устроился с большим комфортом. Содержимое фляги и сладкие орехи не слишком улучшили ситуацию.

Он решил лечь спать, но проснулся от холода, когда за окном было еще темно. Дрова прогорели и уже подернулись пеплом. Рин разыскал среди вещей меховой плащ — так и лежал до рассвета, свернувшись клубком под одеялом и плащом.

«И так теперь каждую ночь будет? — думал он, стараясь не стучать зубами. — И завтра, и послезавтра, и всегда? Я сдохну уже в этом месяце от такой жизни».

Зачем он вообще на это согласился? Хотел сбежать. Ну вот, сбежал. Здесь его точно никто искать не станет, можно радоваться. Если бы только не было так холодно.

Дождавшись рассвета, он пошел туда, где точно должно быть тепло — на кухню.

Там действительно было тепло. Печи горели, но не так яростно, как он предполагал.

Детина с мощными бицепсами вскинул руки.

— Господин комендант! — воскликнул он. — Я не предполагал, что вы проснетесь так рано! Ваш завтрак еще не готов.

На очаге стоял большой котел, в котором варилась каша. Овсяная. Пустая, на воде.

— Это что? — спросил Рин.

— Еда для парней.

— А для меня что?

— Для вас еда в отдельной кладовке. Приготовлю, что пожелаете.

— И что в кладовке? Покажи.

Повар провел его в небольшую комнатку, где стояло несколько бочонков, лежала пара голов сыра и висели связки разных колбас. Рин решил, что с бочонками разберется чуть позже.

— Тебя как зовут? — спросил он повара.

— Эмиль, господин комендант.

— Эмиль, я буду есть вместе со всеми. Добавь в кашу эти колбаски. Для всех.

— Но для прежнего коменданта всегда готовили отдельно.

— А для меня будешь готовить так. И еще. Я утром пью какой-нибудь травяной отвар. Если нет трав, на первый раз сойдет просто горячая вода.

— Да, я понял. Все понятно.

— Чудесно.

***

Вскоре наступил и сам завтрак. Рин, разумеется, сидел за отдельным столом на небольшом возвышении. Вместе с ним сидели сержант Санти и местный лекарь мэтр Дик.

Рин с досадой ел свою порцию каши. Овсянка, сдобренная жирными острыми колбасками, получилась вполне приемлемой. Интересно, что он будет делать, когда подадут ячменную кашу, а колбаски закончатся? И зачем было нужно устраивать этот благотворительный цирк с общим котлом?

Окончательно испортил настроение едва теплый травяной отвар.

— Здесь есть что-нибудь горячее? — раздраженно спросил он у Санти.

Сержант пожал плечами.

— Дров мало, приходится экономить.

— Я заметил, — желчно ответил Рин.

После завтрака нужно было идти обозревать свои новые владения. Рин чувствовал внутри холодную тяжесть и не испытывал ни малейшего интереса к происходящему. Он бы зашел на конюшню проведать Грома, а потом отправился в свою комнату — лежать под одеялом. Но нет. Он плотнее закутался в меха и пошел вслед за Санти на стены.

Здесь гулял ветер, и вид был бы прекрасный, если бы не лес. Деревья подступали слишком близко. Недопустимо близко.

— Значит, дров мало? — спросил Рин, стараясь держать нейтральный тон.

Санти тяжело вздохнул.

— Мы не можем рубить деревья.

— Это почему же?

— Граф Коншеван запретил это.

Рин нахмурился, пытаясь осознать сказанное.

— Башня стоит на границе двух герцогств.

— Ну, да.

— Граф Коншеван, если мне не изменяет память, относится как раз к соседнему герцогству.

— Это так.

— Так какого черта он может здесь что-то запрещать?!

— Видите ли, господин комендант, мы на его деньги существуем.

Рин поразился настолько, что даже не выругался.

— Что? — тихо переспросил он.

Почему-то тихий голос заставил сержанта отступить на пару шагов.

— Граф Коншеван любит охотиться в этом лесу. Иногда он приезжает и живет в крепости день или два. И он за это платит — видимо, хорошие деньги. Основная часть доставалась коменданту… бывшему. Но и нам перепадало немало.

— Прекрасно! — воскликнул Рин. — Приграничная крепость, которую содержит противник!

Он сильно пожалел, что не сможет увидеть лицо герцога Лавиньельского, когда ему сообщат об этом.

— Ну, все-таки это не другое государство, — постарался оправдаться Санти, — все мы слуги одного короля.

— Распорядись сейчас же, пусть люди идут и вырубают к чертовой матери лес на дрова. Я хочу утром пить горячий напиток. И не дрожать ночью от холода.

— Еще не холодно. Лето пока не закончилось.

— Дальше будет хуже?

— Дальше будет холоднее.

«Я точно сдохну здесь», — подумал Рин.

— Немедленно отправляй людей рубить дрова. Тут есть какой-нибудь кабинет, где счетные книги и все такое?

— Есть, конечно. Вас проводить?

— Сначала дрова. Потом проводить.

Он наблюдал со стены, как сержант собрал человек десять и вооружил топорами. Как открылись ворота. Как медленно они пошли в сторону зарослей. Было заметно, что радости от предстоящей работы никто не испытывал. Такое чувство, что тепло и горячая пища нужны одному коменданту.

Кабинет оказался довольно маленьким. Здесь был стол, стул с высокой спинкой, окно, жаровня — холодная, разумеется, — и шкаф. Рин прошел, сел за стол. Стул был снабжен подушкой, и оказался более-менее удобным.

«Хоть что-то хорошее», — раздраженно подумал он.

Сержант остался стоять как раз посередине между дверью и столом. Новый комендант был ему непонятен. Еще больше ему было непонятно, как это сероглазое чудо, с темными волосами почти до пояса, кутающееся в меха в августе, может быть комендантом. Но герцогу виднее, чего уж. Хуже в любом случае быть не может.

Хотя этот длинноволосый сумел добыть белеска. Сам. Один.

— Ну и где казна? — спросил Рин.

— В столе посмотрите, господин комендант. Там в ящике шкатулка.

Шкатулку Рин нашел — замок на ней, кстати, был сломан. В ней хранились три серебряные монеты и пара горстей меди.

— Что это? — с легким недоумением спросил он.

— Все, что сейчас осталось. Но скоро должны прибыть деньги от его светлости герцога. Всего-то недели три подождать. И может граф Коншеван объявится.

При упоминании графа господин комендант скривился, будто хлебнул уксуса.

— И как же вы здесь живете?

— Да нормально живем. Вон ребята в лес ходят, то зайца в силки поймают, то птицу настреляют. Или вот мэтр Дик травы всякие собирает, корешки, грибы.

— И сколько же грибов нужно, чтобы всех накормить?

— Да хоть сколько. Хоть десяток принесет, уже похлебка не пустая.

Рин крутанул на столе медяк, подождал, пока тот перестанет вращаться и упадет.

— Здесь есть поблизости деревня, где можно купить еду? — спросил он.

— Есть, конечно.

Длинноволосый спрятал деньги в шкатулку и убрал ее в стол. Потом выложил на стол несколько серебряных монет из своего кошелька.

— Пошли кого-нибудь в деревню. Пусть купят мясо, яиц и овощи. Пару бочонков какого-нибудь крепкого пойла. Один бочонок лично мне. Пиво на всех, если