— Здравствуйте, Иосиф Абрамович, — сказала Галя, и ювелир вздрогнул, будто его облили холодной водой.

— А, Галочка! — Его желтое, морщинистое лицо озарила добрая улыбка. — Приветствую тебя. Только не ори так. Такие крики не для моих ушей. Как мама?

Галя опустила голову:

— Мама умерла. Еще и девяти дней не прошло.

Иосиф Абрамович зачмокал:

— Ай-ай-ай, какое несчастье! Леночка ведь была совсем молодая, и не пенсионерка даже, если мне не изменяет память. Я прав?

— Да, — кивнула Галя.

— Но отчего она умерла? — недоумевал ювелир. — Цветущая, красивая женщина… Я всегда удивлялся, что, разведясь с твоим отцом, она так и не вышла замуж.

— Рак, — коротко бросила девушка, словно выплюнув ненавистное слово. — Рак легких, четвертая стадия.

Старый еврей заохал:

— Боже, боже, какая несправедливость! Ну почему этот проклятущий рак столько народу губит? И когда ученые против него вакцину найдут? Не может быть, чтобы в природе ее не существовало, — он вдруг оборвал сам себя и посмотрел на посетительницу: — И чего меня, старого, понесло? Ты ведь по делу пришла, девочка моя? Верно?

— Верно, — девушка вынула из сумочки перстень. — Иосиф Абрамович, эта драгоценность много лет принадлежала нашей семье и приносила несчастья. Я пыталась от нее избавиться, но люди, которые выказывали интерес к кольцу, мертвы. Пока он у меня, я хочу покончить с ним. Распилите мне его на мелкие части.

Тусклые глаза Иосифа Абрамовича блеснули:

— Ну-ка, покажи мне эту вещичку!

Галя достала коробочку и, словно ядовитую змею, брезгливо бросила на столик:

— Вот он.

Ювелир открыл шкатулку и вынул драгоценность, подставив под свет лампы. Казалось, его маленькая комнатка сразу же озарилась ярко-красным пламенем. «Точно кровь», — подумала Лопатина.

— Ты говоришь, он принадлежал твоей семье? — поинтересовался старик. — А как у вас оказался, знаешь?

Галя покачала головой:

— Я вообще до недавнего времени не знала о его существовании. Память подсказывает мне, что я видела перстень на пальце у бабушки, когда была совсем маленькой, может быть, пару раз. Мама его не носила, во всяком случае, при мне, — она улыбнулась. — Я знаю, почему вы меня об этом спрашиваете. Когда кольцо стала сопровождать череда смертей, я прочитала о нем в Интернете. Знаю, что его называют «Кровь падишаха», и когда-то он принадлежал певице Нонне Поляковой. Каким образом драгоценность вдруг оказалась у нас — не имею никакого понятия.

Иосиф Абрамович вздохнул:

— Было время, когда лучшие сыщики страны искали это сокровище и гадали, куда его мог спрятать преступник. А оно вон где… Мне почему-то кажется, что твоя бабушка случайно обнаружила перстень на улице и не отнесла в милицию. Кажется, даже что-то подобное она мне рассказывала. Разумеется, она поступила неправильно, хотя я не верю, что все беды вашей семьи произошли от него.

— Так вы распилите его на мелкие кусочки? — спросила Галя.

— Такую красоту? — Ювелир покачал головой. Венчик волос на макушке зашевелился, будто колышимый ветром. — И не подумаю. Знаешь, если тебе приспичило от него избавиться, давай поступим так. У меня есть человек, который покупает подобные игрушки — именно те, которые, по преданию, приносят несчастья. У него уже скопилась целая коллекция, однако он, по его словам, живет, здравствует и процветает. Тебе крупно повезло, что недавно он позвонил мне. Думаю, за этот перстень мужик отвалит неплохую сумму, часть из которой ты возьмешь на памятник Леночке. Как тебе такой вариант?

Девушка дернула плечом:

— Вероятно, другие драгоценности не были столь опасны. А эта разрушала людские судьбы и вызывала смерть. Я точно знаю.

