подруге на Холда, который, похоже, задумал превратить меня в замену сбежавшей жене и одновременно в свою личную постоянную магическую подпитку. Или пока не надоем. Обидно до жути! Как истинная подруга, Милли слушала, кивала и в нужных местах проникновенно добавляла: «Каков негодяй!» или «Порчи на него нет… но и я придумать могу!». А Дымок таскал мне откуда-то конфеты с вишневой наливкой в начинке.

   К концу меня уже немного подташнивало от шоколада.

   Зато почти отпустило.

   Всхлипы совсем сошли на нет.

   – Слушай, а ты точно уверена, что он неискренен? – осторожно спросила ведьма, когда это стало безопасно.

   – По-твоему, я могу кому-то всерьез нравиться?

   Ответ, на мой взгляд, предполагался вполне очевидный.

   Вот и Милли осторожно так протянула:

   – Ну-у…

   – Вот именно!

   Удовлетворение от собственной правоты было замешано на чем-то горьком.

   – Вообще-то, я думаю, можешь, - уверенно возразила ведьма. – Даже очень!

   И опоссум, умильно сложив лапки, вроде как кивнул.

   Подлизы!

   – Ты предвзята, потому что моя подруга. Вы оба, - сделала вполне очевидный вывод я. Но на душе мало-помалу становилось уже не так горько. – А Холд в самом начале честно сказал, что я ему не нравлюсь.

   И, чтобы они не подумали чего, внесла ясность:

   – Он мне тоже не нравится! Совершенно!

   Милли как-то странно посмотрела на меня. Даже ее фамильяр странно посмотрел.

   Наверное, беспокоятся, как бы меня опять не прорвало.

   Однако же слез больше не было.

   – Идем, покажу кое-что. – Поняв, что тема Холда и моей странной личной жизни себя исчерпала, если только не запустить ее по второму кругу, Милли поманила меня за собой в комнату, которую она использовала в качестве ведьминской мастерской. – Интересное.

   Внезапный выходной надо было как-то использовать, так что я послушно последовала за ней.

   Библиотеку было не узнать…

   Но это не новость, к ведьминскому порядку, смутно напоминающему беспорядок, но пронизанному каким-то особым волшебством, я уже привыкла. Жаль, что сама я ведьмой не являюсь.

   Взгляд сам зацепился за сферу на подставке. Похожие я видела у фейхов, но, пожалуй, от тех все же веяло другой силой. И вместо искр света в эту был заточен туман. Он крутится, извивался, тыкался в округлые стенки… будто искал выход.

   Она научилась создавать сферы, - вроде бы мелочь, но прямо гордость за свою ведьму взяла.

   И, очевидно, именно это Милли хотела мне показать.

   – Смотри…

   – А зачем там туман?

   – Это необыкновенный туман, Ди. Очень странный. – Она даже немного дрожала от нетерпения рассказать. - Он… ну, не то чтобы живой или разумный… но как будто искусственный фамильяр.

   Ее собственный фамильяр на этом моменте уселся рядом с демонстрируемой мне сферой и всем своим видом показывал: «Я лучше!». Собственно, никто и не сомневался.

   – Управлять им полностью я вряд ли смогу, – продолжала тем временем Милли. – Но если взять немного и какое-то время подержать у себя, такой туман становится более податливым. Можно впитать в него чары и отправить к кому-угодно. Он и не поймет, что случилось.

   Окончание рассказа прозвучало как-то хищно.

   И поскольку я знала ее достаточно хорошо, чтобы предположить, будто она планирует заниматься проклятиями на заказ за деньги, оставался всего один вариант. Правильный.

   – Осторожнее с этим. – Я покачала головой. – Твой бывший даже в дожде, который ещё со вчера предсказывали погодники, обвинит тебя. Не говоря уж о свалившемся на его голову проклятии.

   Ведьма с опоссумом слаженно вздохнули.

   – У него есть партнеры. А есть конкуренты, – тихо и зло произнесла Милли. А я вдруг подумала, что не хотела бы себе такого врага. – Что, если как-то сделать, чтобы они наняли ведьму и оплатили проклятие? То есть, меня наняли.

   – О ком-то другом Роди даже не подумает, а все обвинения прилетят тебе. – Пришла моя очередь ее обнимать в знак поддержки. – Я не отговариваю. Просто будь осторожна.

   …А на следующий день позвонили в дверь, и, когда Милли открыла, посыльный в форме со знаками, в которых просматривался сиренево-серый туман и необыкновенное звездное небо в росчерках, внес в дом огромную корзину желтых роз. Не требовалось смотреть карточку, чтобы догадаться, кому именно предназначены цветы.

   Благоухали они восхитительно, и Милли уже бросила на них парочку чисто ведьминских взглядов. Наверняка примеривалась сварить зелье или изготовить духи.

   – Ди, ты точно уверена, что он негодяй? – Подруга в очередной раз перевела взгляд с цветочной корзины на меня. – Девушкам, которые не нравятся, таких подарком не присылают.

   Я окинула мрачным взглядом восхитительное безобразие и нашла-таки карточку, после чего со злым удовлетворением продемонстрировала ее Милли.

   «Ты передумаешь.

    Х.»

   Она пожала плечами. Уж не пора ли беспокоиться и спрашивать, на чьей она стороне?

   – Роди тоже много чего тебе дарил, - вместо этого напомнила я.

   Ведьма вздрогнула.

   И я в который раз засекла, что фамильяр отзеркаливает ее реакции. Вот сейчас опять. Наверное, это должно означать, что она очень сильная.

   – Не сравнивай! Это совсем другое!

   Стало чуточку стыдно. Возможно, я на самом деле немного перегнула палку.

   – Можешь использовать эти розы, – сказала примирительно. - Я же вижу, ты хочешь.

   – Нет. - Милли покачала головой и даже от корзины отошла подальше. - Это твои цветы.

   – Ну хоть часть возьми. Их же много.

   – Это твои цветы, – категорично повторила подруга.

   Переупрямить ее не получится, это витало в атмосфере. И знать, что она там себе надумала, совершенно не хотелось. Так и поссориться недолго! Во избежание катастроф, я пожала плечами и направилась к себе.

   – Ди…

   – Я просто не хочу, чтобы опять было больно.

   Поскольку Холду выделили несколько дней на восстановление, я, как прикрепленный к нему усилитель, в Управлении тоже все это время не появлялась. Дома было спокойно и защищенно. Но когда внеплановые выходные закончились, я неожиданно обнаружила, что принеслась на службу сильно раньше, чем то требовалось.

   Еще одной неожиданностью стали сданные Холдом заранее отчеты и почти полный порядок в кабинете. Я-то думала, у нас тут