— Андропыч, зайди.

Земцов появился буквально через сорок секунд — Петр зачем-тоотследил по часам. Вопросительно взглянул, прикидывая, стоит ли садиться илидело недолгое. Петр нейтральным тоном сказал:

— Андропыч, проконсультируй с точки зрениябезопасности. Мне срочно нужно смотаться в речное пароходство…

— Полина? — сразу же спросил Земцов. Петр смногозначительным видом пожал плечами. Хотел кивнуть, но в последний моментспохватился: кто ее знает, вдруг звонившая ему незнакомка и не Полина вовсе…

— Это обязательно? — сухо продолжал Земцов.

— Пожалуй. — кивнул Петр. — Андропыч, я не насвиданку собираюсь в разгар рабочих будней. Просто… Когда женщина звонит изаявляет, что у нее к тебе есть срочное и важное дело, — нужно, я такприкидываю, ехать незамедлительно…

— Вот это-то меня и беспокоит, — не беззадумчивости сказал Земцов, что-то прикидывая про себя.

— А конкретно?

— Конкретно… — шеф безопасности не поднималглаз. — Павел Иванович, я не хочу ни пугать вас, ни лишний раз трепатьнервы, однако ситуация требует полной откровенности…

— Нет, конкретно?

Земцов вздохнул и поднял глаза:

— Я старательно просмотрел все кассеты с наружныхтелекамер. Знаете, в чем загвоздочка, Павел Иванович? Машина, из которой в васстреляли, появилась на стоянке для посетителей буквально за минуту до того. каквы вышли. Можно, конечно, считать сие диким совпадением, самые невероятныесовпадения случаются, но меня всю жизнь учили совпадениям не верить.

— Та-ак, — сказал Петр. — Хочешь сказать, чтоему стукнул кто-то из здания?

— Именно, — с видимым облегчением от того, что емуне пришлось говорить это самому, кивнул Земцов. — Самое вероятноеобъяснение. Информация о ваших перемещениях, точнее говоря, известие о том, чтовы собираетесь покинуть здание, проходит по цепочке — не столь уж длинной, но,безусловно, затрудняющей выявление «крота». У кого-то были все возможности длятого, скажем, чтобы набрать номер на мобильнике и сказать пару слов, безобиднуюусловленную фразу. Заранее оговоренный словесный код сплошь и рядом не вызываету окружающих подозрений…

— Давай без профессиональных тонкостей, — перебилПетр. — Если «крот» есть, как ты его собираешься выявлять? Почему вообщеон, паскуда, столь свободно действует?

— Потому что прецедентов ранее не имелось, —мгновенно ответил Земцов. — Потому что раньше он себя никак не проявлял.Конечно, я предприму все необходимые меры…

— Значит, не веришь в маньяка-одиночку?

— А вы? — столь же молниеносно отпарировал Земцов.

«Эх, милый, — тоскливо подумал Петр. — У меняпросто-напросто нет нужной информации к размышлению, потому что я — вовсе и нея. Но тебе же в том не признаешься…»

Он вздохнул, не представляя толком, что ответить.

— Плохо мне верится в маньяка, — сказал Земцовнегромко. — Во-первых, как я ни копался в прошлом, нигде не нашелкандидатуры в маньяки. Во-вторых, эта минута, прошедшая от появления машины довыстрелов. У маньяков, как правило, сообщников не бывает. Павел Иванович… увас-то есть свои соображения?

— Никаких, — решительно сказал Петр.

— Мне бы эффективнее работалось, знай я…

— Андропыч, помилосердствуй, — сказал Петр еликомог искренне. — Ну нет у меня соображений, честно тебе говорю! Ты уж копникак следует… Слушай, а можем мы сейчас покинуть здание без этой чертовойцепочки?

— Конечно. Варианты давно отработаны.

— Вот и поехали, — встал из-за стола Петр.

…К высоченному зданию управления речного пароходства,стоявшему в трех шагах от набережной Шантары, они прибыли минут на пять раньшеусловленного времени. В неотступном сопровождении трех телохранителей Петрвошел в просторный вестибюль. В дальнем его углу сидел за короткой конторкойстаричок в цивильном. У тех, кто шел неуверенно, он строго требовал пропуска, атех, кто целеустремленно двигался к лестнице, пропускал безо всяких цепляний.Еще с улицы Петр рассмотрел, где расположена лестничная клетка и лифты, апотому избег старикашкиных расспросов, сквозанул мимо него деловой походкой.

Оказалось, лифт на седьмом не останавливается — только начетных. Телохранителям это определенно облегчало задачу. Петр хотел первымвыйти из лифта, но не успел, охранник опередил, осмотрелся, по-волчьи поводяголовой, только после этого кивнул. Где же тут тупичок? Ага, вот…

Петр сел в жесткое, расхлябанное кресло под унылой, почтизасохшей в кадке пальмой, огляделся. Курилка, сразу ясно. Дверей поблизостинет, кабинеты (судя по табличкам, имеющие прямое отношение к пароходству)сгруппированы чуть правее, а в пределах прямой видимости — глухая стена. Местодля покушения самое что ни на есть малопригодное, неоткуда прокрастьсянезамеченным, а путь отхода один-единственный…

Он вышел из тупичка-ниши — и тут же увидел, как с лестничнойплощадки вышла женщина с большим «дипломатом» в руке. Мгновенно ее опознал —никаких сомнений, та самая брюнетка лет тридцати, занимавшая достойное место вПашкиной коллекции. Волосы падают на плечи, одета в деловом стиле, но совкусом, золотые серьги и перстень небольшие, изящные.

Один из охранников непреклонно заступил дорогу, взял у нее«дипломат», встряхнул. Двое других встали с боков, готовые к действию.

— А он заперт, — спокойно сказалачерноволосая. — Это его «дипломат», — она изящным движением рукиуказала в сторону Петра. — Что там, я решительно не представляю.

Охранник вопросительно обернулся. Ситуация была рисковая, ноПетр решился кивнуть, подтверждая ее слова, хотя слыхом не слыхивал ни о каком«дипломате». Он просто чувствовал, что это не покушение. Решительно не похоже…

— Здравствуй, — сказала она ровно, подойдя кПетру. — Они так и будут тут торчать?

— Ребята… — Петр недвусмысленно, властно повел рукой.

Охранники после короткого колебания подчинились, отошли всамый конец коридора, к огромному, во всю стену, окну, за которым величавотекла сероватая, широченная Шантара.

— Бережешься? — спросила она с легкой иронией.

— Приходится, — серьезно сказал Петр. —Стреляют-то всерьез.

— Да, я телевизор смотрела… — Она присела в соседнеекресло, потянулась к его сигаретной пачке.

Торопливо поднеся ей огоньку, Петр спросил:

— Случилось что-нибудь?

Он уже примерно представлял, кто перед ним — никаких особыхребусов, очередная Пашкина любовница, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобыдогадаться…

— Смотря с какой стороны смотреть… — сказала женщина стой же, что и во время телефонного разговора, тоскливой усталостью. —Может, ничего и не случилось, а может, все…