Опрокинутый поезд обрушился на них, словно гильотина. Зажатые омоновцами пассажиры на площади перед вокзалом не успели никуда деться. Первые несчастные даже не поняли, что произошло, когда сотни тонн металла раздавили их тела, обратив в кровавое месиво. Те, кто последовал затем, в ужасе смотрели на неминуемую гибель и пытались убраться с дороги, но утыкались в других людей. Мгновение спустя утюг подмял под себя и их.

Те пассажиры, кого оттеснили к краям людского моря, обезумевшие от страха за свою жизнь, ринулись на сдерживавших их силовиков. Громилы в форме со щитами не ожидали такого сопротивления и уж тем более того, что из здания вокзала вырвется опрокинутый набок поезд. Застигнутые врасплох, они не могли отбиваться от обезумившей толпы. Пассажиры повалили многих на землю и бросились бежать, не обращая внимания на лежащих под ногами полицейских.

Вслед за первым перевернувшимся вагоном устремились и остальные, отчего поезд растянулся по всему вокзалу широкой дугой, сметая на своем пути все хлипкие постройки вроде вокзальных ларьков с едой и автоматов по продаже билетов.

Марго видела, что гигантский утюг может накрыть и их с Ковальским, отчего только сильнее вцепилась в торс федерала. Тот бежал как мог, пока не уткнулся в решетку. Его мощное тело ударило в ограду, и крепко сваренная створка отлетела в сторону, освобождая дорогу.

Марго и Ковальский оказались у дальнего берега людского моря, пожираемого металлическим червем. От трения о землю и стены здания поезд замедлял свое движение, выползая все дальше на запруженную площадь. Средние вагоны, полностью уничтожившие восточную часть здания, поднимались все выше и выше в воздух от нагромождения обломков под ними. Крайние вагоны оказались наполовину подвешены. В свете уличных фонарей под покровом летней ночи вся сцена напоминала то ли падение бомбардировщика, то ли крушение «Титаника».

– Быстрее! Надо уходить! – закричала Марго, лупя Ковальского по спине.

А не то нас раздавит…

Федерал, пыхтя и отдуваясь, обливался потом и несся как можно быстрее, пока его и всю площадь обдавало облаком едкой строительной пыли. На краю тротуара Ковальский оступился и рухнул на землю, увлекая за собой Марго. Она не успела сгруппироваться и со всего размаха ударилась головой об асфальт.

Из легких выбило воздух. Зубы клацнули, откусив крохотный кусочек языка. А в черепе как будто зазвенел колокол. Марго лежала на земле, пока перед глазами все плыло. Через пару секунд в уши снова полилась какофония звуков, состоящая из криков паникующих и раненых, грохота рушащегося здания вокзала и скрежета металла вагонов поезда. Ковальский, в отличие от девушки, смог оправиться быстрее и уже стоял на четвереньках перед ней, потирая ушибленную ногу.

Маргарита тряхнула головой и оперлась на локти.

Впереди в пятнадцати метрах от них нависал над мостовой поднятый в небо последний вагон поезда. Его дальний конец лежал на асфальте, а нос расположился на высоте около трех метров от земли. Даже отсюда Марго видела, что несколько окон окрашены кровью.

Внезапно дверь вагона распахнулась и наружу вывалился мужчина. Пролетев три метра, он неуклюже рухнул на землю, словно груда тряпья. На его одежде Марго могла отчетливо разглядеть алые пятна.

Вместе с Ковальским она уже было собралась двигаться дальше в попытке спастись, как вдруг заметила движение. Мужчина заторможенно двигал рукой, словно пытаясь нащупать рядом опору.

– О боже… – выдохнула Маргарита и, вскочив на ноги, тут же бросилась к несчастному.

– Марго, нет! – рявкнул Ковальский и протянул вперед руку, чтоб схватить её.

Но натруженные в тренажерном зале пальцы лишь чиркнули по её футболке и сомкнулись в пустоте.

Маргарита Романова сама не знала, на что надеялась, когда рванулась к выпавшему из вагона мужчине. Вокруг неё под покровом ночи творился полный хаос. Позади осталась привокзальная площадь, где сотни человек в панике разбегались, расталкивая и оттесняя в давке полицейских и омоновцев. Родственники погибших рыдали и кричали от отчаяния и ужаса. Наверно, так и ей самой стоило поступить сегодня утром, получив известие о скоропостижной смерти отца. А что же сделала она?

Слева от неё высилась громада полуразрушенного Савеловского вокзала, который сеттиты в один миг превратили в руины, словно на дворе шла война. А над головой дамокловым мечом навис наклоненный пассажирский вагон, скрипя искорёженным металлом.

Подняв голову, Марго поняла, что времени у неё совсем немного. Как и в случае со свесившимися с моста в Расторгуево вагонами, этот долго не продержится и в скором времени рухнет, погребя под собой раненого мужчину.

Маргарита понимала, что это мог быть их шанс – живой свидетель. Видевший все то, что устроили в поезде сеттиты, прежде чем пустить состав под откос и в очередной раз погубить сотни людей. Возможно, он даже сможет опознать их в случае поимки. И тогда мерзавцам не избежать наказания.

Эти мысли придали ей сил и рвения. Мозг работал на увеличенных оборотах, словно цилиндр в двигателе. Кровь стучала в висках, а мысли приходили и уносились прочь со скоростью пули – кристально ясные и чистые.

Маргарита осознала, что заставило её прыгнуть тогда с моста в холодную реку. Не столько желание спасти людей, сколько желание отомстить сеттитам, отобравшим у неё отца. Если бы она смогла хоть кого-то спасти, то у федералов были бы надежные свидетели, которые смогли бы существенно упростить процесс поимки культистов. На основании их показаний, возможно, составили бы фотороботы, разослали бы ориентировки по всем городам и на пограничные пункты страны. Эти подонки не ушли бы с легкостью и изяществом старого опытного фокусника.

С этими мимолетными мыслями девушка рухнула на колени перед мужчиной в испачканной одежде. Он упал на асфальт ничком и был явно обессилен, поскольку едва мог двигать руками и ногами.

– Марго, вернись сейчас же! – рыкнул позади неё Ковальский, но она пропустило это мимо ушей.

Склонившись над несчастным, Маргарита осторожно взяла его за плечи и окинула беглым взглядом. Вроде бы никаких переломов у него не было, а вот серьезные ушибы могли быть.

– Держитесь… – пробормотала она. – Я вам помогу…

За спиной слышались грузные и частые шаги Ковальского. Марго взяла пострадавшего за плечо и осторожно перевернула на спину. В ночном сумраке она даже не сразу поняла, что увидела в этот момент.

Ей сначала показалось, что лицо несчастного просто сильно испачкано кровью. Но, присмотревшись, она поняла, что все гораздо хуже. У неизвестного куда-то пропала нижняя половина лица.

Подбежавший к ней сзади Ковальский не успел даже возмутиться, что она ослушалась его приказа, когда увидел жертву. Он сдавленно охнул и сказал:

– Господи… Они вырвали ему нижнюю челюсть.

У мужчины ниже верхней губы ничего не было. Марго отчетливо видела его блестевшее от слюны и крови нёбо, глубокий зев глотки и длинную ленту языка, болтавшуюся на шее и напоминавшую полуживого слизняка. Она в ужасе отшатнулась и едва удержалась, чтобы не закричать.