– Ладно, я сначала поговорю с Рут, – заявил он.

– Рут – это кто?

– В общем и целом она моя семья.

Я вспомнила, что из родных у него осталась только тетка. Интересно, что в его квартире, довольно просторной, несмотря на горы заполняющего ее хлама, я не видела ее фотографий. И несмотря на это, она была первым человеком, у которого он решил спросить совета по поводу того, что случилось.

Никто не подстерегал нас ни возле дома, ни в квартире Джерролда, и я удрала в ванную комнату – меня подташнивало из-за сознания того, что пришлось стрелять в людей. Одновременно меня очень заботило, как бы не испачкать платье, потому что выплачивать его стоимость я вовсе не собиралась.

Прополоскав рот и умыв лицо, я растерянно уставилась на свое отражение. Тушь не текла, и вообще макияж держался как прибитый, не считая того, что немного поплыла помада. Тут я все-таки заметила на платье небольшое пятно, тихо взвыла, чертыхнулась, расстегнула молнию и сняла его. Пришлось повозиться, чтобы устранить неприятность, и я так увлеклась этим занятием, что не заметила, как в ванной появился Джерролд.

Так вот, картина: я стою босиком, в одном белье, а в двух шагах от меня – красивый мужик, чей рот прямо-таки создан для поцелуев.

– А, черт! – вырвалось у меня, и я отбросила платье в сторону.

В следующее мгновение Джерролд обхватил меня и притянул к себе. Я физически ощутила силу его рук, теплоту его тела, даже услышала, как стучит сердце у него в груди. У меня перехватило дыхание.

– Я надеюсь, ты не будешь в меня стрелять? – шепнул он, зарываясь подбородком в мои волосы.

– Что? Да ну тебя!

Но меня разобрал смех.

– Ты поговорил с… – начала я.

– Она пока не может говорить, Рут сказала, что перезвонит. В любом случае, Стрэттон это был или не Стрэттон, он еще пожалеет… Я тебе говорил, что моя тетка знакома со всеми, кто хоть что-то представляет из себя в этой стране?

– Нет. – Не удержавшись, я провела пальцами по его губам. Он перехватил мою руку, но мешать не стал.

– Ну вот теперь ты знаешь, маленькая храбрая Джейн.

– Кларинда, – поправила я.

И все словно замедлилось.

Пальцы его свободной руки сжимают мое бедро, проскальзывают под трусики. Колени у меня подгибаются. Взгляд зеленых глаз гипнотизирует меня, а в следующее мгновение его горячие губы накрывают мои.

Я запускаю пальцы в его волосы и притягиваю к себе его голову. От поцелуя по телу словно разлетаются электрические искорки, и я забываю обо всем на свете. Наши языки переплетаются, а когда мы все-таки отрываемся друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, Джерролд приподнимает меня, позволяя моим ногам обхватить его талию.

Он очень возбужден, и я это чувствую. Куда девалась окружавшая его стена отчуждения? Должно быть, туда же, куда и мой лифчик, который я скинула, и он помятой красной тряпочкой валяется на полу.

Джерролд целует мои соски, я хочу расстегнуть его молнию, но он справляется с этим сам, и мы сливаемся в таком страстном поцелуе, от которого все здешние зеркала должны были бы треснуть, если бы у них была хоть капля совести.

– Презер… – шепчу я, на мгновение вернувшись с небес на землю.

– Сейчас.

Джерролд сажает меня на край ванны, с грохотом выдвигается какой-то ящик, я помогаю своему любовнику раскатать презерватив по члену и окончательно избавиться от одежды, причем рубашка расстегиваться не хочет, и я сдергиваю ее с него так, что отлетают пуговицы. Это вызывает у нас обоих приступ смеха, который только усиливает предвкушение оргазма.

Я целую Джерролда и испускаю хриплый стон, когда он разводит мои ноги своими. Наши языки вновь сплетаются, волна желания захлестывает нас и увлекает за собой, Джерролд рывком входит в меня, глубже – еще глубже – и я задыхаюсь, дрожа от наслаждения. Кажется, я оцарапала его спину, вцепившись в нее ногтями. Я отвожу руку, и Джерролд на мгновение отрывается от моих губ.

– Нет, все хорошо, продолжай… – шепчет он.

Его глаза затуманены, и они уже не зеленые, а какого-то сине-зеленого оттенка, который мне безумно нравится. Джерролд ускоряется, испускает хриплый стон, кончает, я кончаю, в голове моей пляшут фейерверки, а колени подгибаются от наслаждения.

А потом мы услышали, как звонит телефон.

Джерролд вздохнул.

– Черт… Я только отвечу на звонок.

Он вышел. Губы у меня распухли, тело сладко ныло. Я заметила фен и высушила ту часть платья, с которой смывала пятно, потом натянула одежду на себя. Джерролд все не шел. Я вышла из ванной и двинулась к комнатам. Кажется, он до сих пор общался по телефону.

– Говорю тебе, я не знаю, откуда у нее оружие… Слушай, Рут, я не хочу, чтобы ты приехала и допрашивала ее. Со всем уважением, но ты не умеешь обращаться с людьми. Нет, я…

Он замолчал, слушая то, что ему говорила невидимая собеседница. Стараясь ступать как можно тише, я подобрала свою сумочку, прихватила туфли и двинулась к дверям.

А потом я сбежала. Не оглядываясь, потому что запретила себе оглядываться.

8

Залечь на дно можно разными способами, и, конечно, первым моим желанием было сбежать куда подальше, но надо смотреть правде в глаза – бежать мне было особо некуда.

Кроме того, хотя происшествия в Лос-Анджелесе обычно освещаются широко, почему-то нигде не мелькнуло и намека на трех человек, которые словили пули, любуясь на звезды мирным калифорнийским вечерком. Я решила, что это хороший знак, и приободрилась. Кто бы ни нанял этих людей, у него могли иметься свои причины, чтобы не поднимать шума и попытаться сохранить все в тайне.

Сандру я попросила никому обо мне не говорить, кто бы меня ни искал. Подробности случившегося я ей рассказывать не стала, ограничившись намеком, что все было совсем не так, как она обещала. Но она оказалась настоящей профессионалкой и сразу же догадалась, что между мной и Джерролдом что-то произошло.

По-моему, ей это очень не понравилось, и я даже не удивилась, когда некоторое время спустя она сменила клинику и перестала приводить к нам Валентайна. Мне, конечно, было жаль, но к нам приносили и приводили на прием столько животных, что буквально было некогда дух перевести. Тем более что я уже получила среди хозяев некоторую известность как «мисс, которая отлично ладит с любыми питомцами», и у нас отбоя не стало от клиентов.

Что касается Джерролда, то я запретила себе