Я заметил в отдалении скрытые в тени холмы. Над ними висело покрывало облаков, черных, словно грозовые тучи, а хребты в восточной части острова лежали в полной темноте. В памяти у меня всплыли слова Рии о Черном замке: «В самом мрачном ущелье среди Темных холмов, где вечно длится ночь». Я должен найти ее до того, как она окажется в этих горах! «Где вечно длится ночь». Во тьме я буду совершенно слеп. Надежда оставила меня.

Шим сглотнул.

– Ну хорошо. Я идем. Может, не весь этот путь, не до замка. Но я пойдем.

– Ты уверен? Там мед нам вряд ли попадется.

Вместо ответа «великан» вошел в реку. Он сумел пройти несколько шагов, хотя мне казалось, что течение вот-вот собьет его с ног. Однако, не успев добраться до торчавшего из воды валуна, он споткнулся и внезапно оказался на довольно большой глубине. Бедняга закричал, замахал крошечными ручками. Но прежде чем он скрылся под водой, я подоспел ему на помощь. Посадив его на спину, я начал переходить реку.

– Спасибо тебе, – выдохнул Шим. Он встряхнулся, брызгами обдав мне лицо. – Эта вода, она сильно мокрая.

Я осторожно переставлял ноги в стремительном потоке, пользуясь посохом в качестве опоры.

– Я буду тебе очень благодарен, если ты уберешь руки от моего носа.

– Но мне же нужно за что-то держаться.

– Тогда держись за свой собственный нос! – воскликнул я и в очередной раз подумал, что совершил ошибку, позволив этому существу увязаться за собой.

– Ладно-ладно, – донесся до меня гнусавый голос «великана»; и я понял, что он выполнил мое приказание.

Каждый следующий шаг среди быстрой реки давался с трудом; я чувствовал себя так, будто что-то тянуло меня назад за одежду, увлекало обратно в лес. Мне мешал не поток. Словно сотни невидимых рук пытались удержать меня на берегу. Я понятия не имел, что мешало мне идти – вода или нечто внутри меня самого. Одно я знал наверняка: по мере того, как я приближался к противоположному берегу, ноги мои наливались свинцом.

У меня возникло некое дурное предчувствие. И в тот же момент перед мысленным взором моим начала складываться картина, но она не была порождена «вторым зрением». Я видел странные огни, дюжины огней, и они двигались ко мне. Внезапно я понял, что моя скрытая сила пришла в действие. Это была картина из будущего!

– Нет! – вскрикнул я, тряхнув головой с такой силой, что Шиму пришлось вцепиться мне в волосы, чтобы не упасть.

Видение исчезло. Сила отступила. Но зловещее чувство осталось, и гораздо более сильное, чем прежде.

Мы были уже почти у берега, и Шим сполз с моего плеча, предварительно ущипнув меня за ухо.

– Ой! А это еще что такое?

– Это тебе за то, что заставили меня всю дорогу держаться за свой нос.

У меня мелькнула было мысль швырнуть зловредного гнома в реку, но я сумел устоять перед искушением. И гневные мысли были тут же забыты, когда я увидел сад вблизи. Деревья, тонкие и больные, выглядели гораздо более хрупкими, чем самые старые деревья Друмы. Те, что росли дальше всех от реки, казались мертвецами или призраками. Мы ступили на Гиблые Земли.

Я приблизился к одному из самых крупных деревьев, ветки которого нависали над водой. Протянул руку и сорвал маленький, сморщенный плод. Повертев его в руках, я был озадачен, не понимая, что это такое: плод был жестким, кожистым, бурым и бесформенным. Я понюхал его, и запах подтвердил мои подозрения. Это было яблоко. Самое отвратительное яблоко, которое я видел в своей жизни.

Я бросил его Шиму.

– Твой ужин.

Маленький великан поймал яблоко и с неуверенным видом поднес его ко рту. Наконец, осмелился откусить кусочек, и выражение отвращения на его лице сказало мне все.

– Фу! Ты хотели меня отравить!

Я ухмыльнулся.

– Нет. Я не думал, что ты осмелишься откусить от него.

– Тогда ты хотите надо мной смеяться.

– Отрицать не буду.

Шим упер руки в бока.

– Хотела бы я, чтобы девочка была здесь!

Я мрачно кивнул.

– Я тоже.

В это мгновение я заметил вдалеке, за садом, шесть фигур, появившихся со стороны восточных равнин. Мне показалось, что они направляются к саду. Боевые гоблины! Мечи, нагрудники и остроконечные шлемы сверкали в лучах вечернего солнца. Гоблины исчезли за холмом. Но, несмотря на то, что их не было видно, хриплые голоса становились все громче.

Шим, который тоже заметил врагов, как будто окаменел.

– Что мы собиралась делать?

– Надо прятаться.

Но где? Оглядевшись, я не заметил ни одного камня, за которым можно было бы спрятаться. Высохшие деревья не могли служить укрытием. Берег был пустынным – ни канавы, ни ямы.

Гоблины показались на вершине холма, над рекой. Я отчетливо слышал их голоса, различал топот их тяжелых сапог. Сердце мое учащенно забилось. Я продолжал осматривать берег в поисках укрытия.

– Эй, вы! – прошептал вдруг незнакомый голос. – Сюда!

Обернувшись, я заметил чью-то голову, торчавшую среди корней одного из деревьев в дальнем конце сада. Мы с Шимом бросились туда и обнаружили глубокую, недавно вырытую канаву, которая еще не соединялась с рекой. В канаве стоял широкоплечий загорелый мужчина с волевым подбородком и каштановыми волосами, заляпанными грязью. Из одежды на нем были только свободные штаны из бурой ткани. Он держал лопату легко и естественно, как хороший солдат держит меч.

Он махнул нам лопатой.

– Забирайтесь сюда, ребята. Да поживее.

Мы не заставили себя долго ждать. Я отшвырнул посох и нырнул в канаву. Не успел Шим прыгнуть следом за мной, как гоблины перевалили через гребень холма и вошли в сад. Человек быстро забросал нас землей и листьями, оставив лишь небольшое отверстие для дыхания.

– Эй, ты! – услышал я голос гоблина. Сквозь одеяло из листьев он показался мне немного тише, однако был таким же скрежещущим, как и у гоблина-вожака в Лесу Друма.

– Чего? – отозвался крестьянин. Казалось, его раздражает то, что его оторвали от дела.

– Мы ищем опасного заключенного. Он сбежал сегодня утром.

– От кого? – спросил человек.

– От стражников, тупица! То есть, от бывших стражников. Кто потерял пленника, тот потерял голову. – Гоблин хрипло, надсадно рассмеялся. – Ты не видел, чтобы кто-нибудь переходил реку? Говори быстро, ты!

Крестьянин ответил не сразу. Я уже начал думать, что он собирается нас выдать.

– Ну, – наконец, протянул он, – видел я тут кое-кого.

Сердце мое сжалось.

– Кого?

– Это был… мальчишка.

По лицу у меня, смешиваясь с землей, тек пот. Сердце колотилось.