– Расскажи мне, где мы сейчас, – попросила воспитательница.

– Я не знаю точно.

– Как далеко ушли от грузовика?

– Не знаю. Если без ничего идти, ну то есть вообще без груза, часа за три, может, и дойду. Ну за четыре точно. Если по дороге идти, то быстрее получится, но это опасно.

– В каком направлении вы шли? Ты лучше всех по сторонам света ориентируешься, ты должна это знать.

– Сперва шли почти точно на север по той же дороге. Дальше там перекресток, за него я пойти побоялась, потому что оттуда появился топтун. Повернули налево, там поблизости нашли заправку с магазинчиком. Чуть дальше на север от нее деревня, а западнее – поселок, мы остановились в нем. Ты знаешь, где это?

– Элли, – еще тише произнесла Альбина. – Я не знаю, выживу или нет. Если нет, не ходите на запад. И на восток не ходите. К северу отсюда есть лес… лесной массив, он самый большой в районе. Там соединяются несколько лесистых кластеров с долгими периодами перезагрузки. Ни деревень, ни поселков, ни нормальных дорог нет, там нечего делать ни зараженным, ни рейдерам. Уходите туда, там можно отсидеться некоторое время. Лучше пройти до другого края, это будет уже слишком далеко, там вас вряд ли сумеют найти. А здесь не оставайтесь, если начнут искать, найдут легко. Уходите прямо сейчас, вам нельзя попадаться. Никому нельзя. Элли… ты же меня понимаешь.

– Понимаю.

– Я пыталась дотянуть до того леса. Не получилось. Дойдете пешком, тут уже недалеко, а вы быстрые, особенно без груза.

– Мы и с носилками быстрые, мы вас спокойно пронесем, куда угодно.

– Элли, не надо на «вы»…

– Прошу прощения, такое обращение непривычно.

– Элли, я помогла тебе. Помоги и ты мне.

– Что я могу для тебя сделать?

– Если я не выживу, не надо меня оставлять, как Рианну и остальных. Найди для меня белое платье. Просто белое платье, необязательно красивое. И необязательно мой размер. Снимите с меня это тряпье и наденьте его. Если получится, закопайте, если нет, просто закройте тело в любом доме. Но нужны будут цветы. Любые. Дикие или с клумбы сорвите, какие угодно.

Странная просьба, мне вот совершенно безразлично, в каком платье лежать мертвой и будут ли там цветы. Но сейчас не время и не место удивляться чужой приверженности ненавистным для меня традициям и тем более обсуждать, поэтому кивнула и коротко ответила:

– Хорошо.

– И уходите. Сейчас уходите. Вы слишком близко от машины, давно надо было уйти. Не забудь про цветы. И платье… белое… это обязательно, чтобы белое…

– Мне нужно дать вам нектар, – вмешалась Ханна.

Видимо, она поняла, что Альбина теряет нить разговора и вот-вот может отключиться.

Пока воспитательница в сознании, вонючий и едкий живчик рейдеров в нее заливать куда проще.

К серьезному разговору я решилась приступить далеко не сразу. Для начала пришлось помочь Ханне напоить Альбину и как следует уложить ее после укола спека. Спасибо, что одеял и прочих постельных принадлежностей в доме хватало.

Затем подошло время водных процедур. С ними я покончила быстро, ведь воды мало, и к тому же она слишком холодная. Но пусть и не вымылась как следует, почувствовала себя гораздо свежее. А уж когда дорвалась до одной из найденных в доме роскошных расчесок, на которые выстроились очереди, вообще почувствовала себя почти нормальным человеком.

Дальше по плану предстоял ужин. Он получился так себе: маринованные овощи, найденные в подвале, и хрустящие огурцы, которые Ханна принесла с улицы, сорвав прямо возле забора, стали главными украшениями стола. От икры я отказалась, она неприятно горчила, зато поела ужасных с виду рыбных консервов. И даже с удовольствием помакала страшно сухой хлеб в масло, которое осталось в банке. Не сказать, что почувствовала себя сытой, но это обычное ощущение после еды, нам нечасто удается набить желудок доверху, ведь воспитанниц нельзя раскармливать.

Самую большую комнату первого этажа мы превратили в общую спальню. Все, что смогли, туда стащили, а дверь в оранжерею занавесили покрывалом и загородили баррикадой из стульев, всех очень смущало то, что там находится мертвый человек, и некоторые, вроде Лолы, всерьез опасались, что ночью он любит прогуливаться по дому, трогая спящих холодными склизкими руками.

Я в такую дичь не верю, но должна признаться – со стульями стало гораздо спокойнее.

На диване мне места не досталось, на надувную кровать я тоже не стала претендовать. Пару лет назад травмировалась во время занятий и некоторое время страдала от болей в спине, по совету знахарок мою койку тогда переделали. С тех пор привыкла спать на твердом, вот и сейчас обошлась постеленным на пол одеялом.

Ко мне тут же попыталась пристроиться Ханна.

– Элли, можно я с тобой полежу? – громко прошептала чуть ли не в ухо.

– Валяйся, места хватает. Но только если расскажешь, откуда столько всего знаешь.

– Да что я такого знаю? Ничего особенного.

– Неправда, ты слишком много хитростей знаешь про то, что тут и как. Меня такому не учили, а я в Цветнике дольше всех просидела.

– А, вот ты о чем. Ну так это просто.

– О чем это вы там шепчетесь? – поинтересовалась с дивана Кира.

Она у нас самая любопытная, ее породистый нос везде стремится побывать.

Пришлось ответить:

– Пытаю Ханну насчет ее знаний. Ей, по-моему, все на свете известно, для нас полезно будет, если разузнаем подробности.

– Ну так пусть громче рассказывает, – заявила Кира, а говорки по углам мгновенно стихли, в комнате воцарилась заинтересованная тишина.

Получается, интересно далеко не мне одной.

– Ну так что, Ханна? – спросила Дания из дальнего угла.

– Да тут почти нечего рассказывать.

– Ну так рассказывай, что есть, – нетерпеливо потребовала Тина.

– Я в Цветник попала два года назад, а до этого почти три года прожила с рейдерами. Я многому у них научилась.

– Как тебя взяли?! – поразилась Тина. – В Цветник не берут девочек с пострадавшей репутацией, а ты среди рейдеров жила, все знают, что порядочным у них делать нечего.

– Вовсе нет, все не так. Вы рейдерами называете абсолютно всех, кто не муры и не внешники и кто постоянно бродит по кластерам, а не в стабе хорошо устроился, а они бывают разными, нельзя их грести под одну гребенку.

– Мы на кластерах уже третью ночь, но вряд ли стали рейдерами, – с иронией произнесла Дания.

– Ну да, мы сейчас точно не рейдеры, с нами запутанная история, – согласилась Ханна. – Но вообще-то среди них всякие люди бывают. Есть хорошие, есть нормальные, есть плохие, ужасные тоже встречаются. Некоторые на стабах – сама доброта, а попадись им на кластерах, мигом почувствуешь разницу. Мне повезло, я с нормальными ходила. Мы добирались почти до Ростова и на Внешке тоже бывали, а однажды заехали так далеко на запад, что азовские нам заплатили за описание этого похода, им для составления карт такое нужно, хотя карты там – глупость смешная, постоянства нет.