завалы. Нет, при неловком движении на меня попыталась упасть старая лампа, а потом какая-то штука из множества медных колечек, да и логики того, как все разложено и расставлено я не понимала, но все же это можно было назвать каким-никаким порядком.

   Ясно, чем Холд занимался в перерывах между отправками мне цветов.

   Корзины набралось уже три, не упоминая возможность того, что сегодня утром я могла улизнуть из дома раньше, чем доставят очередную. Нас с этим возмутителем спокойствия ждет серьезный разговор!

   Но пока Холда на горизонте видно не было, Эллея попросила меня сходить с ней на утренний рынок, пополнить запасы чая, кофе, печенья и прочего. Все лучше, чем куковать одной в отделе. Еще свалится срочный вызов, а я не буду знать, что с ним делать!

   Идти было недалеко, и мы уложились в каких-то полчаса.

   А вернувшись, застали Ири и Рена, орущих друг на друга.

   – Вертихвостка! Думала, мне ничего не расскажут?

   – Пусть тебе про эту мышь тощую, которую твоя семья таскает по ужинам, рассказывают!

   – Так это была месть?

   – А ты думал, я закроюсь в темной комнатке и буду плакать, пока ты там развлекаешься?

   Я в жизни не слышала, чтобы так ругались. Они кружили между столами, выдерживая друг от друга некоторое расстояние. Казалось, сейчас полетят искры. Или, по крайней мере, мебель.

   И даже тот факт, что Эллея, не скрываясь, прошла к шкафу, где хранилась еда, и принялась наводить там порядок, их не остановил. Я прошмыгнула туда же, но, в отличие от секретарши шефа, изо всех сил старалась слиться с обстановкой.

   – У меня с Фриной ничего нет. Я не виноват, что родители хотят для меня достойную партию!

   – Ну а я просто танцевала. Я не виновата, что нравлюсь мужчинам! Большинство из них, кстати, не задирают передо мной нос, как твое высокородное семейство.

   – Думаю, они предпочитают задирать юбки.

   – Дурак!

   – Потаскушка!

   – Не подходи ко мне больше! Мы расстались!

   Закончив с бытовыми делами, Эллея увлекла меня в кабинет шефа. Небо, какое облегчение. Только когда за нами закрылась дверь приемной, я тихонько выдохнула. И обнаружила, что мелко дрожу.

   – Да не обращай ты внимания! Эта сладкая парочка стабильно раз в месяц разбегается, – рассмеялась секретарша шефа. – Но самое печальное, что они правда любят друг друга.

   – Разве это плохо?

   Трясущимися руками я приняла из ее рук стакан воды.

   – Потому что его семья никогда не примет такую невестку.

   – Почему?

   – Слишком яркая, слишком вызывающая, слишком ветреная. – Эллея неодобрительно покачала головой. - В таких влюбляются, но на таких редко женятся.

   Замечание отчего-то больно резануло по душе. Спорить я не стала, но сама придерживалась другого мнения. Дерзкая Ири мне скорее нравилась, чем нет. С ней весело. И она такая смелая… Не знаю, плюс ли это в семейной жизни, но сжатые круги аристократических снобов неплохо было бы разбавить и хорошенечко так встряхнуть. За эту мысль зацепилась другая. Вспомнилось, как я сама когда-то попыталась «разбавить» общество, к которому не относилась по рождению, и как все обернулось. А если бы сложилось? Была бы я счастлива с Айсмуром Тиджеллом? Почему-то последний вопрос прозвучал в голове голосом Холда. Фу! Прямо вздрогнула. И против воли внутри себя пришла к выводу, что совершенно не желаю Ири такой судьбы. Мы с ней, конечно, не подруги, так, приятельницы, и Рен – не Тиджелл, но…

   Дверь распахнулась так резко, что холодок пошевелил мои волосы.

   На пороге возник Холд.

   Я опять вздрогнула и от беды подальше отставила все еще полный стакан.

   – О, вот ты! Подъем, у нас выезд. – Глупо было надеяться, что он просто зашел к шефу, да? – Доброе утро, Эллея.

   Я встала и поторопилась за Холдом.

   Рена в Управлении уже не было. Ири глотала злые слезы и одновременно полыхала недобрыми огнями в глубинах глаз.

   – Пусть только попробует обручиться с той коровой родовитой, – цедила она сквозь зубы, зло расставляя папки на стеллаже. – Я ее изуродую. Или подброшу ей что-нибудь эдакое, пусть ее на каторгу отправят.

   Угрозы звучали дико. Тут невольно порадуешься, что удалось быстренько прошмыгнуть к выходу из отдела. Но даже в холле у меня вся спина была в ледяных мурашках.

   Лучшего момента вспомнить о собственных проблемах не найти.

   Хотя бы это поможет отвлечься.

   – Холд! Нам надо кое-что прояснить. – Я нагнала мага, поравнялась с ним. – Если ты вдруг не понял, я не собираюсь заводить с тобой слишком близкие отношения. Перестань забрасывать меня цветами, у меня и так уже в комнате клумба.

   Маг наконец соизволил повернуть голову в мою сторону.

   Но так, без ярко выраженного интереса.

   – Клодия, мы на службе, – холодно одернул меня напарник. – Любые личные вопросы решаются в свободное время.

   И ускорил шаг, чтобы я опять оказалась в нескольких шагах позади.

   При этом абсолютно не выглядело, будто он обиделся и словесно отомстил. Меня просто поставили на место. Вроде бы даже справедливо. Но от этого не менее неприятно.

   Поджала губы и очень постаралась, чтобы это осталось единственной видимой реакцией.

   Отлично, он прав. Работа так работа.

   Пришлось его догонять.

   Я покинула здание на несколько мгновений позже. Управление жужжало привычным ульем. Громко причитала мать кого-то задержанного. Прятался за зеленым кустом в кадке чей-то ребенок. Малышка в кудряшках заметила, что я смотрю на нее, и приложила пальчик к губам, требуя ее не выдавать. Фи, это не проблема, здесь же повсюду наблюдающие кристаллы! Так себе место для игры в прятки.

   Холодный ветер ударил в лицо, откинул за плечи мои волосы.

   Холд задержался недалеко от входа. Видимо, для того, чтобы поздороваться с Дюком Оштоном, вот только оперативнику сейчас было не до нас. Его стаей ворон облепили посетители. И, похоже, разговор у них выходил эмоциональный.

   – Вам не кажется, что ловить боевого мага при исполнении посреди улицы как-то… не принято, что ли? - Оштон был крайне недоволен.

   – Кто же виноват, что иначе до серьезного мага не добраться? - возмутилась конта, плащ которой как раз и напоминал