Ур надолго замолчал, погрузившись в свои печальные воспоминания. Чернава прикрыла глаза, вспоминая день, когда в ее дом явился дух смерти Яма. Не понять нам всех хитросплетений судьбы, не найти в них ни конца, ни края. Девушка тоскливо прикоснулась к животу, задумавшись о будущем своего сына. Словно отвечая на ее тайные мысли, Велезвезд продолжил:

— Для чего я это вам рассказывал, ребятки. Если не желаете себе и своим детям горя — не творите зла осознанно. Ибо нет чаши более горькой, чем глоток сладкого греха. Не дай вам Бог испить ее, дети мои.

Ур хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание и переводя разговор в иное русло:

— А теперь о хорошем. Сварог — создатель нашей Вселенной. Все звезды, кои вы видите на небесах, бессчетное множество миров — все создано им. И за то мы его славим, и заветы его чтим, живя по законам Прави.

Чернава вздохнула, уносясь мыслями в свое детство. Видать, прав Велезвезд, тянется и за ее родом след греха. Мать с отцом живут, что кошка с собакой. Один из братьев в лесу потерялся, заблудившись. Дочь ведьмак из дому увел, темную колдунью из нее воспитав. Слишком много знаков, о проклятии свидетельствующих. Слишком много.

— …у каждого мира свой Даждьбог имеется. Своим теплом дарует он нам блага, ибо нет жизни в тех мирах, где нет света и тепла. А с наступлением весны называем мы наше светило — Ярило. А ближе к зиме называем мы его Коляда, с ним и холода приходят. И летит Даждьбог по небесам, проходя Великим Колом Сварога. Все в этом мире находится в движении, ибо движение — это жизнь. Мы вокруг Даждьбога движемся, и он вместе с нами летит сквозь звезды. Двенадцать созвездий минует. И прохождение одного из тех созвездий — то есть Час Сварога. И делится Коло на Ночь и День Сварога, кои и влияют на Явь нашу благими либо лихими делами.

Чернава, открыв рот в удивлении, внимала старцу. Никогда ни батюшка с матушкой, ни старейшины древлянские не излагали детям подобного. Все больше сказки сказывали да былины о героях святорусских, зло мечом побеждающих.

Один из мальчишек восхищенно охнул, наконец-то представив в сознании этот великолепный полет солнца среди иных звезд. Вдруг, озадаченно почесав затылок, он произнес:

— Учитель Велезвезд, а кто там — в иных мирах проживает? Хорошие или плохие?

Чародей добродушно усмехнулся, радуясь любознательности мальчугана.

— По-разному. Есть и хорошие — вроде нас с вами, а есть и плохие. Потому Коло на День и Ночь и разделяется. Если камень в воду бросить, от него во все стороны круги расходятся. Вот там, где камень упал, — там Творец родил Мир. И разлетелись во все стороны вселенные, каждая положенное ей место занимая. Свет Творца далеко проник в Великой Пустоте, освещая все на своем пути. И там, где тьма отступила перед светом, там Творец сыновей своих наместниками оставил — Сварожичей — светил солнечных. Чтобы жизнь они нашу сотворили, чтобы обогрели нас любовью божественной. И Коло, по которому летит наше светило, не везде по белу дню проходит. Есть и темные миры, кои жить нам по Прави мешают. И поэтому сейчас, когда Даждьбог покинул созвездие Девы и устремился ко Льву, и наступает истинное испытание для духа и веры человеческой.

Ур вновь умолк, окинув грустным взглядом взъерошенных мальчуганов. Кому десять лет, кому двенадцать — мальцы сопливые. Смешно, но именно от их разума и чистоты душевной зависит то, каким станет человечество через долгие тысячелетия. Донесут ли они эти знания в далекое будущее? Хватит ли у них сил преодолеть на своем пути неимоверные преграды? Сохранится ли хоть малейшая крупица Истины к наступлению Дня Сварога? Велезвезд прошелся среди будущих волхвов, нежно приглаживая своей морщинистой рукой их взъерошенные шевелюры.

