Ханна с папой бросились вниз по лестнице.

– Да, Зои, помним. – Папа рассказал про странное сообщение на автоответчике, про то, как оно неожиданно оборвалось, и про то, как они обыскали дом.

Дедушка стоял на пороге и смотрел на них так серьезно, что Ханна снова забеспокоилась.

– Что, дверь в спальню Ханны не открывается?

– Да, – сказала Ханна и с внезапной надеждой подумала, что, наверное, дедушка сделал что-то хитрое с замком, чтобы никто не обнаружил машину. Или случайно так подкрутил фигурку, что теперь в спальню никто не мог войти.

– Давайте-ка посмотрим.

Все снова поднялись по лестнице. Дедушка попробовал повернуть дверную ручку, и Ханна сразу заметила, что он сделал это не так, как папа. Дедушка коснулся ручки и прислушался с видом знатока, который досконально разбирается в устройствах и механизмах. Конечно же потому, что он был Инженером, – и Ханна впервые полностью поверила в историю Эрика Грюна.

– Это не замок, – сказал дедушка. – Дверь чем-то подперта.

– Вот именно, – кивнул папа. – Мы так и подумали.

– А вы пробовали позвать маму?

– Естественно.

Внезапно папа громко выкрикнул мамино имя. Все вздрогнули от неожиданности, а потом прислушались. Из спальни не донеслось ни звука.

Дедушка поднял руку, ощупал верхнюю часть двери, под самой притолокой. Затем нажал справа и слева, носком ботинка попинал снизу.

– Очень странно, – вздохнул он и отступил на шаг, разглядывая дверную раму. – Чашечка кофе не помешает.

– Что-что? – удивился папа.

– Старость не радость, долгая езда растрясла мне все кости, так сразу и не пойму, как разобраться с дверью. А с кофе думается лучше.

– Я сварю, – с готовностью вызвалась Зои, и Ханна сообразила, что, наверное, за время поездки тетя все-таки добилась каких-то приемлемых ответов на свои вопросы и теперь готова была соглашаться с дедушкой.

Папа Ханны недоуменно посмотрел на него:

– Как скажешь. А дверь не придется ломать?

– Нет, – сказал дедушка. – Наверное.

Когда тетя Зои и папа спустились на кухню, дедушка повернулся к Ханне:

– Можно тебя кое о чем попросить?

– Да.

– Приведи Ветроцапа.

Ханна бесшумно прошла по лестнице, мимо кухни и выскользнула в парадную дверь. Дьявол сидел на заднем сиденье машины тети Зои и смотрел прямо вперед.

– Ты что тут делаешь?

– Прошу одолжения, – наконец ответил он. – По старой дружбе. Ну, время покажет. Или пути судьбы, как он именует свои методы.

Ханна понятия не имела, что все это значит, поэтому оставила Дьявола в покое, обошла машину и открыла багажник, в котором, закрыв глаза, растянулся Ветроцап.

Ханна кашлянула. Бес не шевельнулся. Она кашлянула погромче.

– Я не сплю, – сонным голосом промямлил Ветроцап, не открывая глаз. – Я как ниндзя. Всегда готов действовать. В наносекунду. Или даже быстрее.

– Спишь, спишь.

– Ну да, вздремнул чуть-чуть, если честно. А что происходит?

Он потянулся, разминая коротенькие ручки и ножки, выскочил из багажника и заковылял за Ханной. Она хотела попросить его не попадаться никому на глаза, но вовремя вспомнила, что тетя Зои и папа его все равно не увидят.

Из кухни выглянул папа:

– Ты где была?

– Спросила у дедушкиного приятеля, не хочет ли он кофе.

– Приятно слышать.

Ханна обожала папу и дала себе слово, что постарается ему не врать.

– Ну и что, хочет он кофе? – спросил папа.

– Нет, ему и так хорошо, – ответила она, понимая, что это весьма неправильное замечание, хотя и не совсем ложь. – То есть он не хочет.

Она взбежала по лестнице, бес вскарабкался следом. Дедушка все еще разглядывал дверь спальни.

– Придется повозиться с дверной рамой, – сказал он, насупившись. – Бес, ты у нас сноровистый?

– Сноровистый? – переспросил бес. – Еще какой! Ты даже не представляешь. Я специально хочу обзавестись вторым именем, чтобы вставить в середину слово «сноровистый». И вообще, спроси любого беса или демона, или вон даже босса, о моих лучших качествах, и тебе все первым делом скажут – сноровистый. А некоторые даже назовут меня суперсноровистым. Или ультрасноровистым. Сноровистее некуда.

– Правда, что ли?

– Нет. Если честно, я не совсем уверен, что это слово означает. Типа, «с норовом»?

– Надо снять дверь с петель.

– Так бы сразу и сказал, – вздохнул бес. – Отойди-ка в сторонку.

Он выставил вперед коротенькие ручонки, пошевелил пальцами, глубоко вдохнул и выпучил глаза.

На лестнице раздались быстрые шаги.

– Не тронь, – раздался мрачный голос Дьявола.

– В чем дело? – Папа Ханны пришел проверить, что происходит.

Следом за ним прибежала и тетя Зои. В коридоре стало тесно.

Дьявол встал перед дверью, окинул ее взглядом.

– Отойдите, пожалуйста.

Все расступились. Дьявол поднял руки, выставив ладони вперед, будто принимал поднос, а потом моргнул.

Ханна почувствовала, как затылок защекотало, будто крошечный жучок на колючих лапках пробрался ей в ухо и зарылся куда-то в мозг.

Ничего больше не случилось.

А потом три бруска дверной рамы свалились на пол.

Дедушка одной рукой схватил дверную ручку, а другой придержал дверь.

– Готовы? – спросил он.

Дьявол кивнул. Дедушка осторожно попятился и потянул дверь, отводя ее к стене.

– Боже мой, что это? – прошептал папа.

Ханна знала, что это, а еще знала, что Бог тут ни при чем. Она видела это на дне расщелины в сибирской вечной мерзлоте, в глуши за тысячи миль отовсюду.

Это были ворота в ад.

От ворот тянуло какой-то едкой вонью, но не ошеломляющей, как грабитель с пистолетом, а вкрадчивой и пронырливой, будто воришка-карманник. Тяжелые железные ворота, прочно вделанные в стены, преграждали путь в спальню. В коридоре было светлее, чем на дне сибирского ущелья, поэтому видно было, что ворота покорежены, словно в них тысячелетиями ломились узники, пытаясь вырваться на свободу. А еще было видно, что ворота невероятно древние. Туманная дымка окутала конец коридора, а на железных прутьях выступили крошечные капли, точно ворота стояли где-то на пустынном болоте.