— Император… Тьма и Пекло!!! — Я врезал по столу кулаком с такой силой, что по древнему камню во все стороны побежали трещины. — Сопляк на золотом троне!

— Ты боишься, Посланник?.. Вот уж не думала.

Тира подкралась незаметно. Даже в кольчуге — традиционных броне северян — она умела перемещаться неслышно. При желании запросто могла бы столкнуть меня вниз. И прикончить: всей Джаду этого мира не хватит, чтобы пережить падение с такой высоты.

— Никак не могу привыкнуть, — проворчал я, отходя от края люка.

Прямо под нами проплывали облака. Совсем близко. Казалось, что можно дотянуться и коснуться их рукой… или хотя бы кончиком меча. Летающий замок Тиры умел не только парить в воздухе, демонстрируя могущество древних колдунов Белой Чайки — но и подниматься на огромную высоту.

И даже покидать Хафай-Сегер.

— Сегодня будет славная битва. — Тира кровожадно улыбнулась. — Многие погибнут — но тех, кто уцелеет, назовут героями.

Я не ответил. Да и сказать было, в общем, нечего. Почти два месяца с тех самых пор, как мы прикончились Асгрима и заключили союз, я пытался остановить войну… но так и не смог. Воители Белой Чайки вернулись домой — но лишь для того, чтобы снова собраться в путь. И снова на юг — но уже к центральным владениям Империи.

К золотому городу Шаэр-Сунейре.

Ни Император, ни Алуру, ни Акирен не пожелали мира. Вместо ответа на послания Тао и Тира получили головы Служителей, которых отправляли в столицу, на юг и на запад. Мелкие стыки на границах не прекращались ни когда мы ушли на север, ни даже когда вернулись. Анора с Игорем и Владыками Каменного Кулака смогли удержать все дороги через горы, а я прогнал Владык Ледяного Копья обратно на их земли — но Великий Мастер упрямо продолжал сражаться. Даже когда по его землям пошли сразу две огромных армии. Тао и Тира вели своих людей к столице.

А что нам еще оставалось делать?

— Ты все еще сомневаешься, Посланник? — усмехнулась Тира. — Думаешь, есть другой путь?

— Откуда мне знать? — Я сложил руки на груди. — Иногда мне кажется, что от моего решения вообще ничто не зависит… Что ваши боги лишили людей разума и желают утопить в крови весь мир.

— Император боится за свой зад. — Тира пожала плечами. — А такие, как Алуру, скорее умрут, чем решатся показать слабость.

— Думаешь, он еще верит, что сможет вернуть Игоря и победить?

— Откуда мне знать? — отозвалась Тира. — Боги не дали мне силы читать мысли… Особенно мысли Великого Мастера. Но Алуру будет сражаться до последнего. Мои шпионы донесли, что Владыки Ледяного Копья готовятся защищать Шаэр-Сунейру… нам придется сражаться не только со Служителями Императора.

— А Акирен? — спросил я. — Он тоже решил остаться верным Золотому трону?

— Великий Мастер Огненного Лотоса редко избегал боя. — Тира на мгновение задумалась. — Но едва ли даже сам Создатель Тримурти знает, где он теперь. В рядах клана случился раскол. Кто-то из Владык сейчас в столице. Но почти половина ушла обратно на юг… Может, они и не стали нашими союзниками — но хотя бы больше не враги.

— Тогда мы сможем победить… пожалуй, — вздохнул я. — Но если не возьмем Шаэр-Сунейру и Золотой дворец до заката — нас сомнут.

— И казнят всех до единого. — Меж бровей Тиры залегла складка. — Император и его слуги не простят мятежников… Власти Золотого трона тысячи лет. Она священна… но мы бросим ей вызов!

Правильные слова. Разумные… и завершенные. Но, похоже, перед боем мои чувства обострились до предела: я заметил, что Тира почему-то избегает встречаться со мной взглядом.

— Что тебя тревожит, прекраснейшая? — спросил я. — Если тебе нужно сказать что-то — говори сейчас. До заката мы можем и не дожить.

— Немногое укроется от взора Посланника. — Тира опустила голову. — Я… утаила от тебя кое-что.

— И что же?

— О ритуале призыва Посланников я знаю больше, чем рассказала… У него есть и вторая часть. Та, что позволит тебе вернуться домой.

Странно, но я не почувствовал злобы. Вообще. Должен был прийти в ярость, размазать Тиру по белоснежным камням летучего замка и вышвырнуть в люк — но почему-то не отыскал внутри даже капли ярости. Похоже, даже неистовому ярлу Виглафу не было особого дела до судьбы Ричарда Коннери.

Собственное имя почему-то показалось чужим, забытым. Как и Сан-Фран, Саннидейл, Эдди, гребаный ублюдок Уилсон… как весь ТОТ мир.

Хочу ли я вообще туда вернуться?

— Почему не сказала раньше? — улыбнулся я. — И почему говоришь сейчас, Владыка?

— Потому, что ты мог бы сделать глупость и переметнуться на сторону болвана Раджиндры. — Похоже, у Тиры уже был готов ответ. — Пообещать головы его врагов за возвращение домой. Он обманул бы тебя… А мы бы проиграли!

— Мы и так можем проиграть. — Я пожал плечами. — Армия Тао велика, и твоя едва ли многим меньше, но и на стенах Шаэр-Сунейры нас ждут не калеки.

— Мы победим! — Тира сжала руку в кулак. — Ты нужен мне и Тао, Рик… нужен Империи. Раджиндра глуп, его Джаду слаба. Семя Хеварда Белой Гривы выродилось окончательно. Владыкам нужен новый правитель!

Даже так? Амбиций девчонке явно не занимать. И — надо признать — она права. Может, кланы и прожили три сотни лет без крупных войн, но им нужен настоящий Император, а не болванчик на Золотом троне, способный только плясать под указку Великих Мастеров… и делать глупости. Без сильного правителя все это дерьмо повторится снова — с Посланниками или без.

— Новый правитель? — усмехнулся я. — А может быть — правительница?

— Нет, Посланник. — Тира покачала головой. — Я северянка, а кровь юга слишком сильна во всех кланах. Владыки не пожелают принять меня. Императором должен стать тот, кого любит его народ… Чьи владения и богатства велики, а род славен. Тот, кто войдет в Шаэр-Сунейру победителем.

— Кажется, я понял тебя, прекраснейшая, — кивнул я. — Тао обучался постигать Джаду у лучшего из Мастеров в этом мире, а с его силой и умом сравнится лишь его благородство. Придет день — и он станет величайшим правителем… со времен Хеварда Белой Гривы.

— Да будет так. — Тира сложил ладони вместе. — Твой друг не только благороден и смел, но и хорош собой… Скажи, Рик — у Тао есть жена? Или та, кому он отдал свое сердце, хоть и не скрепив еще союз перед богами и людьми?

Тира заговорила тише, и через несколько мгновений кончики ее ушей покраснели. Великий Мастер Белой Чайки, полководец, политик, задумавший сменить на Золотом троне тысячелетнюю династию, и интриган, способный утереть нос даже самому Владыке Алуру, вдруг превратилась в самую обычную девушку. Смущенную… и, похоже, еще и втрескавшуюся по уши.

— Нет. — Я едва сдержал смех. — Насколько мне известно, у Великого Мастера Тао нет возлюбленной.