Южное бюро ежемесячно направляло отчеты о своей работе в Центральное бюро ИККИ. В этих отчетах сотрудники Бюро отчитывались в том числе и за распределение выделенных им средств. В первом отчете от 1 марта 1920 г. сообщалось об успехах организации в Харькове. В отчете в том числе отмечалось, что иностранных групп при нем более уже не существует, поскольку все они теперь влились в местные парторганизации[1037]. Действительно, на Юге России больше не было необходимости в функционировании отдельных иностранных групп для агитации среди иностранцев и трансляции коммунистических идей за рубеж. Однако, судя по национальному составу управляющих и сотрудников бюро, которыми были болгарин Х. Раковский, серб И. Милкич и французы Р. Барбере и Ж. Садуль, можно понять, что работа национальных групп упразднена лишь формально. Так или иначе, работа Южного бюро продолжала активно вестись среди населения Юго-Восточной Европы. Более того, она была нацелена на то, чтобы далее продвигать ее на Запад. Это и определяло выбор сотрудников подразделения по их национальной принадлежности.

Помимо отчетов, сотрудники бюро сообщали о нуждах их подразделения. Они писали, что в Южном бюро остро ощущается потребность в агитационной литературе. Сотрудники бюро, к примеру, запрашивали выпуски «Коммунистического интернационала» на всех языках, на которых он публиковался, все произведения В. И. Ленина, Л. Д. Троцкого, Г. Е. Зиновьева и Н. И. Бухарина, а также литературу по вопросам советского строительства и по организации Советской республики[1038]. Отдельно запрашивалась литература на английском и французском языках для распространения среди военнопленных, а также литература на китайском языке в количестве 300 шт. для раздачи красноармейцам из числа китайских интернационалистов[1039].

Кроме того, для отправки в другие города, в частности в Одессу, также запрашивалась литература. Так, 11 марта 1920 г. в Харькове были приняты книги, взятые для Одессы. В представленном списке значатся более 30 наименований книг на русском, немецком, французском, английском и южнославянском языках. Нам же важно, что на Юге России распространялись труды сотрудников французских коммунистических групп. Так, в списке книг, предназначенных для отправки в Одессу, числится брошюра А. Гильбо «Французское социалистическое и синдикалистское движение во время Войны», которая была доставлена в количестве 100 экземпляров[1040]. Помимо нее распространялись и «Записки о большевистской революции» Ж. Садуля[1041], изданные в октябре 1919 г. в Париже под названием «Notes sur la Révolution bolchevique, par le capitaine Jacque Sadoul»[1042]. Это издание запрашивалось в размере 30 экземпляров[1043].

Что касается других нужд бюро, кроме агитационной литературы, то существовала также потребность в чемоданах с двойным дном для курьеров[1044], которым, очевидно, предстояли поездки за границу. И, конечно, была потребность в финансировании всей проводимой на юге работы. Центральное бюро выделило кредит 5 млн рублей для организации этого отделения[1045], но этих средств было недостаточно для проведения пропаганды, командировочных средств, заработной платы и организации приема приезжающих иностранцев и курьеров. Сотрудники Южного бюро также запрашивали у Центрального бюро ИККИ денежные средства, в том числе и любую иностранную валюту, потому как для осуществления деятельности были необходимы любые средства, имевшие покупательную способность[1046]. Бывали случаи, когда финансирование Бюро осуществлялось драгоценными камнями[1047], очевидно, по причине отсутствия обычных денежных средств.

Жак Садуль, будучи секретарем бюро, стал особо уважаемой фигурой. И в силу того, что он был действительно важен для большевиков, А. И. Балабанова выступила на одном из заседаний Бюро ИККИ с предложением выплачивать товарищу Садулю «гонорар, причитающийся депутатам французского парламента, а также жалование его секретарям»[1048]. Садуль даже был избран Союзом транспортных рабочих членом Совета Харькова[1049]. К нему как важному лицу обращались с различными просьбами, например, принять участие в митинге-концерте в Харькове по случаю празднования создания Коммунистического Интернационала молодежи[1050], в мероприятиях, посвященных «защите Советской Украины от польских панов»[1051]. О важной роли Ж. Садуля свидетельствует и тот факт, что И. Милкич, один из управляющих Бюро, был его заместителем[1052], хотя ранее он также являлся одним из представителей национальной группы. Для Ж. Садуля без очереди могли починить ботинки в связи с его скорым отъездом[1053], выдать по требованию необходимую одежду (шинель, френч, брюки, черные сапоги и фуражку)[1054] и напечатать его фотографии[1055]. Когда перед Вторым конгрессом Коминтерна в Россию приехала его супруга Ивон[1056], то для семьи Садулей выдали дополнительную мебель[1057]. Для самой же Ивон выдавали к обеду не черный хлеб, а белый[1058]. Кроме того, в Советской России также находился и брат Ж. Садуля – Марсель Садуль, который периодически командировался от имени Южного бюро[1059] и по личной просьбе Ж. Садуля к А. И. Балабановой ему предоставляли переводчика, комнату в Москве[1060] или же номер в гостинице, где он мог столоваться не за общим столом, а заказывать все, что ему нравится[1061].

Ж. Садуль располагал несколькими переводчиками. Помимо М. Ф. Матасовой, его переводчиками были Оскар Келвер[1062] и Павел Стучевский[1063]. Когда П. Стучевский отправлялся в командировку с разными поручениями, ему предоставлялось отдельное купе в международном вагоне по той причине, что он вез секретные документы для Ж. Садуля[1064]. Он же сопровождал последнего для походов в Реввоенсовет[1065] и в поездках в Москву[1066]. Сам Ж. Садуль иногда покидал Харьков по служебным делам. Например, в августе 1920 г. он был командирован с документами в Москву[1067].

В целом работа Южного бюро была сосредоточена на установлении связей с зарубежными коммунистами, на работе с сербским, румынским, турецким и болгарским населением. Присутствие Ж. Садуля и Р. Барбере в числе сотрудников данного подразделения объяснялось сохранением необходимости проведения агитационно-пропагандистской работы среди франкоговорящих граждан. Это были французские и бельгийские рабочие Донецкого угольного бассейна и гражданское население из числа эмигрантов. Французские сотрудники Южного бюро участвовали в организации собраний, в подготовке агитационной литературы на французском языке, а также в поиске и переводе добытых из стран Юго-Восточной Европы всевозможных сведений для Центрального бюро в Москве. Они провели большую работу при подготовке ко Второму конгрессу Коминтерна. Ж. Садуль, к примеру, сопровождая французских делегатов-социалистов во время агитационных поездок, стремился привлечь их к вступлению в Третий Интернационал. И как мы можем видеть, влияние этого французского активиста в Южном бюро заметно усилилось.

Однако к работе по подготовке Второго конгресса Коминтерна были привлечены и другие бывшие