одна воспитываете внука. И вам некому больше помочь, ваша дочь не может…

– Да, моя дочь не может, потому что она преступница и сидит в тюрьме! Ну, мы, с божьей помощью, справляемся, спасибо, у нас всё хорошо! – не дав Миру договорить, громким голосом охарактеризовала ситуацию в своей семье строгая женщина.

– Да зачем вы так? – смутившись, продолжил Мир, теперь совсем уже не понимая, как направить разговор в нужное русло.

– Как так? А чего мне стесняться того, что моя дочь сидит, сидит за преступления?

– Оно так, конечно! Но зачем внуку вашему это слышать?

– Что слышать? Что его мать – заключённая? Он об этом и так прекрасно знает. Хотя какая она ему мать? Он никогда её не интересовал! Плохая я, раз вырастила такую дочь! Дай мне бог сил внука теперь не упустить, на ноги поднять, вырастить!

– Вы так громко говорите, может, к себе пригласите? Мы бы спокойно с вами поговорили!

– О чём? У меня секретов от людей нет! Да вы, собственно, чего хотели?

Мир вконец растерялся, понимая, что откровенного разговора уже не получится. Ноги его словно окаменели, голос ещё больше сбился от волнения. Он сунул руку в карман куртки, где была заготовлена пачка денег, аккуратно упакованная в целлофан.

– Просто наш фонд выделил вам помощь, примите, пожалуйста! – Достав пачку из кармана, Мир попытался вручить её женщине.

– Спасибо, не надо! Без подачек обойдёмся! – таков был жёсткий ответ.

– Нет, я так не могу! Возьмите! – повысив тон, Мир нагнулся и, положив пачку денег на скамейку, развернулся и пошёл прочь.

– Молодой человек, вы куда? А ну бегом вернитесь и заберите деньги!

– Это ваши, моё дело – вам их отдать, до свидания! – почти убегая, насколько позволяла хромота, ответил Мир.

– Это что за безобразие? Вернитесь, кому я сказала, заберите обратно! – прокричала вслед удалявшемуся Миру гордая женщина. Боковым зрением он увидел, как она встала со скамейки и, опираясь на клюку, которую он прежде не заметил возле неё, попыталась догнать его. К ней подбежал обеспокоенный криками бабушки внук.

Но Мир был уже за пределами их двора. Он вернулся к ожидавшему его такси, и машина двинулась в обратный путь.

– Всё, дела свои порешали? – спросил таксист.

– Да, дело сделано! – ответил Мир, прокручивая в голове только что произошедшее. Дело сделано, но не так, как хотелось бы. А по-другому, видимо, и не судьба…

* * *

Мир с упорством муравья продолжил строить, восстанавливать жилые дома и промышленные объекты. Так продолжалось до тех пор, пока на одном из строительных участков не произошла беда. В ходе земляных работ сдетонировал неразорвавшийся во время войны снаряд. Находившийся поблизости Мир получил ранения, в основном пострадало лицо. Эхо войны вновь отозвалось в его жизни. Его госпитализировали, а после лечения он вернулся в родной город. Теперь к хромоте, которая с ним будет всегда, добавилась пара новоиспечённых шрамов на лице. Как раз в это время пришло разрешение на свидание с заключённой Мелой. Не успев приехать домой, Мир засобирался в дорогу.

– Куда же тебя черти опять понесли?! – кричала любимая бабушка. – Что дома-то не сидится?

– Ба, я ненадолго, честно говорю: надо съездить в одно место – и сразу обратно, обещаю! – успокаивал внук.

– И что, мне тебя теперь вовсе без головы ждать? Каждый раз возвращаешься покалеченным! – продолжала возмущаться бабушка.

– Всё будет хорошо!

– И не говоришь даже, куда собрался! Что за секреты от бабушки?

– Пока не могу. Пожалуйста, ба, не пытай, вернусь – всё расскажу, клянусь!

– Угомонись наконец-то, пожалей меня, старую, здоровье моё не вечное! Вспомни, как ты меня прабабушкой сделать обещал! Сколько девок хороших в городе, давай женим тебя! – причитала родная кровь.

– Всё будет, как ты скажешь, дай мне только съездить! – отвечал Мир, обнимая и целуя её на дорожку.

– Эх, врёшь же и не краснеешь! – с упрёком сказала бабушка вслед Миру, закрывая за ним дверь.

Добравшись до железнодорожной станции, Мир сел на поезд. Под стук колёсной пары он представлял, как будет выглядеть его встреча с Мелой и о чём они будут говорить. Дорога была дальняя, мысли – волнующие, ночи – бессонные.