На худой жилистой шее еврея заходил острый кадык.

— Этот человек, как я понял, интересуется только такими цацками, другие ему не нужны. Знаешь, сколько народу с облегчением продало ему драгоценности, повинные, как они считали, в их бедах? И не произошло ровным счетом ничего. Возможно, он заговоренный. Во всяком случае, чтобы совесть твоя была чиста, помни: мы с тобой никого не обманываем. Если он хочет иметь дело с нечистой силой, запрятанной в некоторых драгоценностях, — это его право, не правда ли?

Галя немного подумала, прежде чем ответить. С одной стороны, ей не терпелось избавиться от перстня, только не таким путем, а испепелить, изрезать его и развеять прах по ветру. С другой — глупо отказываться от денег, тем более мужчина готов заплатить их прежде всего за репутацию драгоценности. Иосиф Абрамович, глядя на нее, смутно догадывался, какие мысли бродят в голове девушки.

— Соглашайся и не раздумывай, — подталкивал ее старик, вытирая крючковатый нос, покрывшийся потом. — Дядя Еся плохого не посоветует.

Галя улыбнулась.

— Ладно, уговорили, но только обещайте рассказать ему историю перстня во всех красках.

— Именно во всех красках, моя королева, — пообещал Еся, — тогда и цена будет выше. Я тоже кое-что заработаю за посредничество, — он положил перстень в коробку и вернул хозяйке. — Впрочем, ты можешь присутствовать при разговоре и добавить то, что считаешь нужным. Давай решим так. Я звоню ему и назначаю встречу на двадцать два часа. В это время ломбард закрывается, и нам не помешает ни одна живая душа. Ты приносишь перстень, оформляете сделку — и гуляйте, ребята.

— Я целиком полагаюсь на вас, — ответила девушка. Ювелир радостно хлопнул в ладоши. Руки у него были худые и длинные.

— Вот и отлично. Жду. Не опаздывай.

Галя кивнула, подумав, что и добрый дядя Еся не останется внакладе, он получит свои комиссионные, и неплохие. Ювелир всегда был готов на многое за деньги. «Погубит когда-нибудь его эта жадность», — пронеслось у нее в голове, однако девушка сразу отогнала дурные мысли и побежала домой, по дороге заглянув в магазин. Времени до встречи со странным покупателем, не боявшимся ни черта, ни дьявола, было предостаточно. Она решила приготовить плов — любимое блюдо своей бабушки. Купив все необходимое на маленьком рынке, девушка, войдя в квартиру и вымыв руки, сразу бросилась на кухню. Вот старый котелок, такой закопченный, что любители современного интерьера непременно посоветовали бы немедленно выбросить его, однако непрезентабельная посудина, как и тысячи других мелочей, напоминала ей о времени, когда их семья была полной и счастливой. На даче, находившейся возле моря, дед и бабушка колдовали с шашлыками, пловом и копченой рыбой. Рыбу всегда коптил дед, и она получалась необыкновенно вкусной. Половина дачного кооператива сбегалась отведать знаменитое лакомство. Бабушке доставался плов. Она готовила его на костре в большом казане, не то что готовила, правильнее сказать, священнодействовала, и блюдо выходило отменное. Гале больше не доводилось пробовать плов, пахнувший дымом и костром, и сейчас она терпеливо нарезала нужные овощи, мясо и делала приправу, утешая себя тем, что и на плите плов, если его уметь готовить, будет превосходным. Девушка священнодействовала так же, как когда-то бабушка, и в результате блюдо превзошло все ее ожидания. Пожалев, что придется есть одной и самой нахваливать себя, Галина взглянула на часы и ужаснулась. Она почти опаздывала к ювелиру. Девушка мельком посмотрела на себя в зеркало, прошлась расческой по черным волнистым волосам, наложила розовую помаду на пухлые губки, хорошо гармонировавшую со смуглой кожей, и помчалась к ювелиру.