– Если бы я намеревался быть суровым к кому-либо, то преждевсего к самому себе, Туз. Иначе – спрятался бы за чужие спины. – Он обернулся кБрайану. – Я возвращаюсь в аэропорт. Ты остаешься здесь. Мистер Дженкинс,думаю, абсолютно прав: времени у нас очень мало. Даже не хочу думать, насколькоего мало. Ты пока заведи двигатели, но машину не двигай. Если девочка жива, нампонадобится трап, чтобы ее перенести. Боб, ты стой у трапа и следи, чтобы непоявился этот придурок. Альберт пойдет со мной.

После этого он добавил нечто такое, что всех их привело всостояние легкого шока:

– Почти надеюсь, что она мертва, спаси меня Господи. Это намсэкономило бы время.

Дайна не умерла и даже не потеряла сознания. Лорел сняла снее темные очки и вытерла пот с лица девочки. Позади нее стояли Гаффни и Руди,с тревогой глядя вниз.

– Простите, – в пятый раз повторил Руди. – Я думал, онотключился. Может, даже умер.

Лорел проигнорировала его слова.

– Ну, как ты, Дайна? – тихо спросила она. Не хотелосьсмотреть на деревянную рукоятку, торчавшую из складок ее платьица, но глазабыли прикованы к ней. Совсем немного крови вытекло из под ножа – пятно с чашкувеличиной вокруг лезвия – пока что.

Пока что.

– Больно, – едва слышно произнесла Дайна. – Дышать больно.Жжет.

– Все будет хорошо, – успокоила ее Лорел, но глаза еепо-прежнему не могли оторваться от рукоятки. Девочка была так мала. Она непонимала, почему нож не прошел сквозь нее до конца, не понимала, почему она ещежива.

– …отсюда, – сказала Дайна. Лицо ее исказила гримаса, игустая струйка крови выползла из уголка рта, струйкой поползла по щеке.

– Не пытайся говорить, миленькая моя, – сказала Лорел иотвела прядь волос девочки со лба.

– Вам надо выбраться отсюда, – повторила Дайна едва слышно.– И не вините мистера Туми. Он… очень испуган. Он боится их…

Дон свирепо оглянулся по сторонам.

– Если я найду эту тварь, уж я его напугаю по-настоящему. –Он стиснул кулаки. В сумраке едва заметно блеснул перстень на пальце. – Он уменя пожалеет, сволочь, что не родился дохлым.

В ресторан вошел Ник, за ним следовал Альберт.

Он грубо оттолкнул Руди, не извинился и присел на корточкивозле Дайны. Взгляд остановился на ручке ножа, потом на лице девочки.

– Привет, душенька. – Он говорил ласково, но в глазах пылалаярость. – Я смотрю, тебя проветрили. Не волнуйся только. Вижу, что будешь впорядке. Причем скоро. Как огурчик.

Дайна попыталась улыбнуться.

– Почему огурчик? – прошептала она. Новая порция кровипоявилась изо рта. Лорел заметила, что ее зубы были залиты кровью. Внутри неевсе содрогнулось.

– Не знаю, при чем тут огурцы, но, видимо, означают что-тохорошее, – ответил Ник. – Я сейчас поверну твою головочку набок. А тыпостарайся вести себя тихо-тихо.

– О'кей.

Ник очень осторожно повернул ее голову так, что щека почтилегла на палас.

– Больно?

– Да, – прошептала Дайна. – Жжет. Больно… дышать. – Сквозьшепот в горле ее забулькало. Изо рта вылилась струйка крови на ковер всегошагах в десяти от того места, где высыхала кровь Крэга Туми.

Снаружи вдруг донесся рев включенных двигателей самолета.Дон, Руди и Альберт обернулись в сторону шума. Ник не отрывал взгляда отдевочки. Говорил он необычайно нежно:

– Тебе хочется откашляться, Дайночка?

– Да… нет… не знаю…

– Так вот, постарайся не делать этого, – сказал он. – Еслизащекочет внутри, постарайся не обращать внимания, сдержись, если можно. Ибольше не разговаривай, хорошо?

– Не… бейте… мистера Туми. – Даже в ее шепоте слышаласьвеликая тревога.

– Нет, бедненькая. Не думай об этом. Доверься мне.

– Не… верю… вам…

Он наклонился и поцеловал ее щеку, одновременно прошептав ейв ухо:

– Можешь доверять мне, можешь. Пока просто лежи неподвижно,а мы позаботимся об остальном.

Он посмотрел на Лорел:

– Вы не пытались вытащить нож?

– Я?.. Нет. – Лорел сглотнула, и горло обожгло горечью ижжением. Словно комок застрял. – А надо было?

– Если бы вы такое сделали, никаких шансов, возможно, неосталось бы уже. У вас что, никакого медицинского опыта?

– Нет.

– Ну ладно. Я объясню вам, что нужно делать. Только скажитемне для начала – вы от вида крови в обморок не падаете? Ну, если она приличнохлынет. Только говорите правду.

– Я так уж много крови не видела, – ответила Лорел. – Толькораз было – сестренка выбила два зуба об дверь, когда в прятки играли. Была,конечно, кровь, но я в обморок не упала.

– Годится. И сейчас вы не должны падать в обморок. МистерВарвик, принесите мне полдюжины скатертей из той пивной за стойкой. – Онулыбнулся девочке. – Я думаю, Дайночка, пару минут – и ты почувствуешь себялучше. Молодой врач Хопвелл всегда обходителен с дамами, особенно, когда онитакие юные и прелестные.

Лорел вдруг почувствовала неодолимое и абсурдное желаниепротянуть руку и погладить волосы Ника.

«Да что с тобой? Эта девочка, видимо, умирает, а ты думаешьо том, какие у него на ощупь волосы! Прекрати! Ну и глупость!»

Впрочем, если посмотреть… Какая глупость лететь к черту накулички, чтобы встретиться с человеком, знакомым всего лишь по переписке черезжурнальчик знакомств. А не глупо ли планировать переспать с ним, если онокажется вполне подходящим?.. И если у него изо рта плохо не пахнет,разумеется?

О Господи! Прекрати это, Лорел, сейчас же прекрати!

«Да, да», – подтвердил другой голос внутри нее. – «Тысовершенно права. Это же полное безумие – думать о подобных вещах в такойситуации… А все же любопытно – каким может быть в постели молодой докторХопвелл. Может ли он быть таким же нежным или…»

Лорел испытала дрожь и подумала: «Не с этого ли начинаютсяистерики?»

– Они еще ближе, – сказала Дайна. – Вам надо… – Оназакашлялась и большой пузырь крови вырос у губ. Он лопнул, оросив ее щекибрызгами. Дон Гаффни что-то пробормотал и отвернулся. -…надо торопиться, –закончила она.

Приветливая улыбка Ника ничуть не изменилась.