– Помолчи, – снова сказала Серая Метелка, и онподчинился. – Нюх, ты понимаешь, что это значит?

– Да, – ответил я. – Нет никакого тайного игрока.Вместо этого в моих расчетах был один лишний игрок. Добрый Доктор, должно быть,приехал сюда в поисках уединения для своей работы.

– …И это объясняет, почему ворожба на него всегдадавала неясные результаты.

– Безусловно. Придется мне теперь быстро сделать новыерасчеты. – Спасибо, Бубон. Ты только что мне очень помог.

Серая Метелка отошла от ящика, и Бубон выглянул наружу.

– Вы хотите сказать, что я могу идти? – спросилон.

Я был благодарен Бубону, его сообщение приближали меня крешению моей головоломки. Мне хотелось быть щедрым и великодушным. К тому же онвыглядел таким несчастным.

– Можешь пойти с нами, если хочешь, – предложиля. – Тебе не обязательно жить в конюшне. Ты можешь жить в моем доме. Тамтепло и полно еды.

– Ты это серьезно?

– Конечно. Ты нам помог.

– Ты, правда, живешь рядом с кошкой…

Серая Метелка рассмеялась своим особенным смехом.

– Ты оказал нам профессиональную помощь, – сказалаона. – Я оставлю тебя в своем списке достойных уважения профессионалов.

– Ладно, тогда я иду с тобой, – сказал Бубон.

Он выбрался из ящика, и мы пошли домой.

Я знал, но мне нужно было проверить схему на местности. Яобошел большинство тех мест, где был вчера, прикидывая, кто еще мог вычислитьцентр. Видел викария, и он меня видел, издалека, после того, как Текелаобратила на меня его внимание, когда я шел мимо. Он как раз вносил из фургона вдом картонную коробку, остановился и ненавистью уставился на меня. На ухе унего все еще была повязка. Великий Детектив миссис Эндерби сидела у себя водворе с биноклем в руках, и, когда я проходил мимо, окликнула меня.

– Нюх, подойди, пожалуйста, сюда!

Я даже не остановился.

Солнечный свет время от времени прорывался сквозь густыеоблака. Еще больше листьев, опавших и падающих, кружилось по ветру. Я двигалсяна юг.

Бубон устроился жить в нашем подвале, хотя и бродил по всемудому, когда нас не было, и ел со мной на кухне.

– Что случилось с Тварями в Зеркале? И, кстати, с самимЗеркалом тоже? – спросил он.

Я рассказал ему историю нападения, последовавшего за нашейпоездкой в город. Что вызвало необходимость рассказать и о самой поездке.

– Это похоже на викария, – сказал он. – Онмного раз стрелял в меня из этого своего арбалета, а я ведь ничего ему несделал, только иногда рылся в его мусорном ящике. Разве это повод пускатьстрелы в ближнего? Надеюсь, он провалит последнее дело, и вы, ребята, смететеего с лица земли.

– А что тебе известно об Игре? – спросил я.

– Я многое слышал. Я многое видел. Все свободноговорили при мне, потому что считали, что я тоже участник. Через какое-то времямне почти стало казаться, что так оно и есть, – задумчиво сказалон. – Я так много знаю о ней.

И он стал рассказывать мне о том, что некоторых определенныхлюдей притягивает в определенное место в определенный год, в ту ночь втоскливом октябре, когда светит полная луна, в канун Дня Всех Святых, когдаможно открыть путь для возвращения на Землю Древних Богов; и как одни из этихлюдей помогают открыть этот путь, а другие пытаются этот путь закрыть. Веками вэтой борьбе побеждали Закрывающие, часто им это почти удавалось, и ходилирассказы о человеке-тени, полубезумце, убийце, бродяге, и о его собаке, которыевсегда появлялись для того, чтобы постараться закрыть этот путь. Некоторыеговорили, что он – сам Каин, обреченный ходить по земле, отмеченный проклятьем;другие говорили, что у него договор с одним из Древних, который пожелалнавредить другим; никто точно не знает. И эти люди завладевают определеннымиорудиями и другими предметами, дающими власть, встречаются в назначенном местеи пытаются осуществить свою волю. Победители уходили, а проигравшиерасплачивались за свою самонадеянность, погибая от ответного удара техкосмических сил, которые вызывает такая попытка. Потом он назвал игроков и ихорудия, и прибавил к этому свои догадки о расчетах, ворожбе, магических атакахи обороне.

– Бубон, – сказал я, – ты поразил меня так,как это удавалось немногим – узнать все это и не выдать себя!

– У крыс сильный инстинкт выживания, – сказалон. – Мне необходимо было все это знать, чтобы оставаться в этой местностии быть в безопасности.

– Ничего подобного, – ответил я. – Ты мог быне встревать в это и заниматься своими делами. Обман сам по себе гораздоопаснее.

– Ну, ладно. Меня разобрало любопытство, ведь я всевремя слышал эти загадочные замечания. Возможно, я слишком любопытен, себе вовред. Думаю, дело в том, что мне нравилось притворяться, будто я тоже играю. Яникогда раньше не занимался ничем важным, и меня захватило.

– Пойдем, – предложил я ему. – Забирайся комне на спину, и я отвезу тебя посмотреть на цыган. Хорошая музыка и все такое.

Мы оставались в таборе допоздна. У меня не так много друзей,и это был славный вечер. По дороге к Гнезду Пса, я наткнулся на еще однуцепочку огромных, бесформенных следов у подножия холма. На вершине тожеоказалось несколько таких следов. Интересно, куда пойдет экспериментальныйчеловек теперь, когда его дом сгорел.

Я обошел верхушку холма, снова проводя свои линии,раскладывая их по земле, исключив на этот раз разрушенный дом фермера наюго-западе (что значительно сдвинуло всю схему к северу), приняв во вниманиедве запасные могилы и включив в формулу дом Ларри, а потом исключив его. Есливключить этот дом, то получалось еще одно никакое место на пустоши. Но без неговыходило место, уже испытавшее прикосновение Высших Сил. Именно здесь, в ГнездеПса, посреди незамкнутого круга из камней, будет сыграно последнее действие. АЛарри – просто влиятельный друг. Я поднял морду и завыл. Схема была завершена.На том камне, где началось наше тогдашнее приключение, на мгновение вспыхнуланадпись, будто в подтверждение. Я быстрыми прыжками спустился с холма. Полночь.

– Я нашел его, Джек! – сказал я и рассказал емуисторию Бубона.

– …И исключение Доброго Доктора приводит нас на вершинумоего холма, – заключил я.

– Конечно, остальные тоже угадают это место в ближайшиенесколько дней.