В разговор вступила Улианта:

– После возвращения и Совета архонтов Дома Весеннего Шторма вы станете не мальчиком, но мужем. Ваше влияние и слово станут не в пример весомее, чем до отплытия. Это будет удачное время для вашей встречи, – Улианта на мгновение замолкла и продолжила, – и последующей свадьбы, если она будет одобрена Звёздами, Светом и Океаном.

– Не следует забегать вперёд, Улианта. Мои личные дела находятся в тени интересов нашего народа. Сначала нам следует завершить посольство, выполнив условия Совета о невмешательстве в междоусобную войну.

Откровения Вельсиолла раззадорили Теольминта. Приняв для себя будущую свадьбу, как свершившийся факт, он радостно воскликнул:

– Теперь я вдвойне жду не дождусь, когда паруса Минта’эдвен-Эарини понесут нас навстречу породнению благородных домов, где все мы поднимем знаменитое эллинорское вино за молодожёнов!

– Да будет так! – Поддержала его Улианта

Вельсиолл поглядел в сторону неподвижной Локтоиэль. Он не хотел, чтобы она слышала этот разговор. Весь вечер она проспала, отвернувшись к стене, даже во сне выглядев неимоверно красиво и грациозно. Архонту на мгновение показалось, что илийдинги не спит, но лишь притворяется. Он напряг слух и прислушался. Её размеренное дыхание рассеяло внезапно возникшие подозрения, он облегчённо выдохнул и вернулся к разговору.

…Но Локтоиэль не спала.

…Локтоиэль плакала.

Глава 21

Лорды острова Рокушима признавали потребность эльтасмириев в общении с лесом не только из уважения к их культуре. В кхатазских джунглях обитали духи – добрые и злые, и каждый, кто в одиночку заходил в лес, подвергал себя опасности, вступая в поединок с природными силами. Для любого Поющего меча право на поединок стояло бесконечно выше опасений, что гость может погибнуть по собственной неосмотрительности. Поэтому стоящие в дозоре у ворот кхатазы провожали эльтасмирия взглядами, выражающими спокойствие, а не подозрение. Лучники же, находящиеся на стенах и в привратных башнях, подчёркнуто игнорировали любых уходящих гостей, вглядываясь в зелёную пучину леса. Их не интересовали те, кто покинул замок. Их задача состояла в том, чтобы вовремя заметить, распознать и начать действовать в отношении тех, кто намеревался войти в замок из тёмных глубин леса.

В отличие от них, Теольминт испытывал внутренний конфликт. Являясь в душе воином, он зачастую исполнял задачи, свойственные разведчикам, следопытам, шпионам. Его тяга к сражениям то бурлила, зажигая глаза воинственным светом, то уступала естественной для эльтасмириев любви к природе и тайнам. Эта двойственность мешала ему спокойно спать, и он мечтал когда-нибудь окончательно определиться. Он ещё не знал, что кхатазские земли избавят его от сомнений, гармонично спаяв между собой все грани его характера.

Кустарниковые джунгли вокруг замка Хикари изобиловали тропами. Эти пути, как маршруты кхатазских моряков, никогда не терявших линию берега из вида, не уводили местных жителей далеко от замка. Впрочем, лес отвечал на их страхи взаимностью, киша хищниками и изобилуя местами, где грань между миром живых и миром духов была настолько тонкой, что время от времени пропускала через себя таких «гостей», что приходилось вызывать на помощь имперских колдунов, охотников за нечистью и прочих малоприятных в общении личностей.

Впрочем, Теольминта беспокоило не это. Ведь всего в полутора днях пути небеса извергали ливень и, судя по распустившимся цветам лаунцеи, называемой местными «кахи-такэко», это были не первые осадки за последние дни. Теольминт выбрал дерево повыше и взобрался на самую крону. Перед ним открылась восточная часть острова и его самая высокая точка – гора со срезанной вершиной. То, что вершина этой горы срезана, мог понять не всякий, но Теольминт, переживший кровопролитную войну с тунгурами сразу распознал её неестественную форму. Однако его удивило не только это. Прямо у горы остановился циклон, клином вторгнувшийся в остров, на земли лорда Ангмаямы. Складывалось ощущение, что он шёл вслед за Минта`эдвен-Эарини, затем по пятам посольства и «застрял» в определённой точке. Знаний и опыта Теольминту хватало, чтобы понять, что это невозможно без вмешательства магических сил. Это означало, что на горе находился некто или нечто, способное управлять морскими стихиями. И об этом следовало доложить архонту. Но Вельсиолл в данный миг направлялся на ритуальную охоту лордов, вмешиваться в ход которой не позволял воинский кодекс, почитаемый Теольминтом, и чувство самосохранения, почитаемое им не меньше.

Не предаваясь долгим размышлениям, эльтасмирий спустился с дерева, сошёл с человеческих троп и устремился к границам земель лордов, совмещая тайное поручение архонта и, собственно, поиски щенка маленькой Китцуми. Там он и заметил отряд Поющих мечей, скрытно пробирающихся к пограничной деревне лорда Хироюки. Это произошло, когда день начал угасать, но ещё не перешёл в вечер. Это было первое событие за этот день, которое заставило его остановиться.

Впервые Теольминт стал свидетелем того, что огни междоусобицы тлеют и разгораются не только в умах и беседах лордов. Сразу семь Поющих мечей скрытно подошли к деревне в сопровождении следопыта. Они остановились в двух сотнях шагов от селения. Предводитель отряда поднял голову вверх, глядя сквозь листву на солнце. Теольминт догадался, что они дожидаются начала сумерек. Он взобрался на дерево, и печаль охватила всё его существо, при виде того, как крестьяне, отложив работу, собирались всей деревней на ранний ужин. Они и не подозревали, что это будет последний ужин в их жизни.

Вдруг Теольминт заметил движение с противоположной стороны деревни. Приглядевшись, он увидел знамёна лорда Хироюки. Теольминт не знал, чем окончилась охота, но, если Вельсиолл был жив, то он находился вместе с лордом. А это означало, что статус архонта как нейтрального посла в любой момент мог оказаться под угрозой. Стало ясно, что единственный шанс спасти посольство – сделать так, чтобы вражеский отряд незаметно для людей лорда Хироюки отошёл от деревни.

Теольминт аккуратно сорвал с ветки кедровую шишку и бросил её вниз, не выглядывая из-за ствола. Он знал, что произойдёт дальше. Поющие мечи не услышат шума, однако, следопыт, если это был хороший следопыт, обратит внимание на лёгкий звук, но сразу не прореагирует на него, просчитывая в уме, как и откуда могла упасть шишка. И только потом незаметно переведёт взгляд на то место, откуда упало хвойное соцветие.

Досчитав до трёх, Теольминт аккуратно выглянул из-за дерева. И встретился глазами со следопытом. Карие зрачки человека расширились от удивления. В это время эльтасмирий молча указал на деревню и слегка покачал головой из стороны в сторону, сообщая об опасности. Затем так же бесшумно скрылся из виду.

Через несколько мгновений Теольминт услышал осторожные шаги Поющих мечей, удаляющиеся по направлению противоположному деревне. Он понял, что отряд