поблажек не делал. Все менялось, лишь когда они оставались в своих личных апартаментах – и запирались двери, и в стороне оставались защитные маски, скрывающие лица…

Данкард был понятней, чем Делия. Альда сразу увидела в нем не особое существо, а обычного человека, и он ей нравился. Она хотела узнать о нем больше – просто не успела…

…Поезд остановился так резко, что Альда не удержалась, скатилась на пол. Ей повезло лишь в том, что лежанка была невысокой и что Триан в какой-то момент накрыл ее своим плащом, теперь смягчившим удар.

Телепатка подскочила на ноги, удивленно огляделась вокруг. Она была одна в пассажирской части, Триан и итальтика куда-то исчезли. Поезд замер на месте, хотя двигатели все еще работали. Он как будто застрял – застрял, не врезался! Как такое вообще возможно?

Еще не зная, что думать, что делать, Альда телекинетическим импульсом изменила настройки освещения, делая свет ярче. Ей хотелось поскорее увидеть, где они оказались, что вообще происходит.

Глава 9

Зарии не очень-то хотелось общаться с сенатором. Скорее, наоборот: Саанви Скайлер напрягала ее. Не пугала по-настоящему, но вызывала странную, необъяснимую неприязнь. Поэтому Зария с удовольствием держалась от работодательницы подальше.

Однако она уже знала: что-то придется изменить. Сомнения в душе телекинетика разрастались, не давали ей покоя. Зария прекрасно знала, что терзается таким она одна. Остальные бывшие солдаты специального корпуса приняли решение и больше не сомневались в нем. Их устраивало то, что за относительно простую работу им неплохо платят, они уже обсуждали, на что потратят первые гонорары.

И это было правильно, Зария пыталась копировать их поведение – и не могла. Там, где все годы обучения жила вера в собственную правоту, теперь зияла черная дыра.

Поэтому она и отважилась последовать совету Стефана. Сенатор Саанви, при всех своих странностях, всегда оставалась уверенной… Даже слишком уверенной, этим она и напрягала Зарию. Положение на Марсе ухудшалось, до военной базы доходили новости о каких-то взрывах, массовых смертях, исчезновениях других сенаторов… Это угнетало даже солдат и офицеров, а вот на лице Саанви как будто навеки застыло выражение сытого спокойствия.

– Я могу с вами поговорить? – робко спросила Зария.

Они пересеклись на крыше одного из корпусов военной базы. Изначально здесь была наблюдательная площадка, а теперь обустроили некое подобие зоны отдыха специально для сенатора. Саанви полулежала в плетеном кресле и смотрела на далекие звезды, среди которых при желании можно было разглядеть сигнальные огни космических кораблей. Зария остановилась в нескольких шагах от правительницы.

– Разумеется, – кивнула Саанви.

– Почему… почему вы начали это восстание? Я не пытаюсь вас упрекнуть, мне и правда интересно!

– Ради Марса.

– Некоторые говорят, что Марс не нуждался в восстании, – признала Зария.

– Они ошибаются. Им кажется, что, если у Марса были деньги, роскошная жизнь и свобода в принятии некоторых решений, все шло хорошо. Это потребительское отношение. Проблема в том, что из Марса делали вторую Землю, не позволяя планете развиваться естественным путем. Это недопустимо.

– Но ведь все колонисты с Земли… Наверно, поэтому они и сохраняли привычную жизнь?

Зария боялась, что сенатор может в любой момент начать злиться на нее. Однако Саанви относилась к ее вопросам снисходительно, как к болтовне маленького ребенка, который ничего не знает про мир. Стефан был прав: может, другие сенаторы и влезли в эту авантюру ради денег, но Саанви – точно нет. Искренние убеждения были ее стержнем, позволявшим выдерживать любые трудности.

– Если бы все осталось, как было, Марс превратился бы в вечную колонию, – пояснила сенатор. – Это было допустимо в первые годы. Но прошло много времени – и выросло не одно даже, а несколько поколений истинных марсиан.

– Истинных марсиан?..

– Тех, кто был рожден на этой планете и имеет на нее куда больше прав, чем любой приезжий. Мы любим эту планету. Мы ее дети. Для нас она не колония. Поэтому население, рожденное на Марсе, должно иметь определенные привилегии – право голоса на выборах, гарантированный доход… То, что выделяет нас по праву рождения.

– Но это же… сегрегация… Разве нет?

– В некотором смысле, – легко согласилась Саанви. – Но если эта сегрегация – естественный порядок вещей, зачем противиться ей? Увы, приезжих все еще слишком много. Истинные марсиане составляют около десяти процентов населения. Десяти! Немыслимо… Поэтому мы и нуждаемся в поддержке. Но когда я предложила это на уровне Общего Правительства, меня высмеяли. Хотя я другого и не ожидала. Тот, кто не родился на Марсе, никогда не поймет его суть. Мы – дети планеты войны, мы не можем вечно подчиняться!

– А разве Марсу хватит одних лишь марсиан? Просто, даже если ваше предложение примут… Если эти девяносто процентов населения улетят, что тогда?

– Коллапс всего, разумеется. Поэтому у нас есть схемы обязательного срока пребывания на Марсе и вклада в его экономику.

– Захвата людей в плен?..

– Не нужно это рассматривать так, – нахмурилась Саанви. – Да, в первые годы будет трудно, потому что Земля сделала мышление некоторых людей ядовитым. Но потом Марс адаптируется. Мы будет строить отношения с Землей, разумеется, просто на своих условиях.

Она действительно верила. Зария все ждала, когда сенатор сорвется, когда хотя бы словом обмолвится о своих истинных целях. Но никаких других целей и не было, Саанви искренне считала, что настоящие марсиане – особенные. Ее совершенно не смущало то, что все города на Красной Планете построили земляне. Она воспринимала это как должное: сделали дело – убирайтесь.

Ее убеждения граничили с фанатизмом. Теперь Зария четко понимала, почему Совет Пяти разбежался в разные стороны: другие сенаторы наверняка побаивались Саанви. Но почему они такое допустили? Председателем всегда был Иво Фратчак, не она. Откуда же у нее столько власти?

Хотя какая разница… Для Зарии было важно другое: она надеялась зарядиться от Саанви верой, а почувствовала лишь возмущение. Дурой сенатор не была, она знала, что из-за устроенного ею восстания многие уже погибли – и тысячи, сотни тысяч еще погибнут… Она просто считала это приемлемой платой за то, в чем Марс на самом деле не нуждался.

А Зария вроде как помогала в этом, оберегая сенатора от любых угроз. Ее не должно было волновать, какие цели у ее работодателя, ее не для философствований наняли. Она здесь ненадолго, потом уедет, ей не нужно вдаваться в подробности… У остальных это прекрасно получалось, у нее – нет.

Зария была противна сама себе, а ведь раньше она даже не подозревала, что такое возможно.

– Я пойду, спасибо, что уделили мне время, – криво улыбнулась она.

Саанви повернулась к ней, скользнула безразличным взглядом. Ее лицо чем-то напоминало Зарии морду сонной рыбины, оказавшейся на берегу.

– Надеюсь, я вас не обидела разговорами о превосходстве марсиан? – спросила сенатор. – Вас они не касаются. Вас я считаю равными нам, поэтому вам дозволено стать моими телохранителями.

– Нас – это кого?

– Людей с особыми способностями. Я не воспринимаю вас как обычных жителей Земли. Мне кажется, на ваше появление повлияли звезды… А если так, вы свободны – и имеете право находиться на Марсе.

И в это Саанви тоже верила.

У Зарии едва хватило выдержки, чтобы попрощаться с сенатором спокойно