— Учитель Велезвезд, — мальчуган, виденный Чернавой в волшебном лесу и прозванный Березой, озорно сверкнул глазами, обращаясь к Уру, — а долго ли будет длиться эта Ночь Сварога? Боюсь, как бы утро не проспать.

Мальчишки дружно расхохотались, поддерживая шутку настырного товарища. Улыбнувшись, Веле-звезд кивнул:

— Долго, ребятки. Тринадцать тысяч лет. И лишь в Водолее наступит Рассвет…

* * *

Ратибор вышел на тренировочный двор, окинув придирчивым взглядом мокрых от усталости воинов. Последний набор волхвов Перуновой рати, которых Уры успевали подготовить к решающей битве. Сотня воинов, способных сокрушить тысячную армию, неутомимо оттачивала мастерство боя. Огромное подворье, закрытое от посторонних глаз высокими стенами, содрогалось от криков и стонов воинов.

— Терпи! — прорычал Ратибор, проходя мимо стонущего волхва, забившего о бревно ногу. — Не тело — разум боль побеждает!

Покорно кивнув в ответ, воин вновь приступил к избиению тренировочного столба. Его голые руки были сбиты в кровь, посиневшие от гематом ноги подрагивали от напряжения. Стиснув зубы, воин вновь нанес дереву сокрушительный удар, чувствуя, как онемели от боли костяшки кулака. Ратибор последовал далее по двору, присматриваясь к движениям каждого воина, окрикивая, наставляя:

— Не под тем углом бьешь!

Вмешавшись в поединок двух воинов, Ратибор занял место обороняющегося.

— «Живая ладонь» — удар сложный. Не так кисть повернешь — себе руку сломаешь и врагу ущерба не нанесешь. Показываю.

Кивнув противнику, Ратибор приготовился к схватке, раскрыв ладони и едва поднимая их от земли. Волхв бросился в бой, обманно притопнув ногой и с неимоверной скоростью выбросив в лицо Ура свой железный кулак. Движения Ратибора казались медленными и неторопливыми. Отведя круговым движением несущуюся к нему руку воина, Ур сделал навстречу короткий полушаг, молниеносно ударяя противника раскрытой ладонью в низ ребер. Охнув от боли, парень согнулся пополам и рухнул наземь. Ратибор озабоченно склонился над учеником, ощупывая его обмякшее тело. Несколько уверенных нажатий быстро привели парня в сознание. Вставая на ноги, он лишь смущенно озирался по сторонам, стыдясь своей минутной слабости.

Ратибор обернулся к волхву, внимательно наблюдавшему за его действиями.

— Запомнил? Касание лишь ладонью и пучками пальцев. Не бей костяшками — Живой рази! Рука ровно поперек тела должна ударить, тогда твоя Жива внутри его тела сокрушительной волной разольется. Уразумел?

Молодой волхв понимающе кивнул, вновь возвращаясь к поединку. Схватив его за плечо, Ратибор грозно сверкнул глазами, словно прочитав его мысли:

— Не враг перед тобой! Брат он твой. В треть силы такие удары работать надобно. — Кивнув в сторону тренировочных досок, Ур усмехнулся. — Пойди, для начала на дереве пыл свой погаси. Коли останется огненный оттиск силы, значит, правильно бить научился.

Покорно кивнув, волхв направился к толстой доске, встав на изготовку и принявшись отрабатывать мудреный удар «живой ладонью».

Ратибор пошел далее по двору, наблюдая, как воины мечут ножи разной длины и тяжести, как стреляют навскидку из лука, рубятся на мечах. Грустно вздохнув, Ур присел на лавку, вспоминая смотр Сварожьей Дружины. Хорошие воины, только далеко им до волховской подготовки. Всем далеко, кроме одного. Лицо тысяцкого, уклоняющегося вслепую от его удара, появилось перед глазами чародея. Силен медведич. И физически, и духом воинским силен. И что поразительно, парень сам, без учителя прошел великий путь воина, почерпнув из разных народов и племен лучшие удары и ухватки. Ратибор покачал головой, удрученно прошептав: