Он стоял на горячей бетонке и смотрел в небо, туда, гдерастаял «Алконост». В ушах у него настойчиво звучало, словно слуховаяалкогольная галлюцинация:

– Ну что же, у нас неплохие дела, так выпей-ка с нами,красотка…

Когда гремящая тишина стала невыносимой, он сел в машину ипомчался к воротам. Мосты за спиной горели и рушились, ничто отныне не имелозначения не было ни любви, ни ненависти, все, кого он любил и предал, былимертвы, будущее его не интересовало, прошлое хотелось смять и выбросить. Порадомой, дома на его совести не будет абсолютно ничего, все останется по этусторону, навсегда, насовсем…

Он промчался по Южной стратегической дороге, миновалнесколько селений и остановил машину на перевале. Внизу, в распадке, стоялаокруженная серебристыми елями вилла – инкубатор со змеиным яйцом.

В небе появился «Алконост». Жестокий и прекрасный, каквсякое сработанное человеческими руками оружие, он почти вертикально шел кземле, врубаясь винтами в голубой осенний воздух, и Даниилу показалось, что онвидит за сизым бронестеклом спокойное лицо Жени – за секунду до того, какнадрывно ревущий штурмовик вонзился в землю, в белый красивый дом, и распадокзаволокло тучами дыма, пронизанного желтыми всплесками огня…

Вот и все. Все кончено. А Даниил стал чужим и ненужным.Наверное, он был таким с самого начала.

В Коростене снова были события. На перекрестках чадно дымилиокруженные толпами народа костры, и на кострах горели царские флаги и эмблемы,а по улицам грохотали танки, над ними развевались красные полотнища, а на них,махая разномастным оружием, теснились бородатые, в круглых беретах и кожанках,и кто-то держал речь с балкона при полном одобрении толпы, кто-то деловитосдирал погоны с перепуганного полицейского, кто-то сшибал прикладом орленыевывески, кого-то целовали смеющиеся девушки, и на танки летели яркие букеты…

А Даниил был чужим и ненужным.

Альтаирец Кфансут тем временем поднимался все выше и выше,сначала была только синева, и нежная пена облаков, и удивленно охавшие пилотыистребителей и аэробусов, потом голубизна стала темнеть, превратилась вчерноту, остались далеко внизу орбиты спутников, Кфансут поднялся за пределыатмосферы и затерялся среди звезд.

И тогда пролился Неземной Дождь. Кфансутовы штучки, понятно.

Дождь шел недолго, минуты, но все увидели, как изнеизмеримой выси, казалось из самого Солнца, падают эти многокилометровыеструи, вспыхивающие всеми красками Земли, сверкающие мириадами крохотных радуг;как они падают и тают, словно прекрасный неощутимый сон. Он очень быстрокончился, Неземной Дождь.

Но каждый, кто его видел, взглянул на себя со стороны ипонял, что он собой представляет.

И Даниил тоже.

В четырнадцать часов тридцать семь минут неэвклидовопространство напряглось, лопнуло на несколько десятков секунд, и сквозьобразовавшуюся щель Даниил вернулся в свой мир.

Его давно уже перестали ждать, лаборатория была пуста, и надежурстве у генератора перехода пребывал желторотый практикант. Он упоенночитал Дрюона и даже не посмотрел на обвитую спиралью раму «двери», когдамелодично мяукнул сигнал. Он поднял голову, лишь услышав шаги. Последоваланемая сцена.

Даниил обнаружил свой портрет, висящий над пультом –очевидно, для того, чтобы опознать любого чужака, вздумай только тот сунуться стой стороны… Слава богу, портрет был пока что без черной ленточки. Взглянул накалендарь – все правильно, двадцать четвертое сентября. Время в обоих мирахтекло строго параллельно.

Отмахнувшись от студента, кинувшегося было с поздравлениямии расспросами, Даниил пошел к двери и слышал, как практикант восторженно орет втелефонную трубку.

Его серые «Жигули» стояли в гараже на прежнем месте. Даниилвыехал на шоссе и помчался к Киеву, превышая дозволенную скорость, наглообгоняя с заходом на встречную полосу. Он ехал сквозь коридор взглядов и лиц,которые видел только он, не хотел думать ни о чем и ничего не хотел желать.Мельком вспомнил, что пришла осень и снова по-всегдашнему зарядят косые,занудные, бесконечные дожди.

Чаще всего всплывало лицо Ирины, печальные серые глазаничего сейчас не обещали и не просили.

– Ирина, – сказал он, – ведь я любил тебя.

– И убил, – сказала Ирина. – А я так просилатебя хоть что-то сделать. Ведь можно было что-то сделать…

– Ирина, – сказал он, – а какое право я имелчто-то у вас менять? Каждому свое…

– Но разве подлость изменяется в зависимости отпорядкового номера пространства? – спросила Ирина. – Мерзавец – вездемерзавец… Мне-то все равно, меня уже нет и никогда больше не будет, а вот ты…

«Ирина!» – закричал он.

Напрасно. Ее уже не было. Совсем. Серая машина летела помокрому, усыпанному грязными осенними листьями шоссе, мелькали синие таблички сбелыми надписями, с обеих сторон был багряно-золотой, прекрасный в каждогоднемумирании лес, вечный Осирис, а сверху – скучное серое небо с одиноким, пугливосжавшимся клочком голубизны. В такой день поневоле вспо-миналось, что нетбольше Владимира Высоцкого, что на Новодевичьем торчит черная колонна и белаяколонна, а бюст – между; что некий военный летчик родом из Тулы взорвался настартовой площадке и оттого не стал Первым; что прежде Евы была Лилит.

А Даниил не знал, осталось ли что-то, ради чего следуетжить, и мысленно выл от страха, ожидая, что вслед за Ириной к нему придутдругие, что с ним станут говорить Милена, Женя, Пашка Хрусталев, Резидент…

Забыть, что сон, которым ты забавлялся, как погремушкой,стрелял в других настоящими пулями и убивал их всерьез, живых, теплых… Забыть?

Руки на руле ни чуточки не дрожали – хотя бы в эти минутынужно было проявить решительность и волю. Тем более что впереди с каждойсекундой рос, увеличивался такой подходящий тупой капот…

И Даниил втоптал педаль газа до предела.

Глаза у водителя встречного «Камаза» стали квадратными.

«Институт Шальных Физических Теорий с глубоким прискорбиемсообщает, что двадцать четвертого сентября в автомобильной катастрофетрагически погиб инженер-испытатель, кандидат физико-математических наук Д. И.Батурин. Смерть преждевременно вырвала… внес неоценимый… память сохранится…награжден посмертно… неутешные… талантливый исследователь и подлинный ученый…скорбь…»

«МОНАШЕК, МОНАШЕК, ТЕБЕ ПРЕДСТОЯЛ ТРУДНЫЙ ПУТЬ…»

Время,

когда мы на ощупь растем,

немилосердно…

Р. Рождественский

ДОКУМЕНТ № 1

(Энциклопедическая справка)

«Международная Служба Безопасности – интернациональнаяконтрразведывательная организация. Создана в 2011 году. Подчинена СоветуБезопасности Организации Объединенных Наций.