На перроне станции прибытия он оказался в полном одиночестве. Погода была зябкая, с ветерком, сырая, порой шёл снег с дождём – зима никак не хотела сдаваться и уступать весне. Солнце закрывала стена серых облаков. Зайдя в здание вокзала, он расспросил работников станции, как добраться до тюрьмы. Туда вела лесная тупиковая дорога в несколько километров, по которой редко кто ездил. Накинув капюшон куртки, Мир быстрым шагом, хромая, отправился в путь. Мысли о бывшей пленнице преследовали его всю дорогу.

Наконец-то добравшись до тюрьмы, он позвонил в дверь проходной. Картина внушала уныние: серые мрачные высокие стены с колючкой поверх них, такие же мрачные здания внутри, с маленькими зарешечёнными окошками… Соответствовало обстановке в этот день даже небо. Дверь со скрежетом открылась, и Мир зашёл внутрь. На проходной он предъявил все необходимые документы, его проверили на предмет запрещённых вещей, проинструктировали, а потом из глубины здания появилась надзирательница, отдавшая команду идти за ней. Они шли по длинным, жутким, давящим на сознание коридорам, пока не достигли комнаты свиданий.

– Проходите внутрь и ждите! – указав рукой на комнату, произнесла надзирательница.

Мир зашёл. Тут же за ним закрылась железная дверь со смотровым окошком, надзирательница осталась снаружи. Это была небольшая комнатка, где тускло, очень высоко светила лампочка, почти под потолком было маленькое зарешечённое окошечко. В углу стоял стол со стульями. К стене была приделана вешалка, на которую Мир и повесил свою куртку. Здесь было душновато, воздух спёрт, так что через какое-то время он снял и кофту, оставшись в одной футболке. Шли минуты и даже десятки их, а арестантку всё не приводили. Мир волновался, шагая по комнате из угла в угол: ему показалось, что он провёл здесь в ожидании целую вечность. И вот дверь открылась. Внутрь зашла Мела – в полосатой робе, с порядковым номером и наручниками на руках, которые были сведены за спиной. Зайдя в комнату, она сразу же уткнулась лбом в стену. Приведший её надзиратель отстегнул наручники.

– Ваше свидание – ровно полчаса! – сказал он, выходя из комнаты и закрывая её снаружи на ключ.

– О, женишок объявился! – первое, что сказала Мела, задержав взгляд на Мире, как только надзиратель оставил их одних.

– Здравствуй! – выдавил из себя Мир. Голос как будто отказывался его слушаться. Глядя на Мелу, он сравнивал её ту, прежнюю, которую он хранил в памяти, и сегодняшнюю, настоящую. Те же голос, рост, телосложение, только вот стрижка стала ещё короче. Её уже не раз, наверное, обривали, но волосы успели подрасти и теперь по длине были примерно как у Мира, который коротко стригся.

– Ну здравствуй! А что, сладенького, вкусненького, фрукты, шоколад принёс? – спросила Мела, подходя к Миру ближе и цепким взглядом осматривая комнату.

– Нет! Вот же, что-то я вообще об этом не подумал! – растерянно ответил Мир.

– Эх, суженый ты мой ряженый, чего же ты так! Пришёл на свидание, а угостить и удивить-то даму нечем!

– Так поговорить в основном хотел! Насчёт сладостей как-то не сообразил, извини!

– Да ладно уж, извиняю! Ну, раз поговорить, то давай! Поговорить я люблю, сейчас тем более! Давай присядем, что ли! – предложила Мела, отодвигая один из стульев.

– Как ты здесь? – спросил Мир, присаживаясь рядом.

– Как я? Хорошо! Неужели ты только ради этого сюда приехал, чтобы меня об этом спросить? – раздражённо ответила Мела.

– Не злись, чего ты? Неужели совсем не рада меня видеть? – продолжил Мир, посмотрев ей в глаза.

– Какой же ты уродец стал! – Мела протянула к лицу Мира руку и потрогала его шрамы. – Конечно, рада! – ответила она на вопрос.

– Так вроде ты меня и раньше уродом считала.

– Нет, ты был красавчик! Я, чтобы позлить, так говорила, а ты, зараза, не злился почему-то. Ты симпатичный парень и мне нравился, очень даже, и при других обстоятельствах, в другое время ох как захомутала бы, окрутила молодого дурачка!

– Скажи честно, ты раскаиваешься? – спросил Мир, пристально глядя на арестантку.

– Да! – ответила она. –