– Потрясающе, – протянул Габриэль. – Просто немыслимо.

– Что же, никогда не было случаев, когда одна ведьма могла получить все семь даров одновременно? – поинтересовался Габриэль, осторожно пододвигаясь ближе.

– Нет, – Грейс обратила свое внимание на юношу. –Дьявол никогда и никого не наградил бы такой большой силой. Иначе бы, ведьма могла противостоять ему самому. Мы бы никогда не пошли против нашего Господина.

– А магия может выбрать мужчину вместо женщины?

– Нет. Даров больше нет.

– Магия в руках мужчины все равно, что слепому книга.

Лоренс слушал их рассказ с замиранием сердца, будто верующий на исповеди в церкви. Перед ним открылся совершенно новый и удивительный мир, который был скрыт под плотной завесой. Он и представить не мог, что всю жизнь жил рядом с чистой магией и опасными существами. Ведьмы и сами были рады поделиться своими историями с кем-нибудь.

– А какова разница между вервульфом и оборотнем?

– Верфульф не может принять человеческий облик. Его разум порабощен темной магией и властью хозяина. Оборотни же разумны и могут превращаться в человека, когда им вздумается. На сегодняшний день несколько стай проживают в Петербурге, Вене и Бостоне.

– А вампиры? – не унимался Генри.

– Уважаемые семьи живут в Румынии, Франции и Соединенных Штатах. Одиночек очень мало. Все стараются держаться в группах в целях безопасности. Нынче церковь активно старается истреблять подобных нам. Возомнили, что всесильны и могут играть во взрослые игры.

– Наивные, – наконец, Лоренс услышал и надменный голос Розалинд.

Розалинд сидела на кресле, запрокинув голову назад. Ее грудь тяжело вздымалась, руки безмятежно покоились на подлокотниках кресла, а из ее раны на бедре медленно стекали капли крови, растворяясь в траве. Казалось, что она вовсе не чувствовала боли. Ее волосы были сильно спутаны, а в некоторых местах он видел застрявшие суки листья и травинки.

– Мисс Кингсли, можно вас кое о чем спросить? – смелость взяла над Стентоном верх.

– Я вся внимании, – Лоренс пододвинул свой стул ближе к ведьме.

– Это чудовище, вервульф, оно сказало, что мы с ним знакомы, – Розалинд заинтересованно приподняла голову и медленно развернулась к Лоренсу. – Он знал мое имя, сказал, что я стою четырнадцати лет поисков.

– Вот как? – мрачно спросила ведьма.

Лоренс оглядел ее лицо. Теперь оно мягко освещалось бликами свечей и порхающими вокруг светлячками. Ее щеки были измазаны в крови, в нескольких местах юноша заметил ссадины и мелкие шрамы, ее пухлые губы были слегка искусаны. На ее шее слева виднелась неглубокая рана от когтей, из которой вяло сочилась алая кровь, островками застывая на коже.

Ему упорно хотелось снять ее темные очки и заглянуть ей в глаза. Лоренсу казалось, что в них он найдет ответы на все свои вопросы, увидит ее душу, ее мысли. По какой-то неведомой причине, ему казалось, что именно ее глаза ключ к чему-то очень важному, настолько важному, что от этого может зависеть чья-нибудь жизнь.

– Пожар, в котором погибли мои родители, он ведь был не случайным. Я прав? – чувство того, что он слышал ее голос раньше, что они были знакомы, не покидало его с той самой минуты, когда юноша впервые увидел ее. Истина крылась где-то рядом. – Этот Огрим был в нем замешан? И он знал вас! Он сказал, что в тот раз вы не закончили что-то. Расскажите мне, что тогда произошло. Прошу вас.

– Вы слишком любопытны, мистер Стентон, – она поднялась со своего места. Все ведьмы в одночасье замолчали и уставились прямо на Лоренса. – Мой вам совет – умерьте свой пыл детектива. Иногда лучше не ворошить прошлое.

– Речь о моей семье!

Розалинд, не удостоив его ответом, медленно направилась в сторону дома, уже почти не хромая на простреленную ногу.

– Вы бессердечны! С самой первой минуты, как только я вас увидел, вы были ко мне бессердечны! Вы смеете что-то требовать от моего дяди! Угрожаете ему! В вас нет ни капли сострадания! Зачем вы мучаете меня? – крикнул ей в след Лоренс в надежде, что она вернется, ответит на его колкость или вонзит ему нож в сердце. Он мысленно умолял ее выразить хоть что-нибудь. Она остановилась лишь на миг, словно боролась с желанием обернуться. Но девушка предпочла оставить его выкрик без ответа и скрылась за дверью.

– Что ж, уже довольно поздно. Я думаю, вам пора возвращаться к себе, – старшая ведьма поднялась со своего места и все остальные последовали ее примеру. – Постарайтесь больше не попадать в неприятности.

– Спасибо вам за все, дамы, – прокряхтел Габриэль, когда Генри и Джонатан поднимали его с кресла. – Надеюсь, вы не держите на нас зла.

– Если бы мы злились, то не выпустили бы вас отсюда, – Агата коварно улыбнулась, скрестив ладони в замок перед собой. – Живыми.

От ее улыбки щеки Габриэля заметно порозовели, что не укрылось от глаз Лоренса. Его друг очень редко робел или смущался перед девушками. Сегодня был исключительный случай.

– Доброй ночи, – вежливо отозвался Генри. – Были весьма рады знакомству. Обещаем, мы никому не расскажем о вашей тайне.

– Даже если бы вы захотели с кем-либо поделиться нашими секретами, то вряд ли бы у вас это получилось, – самодовольно сказала Флоренс, обращаясь к гостям.

– О чем вы?

– Ваш чай, мистер Эдкок, – ведьма скрестила руки перед собой, кивком указывая на чайник. – Я добавила эликсир, который не позволит вам говорить о нас кому-то за пределами этого города. Ваше сердце просто разорвется, если вы попытаетесь заговорить.

– Предусмотрительно, – промямлил юноша напоследок перед тем, как уйти.

Они удалялись молча. Им страшно было даже о чем-то подумать, пока они находились в поле зрения ведьм. Но как только они подошли к воротам Дома Злодеяний, Стентона окликнула Агата.

– Мистер Стентон, задержитесь на минутку.

– Что вам угодно, мисс Вегнер?

Девушка взяла его под локоть и отвела в сторону, чтобы Генри, Джонатан и Габриэль не подслушали их разговора.

– Вы, верно, не до конца понимаете, с кем имеете дело, раз с таким энтузиазмом стараетесь заполучить внимание Розалинд.

– О чем вы говорите? – изогнув бровь, спросил Лоренс.

– Роза – особая ведьма. Ей повезло меньше всех нас, к большому сожалению. Она жертвует собой каждый дьявольский день, чтобы защитить от посягательств чужаков этот прогнивший мир вот уже почти двести лет. Она видела такое, что никому другому даже и не снилось. В силу этих причин, с ней нужно быть особо осторожным в высказываниях и действиях, мистер Стентон. В следующий раз постарайтесь вести себя более деликатно и тактично, – Агата деловито заправила выбившуюся прядь волос за ухо и немного наклонилась к уху