— Нашли, — говорит офицер. — Официальных заявлений еще не делали, но на следующей неделе мы предоставим заключительный отчет о расследовании.

Мама поворачивается ко мне:

— Вот видишь? Что я тебе говорила?

Я так долго стою с открытым ртом, что нижняя челюсть у меня того и гляди отвалится, как у черепа. У меня всё расплывается перед глазами, и я лишь слышу гул голосов и вижу размытые очертания фигур и предметов.

— Похоже, все женщины кроме одной находятся в городе. Последняя нанялась к какой-то семье из Нью-Гэмпшира и, насколько я помню, уехала туда жить.

— Я просто рада, что они целы и невредимы. И еще раз примите мои извинения. У Эсси очень бурное воображение, а в изоляции всё только усугубилось. Ей постоянно снятся кошмары.

— Это и немудрено, в таком-то месте. У меня тоже дочка, и боже упаси, чтоб она тут оказалась…

Внезапно двери распахиваются настежь — на пороге, пытаясь отдышаться, стоит доктор Блэкрик. Я в ужасе ахаю, полицейские от неожиданности вздрагивают.

— Эсси цела? — первым делом спрашивает отчим. — Я узнал, что приехала полиция, и сразу побежал сюда.

Вперед выходит офицер Грейди.

— Доктор Блэкрик, рад встрече. Похоже, произошло недоразумение. Ваша дочь нашла череп и…

Когда отчим замечает череп, его лицо разом бледнеет. Глаза округляются. Он подходит к столу на негнущихся ногах, не обращая ни на кого внимания.

Вот и всё, думаю я, сейчас-то он себя и выдаст!

— Мы как раз собирались узнать, где именно… — Офицер Грейди выглядит опешившим и пытается продолжить.

— На берегу с северо-западной стороны, — громко заявляю я. — Его вынесло на берег во время отлива, как стеклышки.

Но доктор Блэкрик не слышит ни меня, ни кого-либо еще. Взгляд его прикован к черепу, и, оттолкнув фотографа, он подходит к столу. У него дрожат руки, он мешкает, затем берет череп. Очень бережно.

— Это череп ребенка. — Голос его звучит сдавленно, будто он сдерживает чувства, и вся моя уверенность в том, что он имеет отношение к убийствам, пропадает. В его глазах блестят слезы, когда он подносит череп к свету. — Маленькой девочки.

— Да, мы тоже так подумали, говорит полицейский, который делал замеры. — Поскольку он найден на том берегу, возможно, это…

Взгляд отчима внезапно затуманивается. Он со звонким стуком кладет череп обратно на стол, уже совсем не мягко. А потом доктор разворачивается и спотыкаясь идет через вестибюль больницы к выходу, и у него такое потерянное и отстраненное лицо, будто он застрял в кошмаре. Не говоря больше ни слова, он выходит на улицу, где уже наступила холодная ночь.

Глава 27

Я сижу на диване в гостиной, подтянув колени к груди и завернувшись в одеяло, которое фрейлейн Гретхен достала из бельевого шкафа. Вечер холодный, но одеяло приятно согревает меня, жаль только, что под ним не спрятаться от маминых нотаций.

— Эсси, ты перешла все границы! Уму непостижимо! — кричит мама, расхаживая туда-сюда перед диваном. Похоже, она разошлась не на шутку. — Алвин проявил к тебе столько терпения, столько доброты, а ты чем отплатила? Прилюдно нас опозорила! Ты понимаешь, что, если это дойдет до газетчиков, они налетят на нас как коршуны? Ты хоть представляешь, каково нам придется?

Я сжимаю кулаки под одеялом, но не отвечаю.

— Что, даже ничего не скажешь?! — восклицает мама.

Я молчу.

Доктор Блэкрик, он сидит около камина, снимает очки и потирает виски.

— Айлин, не могла бы ты принести мне аспирин?

Мама бросает на него сочувственный взгляд и уходит за таблетками. На мгновение в гостиной становится тихо. Отчим смотрит на меня. Я же смотрю на пламя в камине, язычки потрескивают и взвиваются над поленьями.

— Ты меня ненавидишь, и мне хотелось бы знать почему, — говорит доктор Блэкрик.

Я поднимаю на него взгляд от удивления.

— Вы ученый-злодей. Вы убийца, — говорю я, но тут же понимаю, что слова эти звучат как-то неправильно.

— И кого же я, по-твоему, убил? — спрашивает отчим очень спокойным тоном. — Пропавших медсестер из Риверсайда? Тех, что нашли? Или я убиваю собственных пациентов — тех, кого мы с твоей мамой каждый день пытаемся спасти?

У меня перехватывает дыхание, но я выговариваю шепотом:

— Насчет… насчет пациентов я не знаю. Но нашлись только те медсестры, которые пропали совсем недавно. А как же другие, которые пропадали из года в год, — где они? Вы не можете это отрицать. Это правда, я точно знаю, потому что…

— Потому что ты влезла в мой кабинет. Да. Я в курсе. — Отчим глубоко вздыхает и садится на краешек дивана.

У меня такое чувство, что сердце вот-вот выскочит из груди. Я отодвигаюсь как можно дальше.

— Вам мама сказала, — выдавливаю я.

— Нет. — Доктор Блэкрик едва заметно улыбается. — Ты капнула воском на стол. И мои документы всегда разложены в строгом порядке. А папка с досье оказалась не на своем месте.

Беатрис была права. Даже всех предосторожностей оказалось недостаточно. Отчим слишком умен. Я жду, что его поведение изменится — что он рассердится и покажет свою злобу. Но ничего такого не происходит.

— Ну-ка объясни, как именно мне удалось убить женщин, которые здесь работали до моего приезда? — спрашивает он с притворной серьезностью. — Я просто пытаюсь всё правильно понять.

— Мэри сказала… — начинаю я, но умолкаю. Но замолчала я не только из-за того, что доктор Блэкрик сразу нахмурился. Я понимаю, что больше не доверяю ее суждениям. Она боится врачей, обследований и пожизненного заточения на острове, поэтому не может мыслить здраво.

— У меня нет всех ответов, — собравшись с духом, признаюсь я. Мне казалось, что к этому моменту всё прояснится, что кусочки головоломки сложатся в понятную картинку, а не перемешаются еще сильнее. Ведь в детективных историях всегда всё сходится одно к одному. — Но я знаю, что вы что-то скрываете. И знаю, что, если спрошу об этом, вы солжете.

— Боже, ты и правда считаешь меня злодеем, — говорит доктор Блэкрик. Затем вскидывает голову. — Но я надеюсь, ты дашь мне возможность доказать свою невиновность. Уверяю тебя, к исчезновению медсестер я не имею никакого отношения и могу это доказать. Еще какие-нибудь убийства, по твоему мнению, за мной числятся?

Я прищуриваюсь, но не отвечаю. Если медсестер больше нельзя считать возможными жертвами, остается только один вариант. И хоть всё обернулось очень скверно, я не готова произнести это вслух. Тут возвращается мама, она принесла флакон с аспирином и стакан воды.

— Я не могла найти аптечку, — со вздохом говорит она.

Доктор Блэкрик берет таблетку, но мне