Путивля в Тулу, поближе к своему союзнику. В Калугу был послан отряд казаков во главе с воеводой князем В. Ф. Мосальским, который должен был доставить в осажденный город продовольствие. На реке Вырке этот отряд был атакован боярином И. Н. Романовым. В бою был ранен и взят в плен воевода князь Мосальский, который позднее скончался от ран. Казаки пытались загородиться обозами, отчаянно сопротивлялись, но несли большие потери. Немногие оставшиеся в живых «под собою бочки с зельем зажгоша и злою смертью помроша». Эпитафия на надгробии новгородского служилого человека Василия Обольянинова в Псково-Печерском монастыре сообщает точную дату сражения – 12 февраля 1607 года. Пострадал в битве и царский воевода князь Даниил Иванович Мезецкий, ему «пробили ногу выше колена, и государь велел ему ехать к Москве». Еще один отряд, посланный Лжепетром в городок Серебряные Пруды во главе с другим князем Мосальским, Иваном, также был разбит – царским воеводой князем А. В. Хилковым. Предводители, Мосальский и поляк И. Сторовский, попали в плен.

Эти победы воодушевили царя Василия. Он попытался развить успех и отправил боярина и князя Ивана Михайловича Воротынского в Тулу, где сидел «Петрушка». Но тот потерпел неудачу: князь Телятевский вышел из Тулы и разгромил Воротынского, тот едва успел уйти в Алексин. Другие воеводы, князь Хилков, Г. Г. Пушкин и С. Г. Ододуров, потерпели поражение под Дедиловым. Чаша весов колебалась, не давая окончательной победы ни той, ни другой стороне.

В мае Лжепетр предпринял вторую попытку оказать помощь осажденной Калуге, где царил «голод великой». Войско возглавил князь Телятевский. 3 мая 1607 года он разбил на реке Пчельне под Калугой боярина князя Б. П. Татева. Во время боя часть царского войска перешла на сторону восставших (в том числе «заборовские казаки»), воеводы князья Татев и Черкасский были убиты, а многие из служилых людей взяты в плен. Телятевский привел пленных в Тулу, где Лжепетр устроил массовые казни: «повеле их на всяк день числом человек по десять и больши посекати, а иных повеле живых на снедение давати». Из этого известия видим, что в тульской осаде формальное старшинство принадлежало «царевичу», однако степень зависимости от него главных воевод Телятевского и Болотникова, механизм принятия решений и роль советников (например, Шаховского) нам неизвестны.

Тульские тюрьмы были забиты дворянами, которых пытали с целью поживы или даже просто так. Темниковского мурзу Ишея Барашева, служившего царю Василию, взяли в плен, «били кнутом, и медведем травили, и на башню возводили, и в тюрьму сажали, и голод и нужду терпел». Сохранилось рифмованное «Послание дворянина к дворянину» Ивана Фуникова, описывающее ужасы его плена и разорения от «воров»:

А мне, государь, тульские разбойники выломали на пытках руки и сделали их, что крюки, да кинули в тюрьму.

Лавка там, государь, была узка, и взяла меня великая тоска; постлана рогожа, а спать на ней не гоже.

Сидел 19 недель – все из тюрьмы на волю глядел.

А мужики, что ляхи: дважды приводили к плахе; за старые шашни хотели скинуть с башни.

На пытках пытают, а правды не знают: правду им-де скажи, да безо всякой лжи!

Я ж им божился, с ног свалился, на бок ложился: не много у меня ржи, нет во мне лжи – истинно говорю, ни капли не лгу!

А они того не знают – дальше пытают. Лечить меня стали потом: помазали кожу дважды кнутом.

И как результат:

Да, государь, уж не мало лет, а разума нет, и перечесть нельзя всех бед: обобран, что баран, разорен до конца, а сед, что овца.

Не оставили ни волоса, закрома сожгли до колоса, рожь ратники пожали, а сами сбежали.

Ныне сами живем в погребах, стряпаем на кострах. На ногах одни голенища, да и побились те голенища.

Несмотря на литературную форму и черный юмор, послание (оно написано после освобождения из плена) отражает реальные события и свидетельствует о тяжкой участи дворян, попавших в плен к восставшим.

Битва на Пчельне оказала деморализующее влияние на царскую армию под Калугой, она отступила, бросив артиллерию. Болотников воспользовался этим, предпринял успешную вылазку, перешел в Тулу и соединился с Лжепетром.

Тульская осада

В мае 1607 года в Туле собралась пестрая компания. Предводители восстания князья Телятевский и Шаховской делили власть с двумя бывшими холопами – Болотниковым и Лжепетром. Болотников был некогда слугой того же князя Телятевского, а «Петрушка» мог обмануть только самых наивных сторонников своего царственного происхождения. Однако аристократы принимали эту ситуацию как должное и составляли некое подобие Боярской думы при «царевиче».

«Петрушка» и его соратники возглавляли разношерстное воинство. Здесь были донские, запорожские, волжские, терские и «украинные» казаки, бывшие холопы, русские служилые люди (в основном из южных уездов), поляки и «литвины» (белорусская шляхта). Скорее всего, в мятежной армии находилось немало посадских и крестьян, покинувших мирную жизнь ради военной добычи и призрачного имени «царя Дмитрия». Общая численность тульской армии составляла около 20 тысяч человек.

Тем временем в Москве шла подготовка к походу против мятежной Тулы. Вероятно, она не ограничивалась только военными приготовлениями. Царь Василий Шуйский должен был принять какие-то меры, направленные на консолидацию дворянства. Такой мерой долгое время считали Соборное уложение 7 марта 1607 года – закон о крестьянах и холопах, известный только в пересказе историка XVIII века В. Н. Татищева. Закон предписывал возвращать владельцам крестьян, записанных в книгах 1592 года, если их будут требовать назад до 1 сентября. Если же требований о возврате не будет, крестьяне должны оставаться за новыми владельцами. За укрытие беглых после принятия Уложения полагался штраф в 10 рублей, взимавшийся «на государя». Срок давности сыска в будущем должен был составить 15 лет. Указ также запрещал принимать беглых в царские вотчины (за это полагалось наказание приказчикам и старостам) и распространялся на холопов. Еще одна интересная подробность касалась молодых «рабов»: если владельцы не выдавали замуж девок до 18 лет или молодых вдов, не женили парней до 20 лет, те могли получить отпускные у царских чиновников. Закон объяснял это положение заботой о нравственности: «да не умножится блуд и скверно деяние в людех». Подлинность Соборного уложения 1607 года является предметом дискуссий. Есть мнение, что этот документ был сконструирован Татищевым. По крайней мере, если подобный указ был объявлен, на практике он, скорее всего, не действовал из‐за хаоса гражданской войны, однако вполне мог играть роль пропагандистского инструмента, направленного