стрессовых ситуациях и открывается истинная сущность людей. – Вы хоть понимаете, кто я?

Но Андрэ не было дела до происходящего на поляне. Он уже со всех ног мчался по склону вниз туда, куда упало тело Ингрид. Он не позволит ей уйти за грань, вызовет Мари, если понадобится, соберет лучших целителей, но свою ошибку исправит. Главное сейчас – найти Синеглазку.

В том, чтобы быть герцогом, имеются свои преимущества, как то доступ к самым редким и дорогим артефактам. Он активировал парные браслеты, и поток воздуха подхватил его, перенося вниз к чаше, куда стекал водопад. С момента встречи с зачарованным кабаном он предусмотрительно не выходил из покоев без хитрых штучек, призванных защитить от возможной опасности. Да он был оснащен лучше любого элитного наемника! И все это должно было сослужить свою службу и помочь спасти Синеглазку.

Он повернул внутреннюю часть правого браслета на одно деление, и вода забеспокоилась, забурлила, а спустя минуту выплюнула инородное тело на берег. Ингрид выглядела ужасно. Из рассеченной брови струилась алая кровь, правая обычно хрупкая рука опухла и была вывернута под неестественным углом, платье, облепившее худое тело, порвалось и оголило одно плечо, но беззащитнее всего выглядели голые ножки, с которых в процессе падения слетели туфли. Почему-то обувь никогда не задерживается на телах жертв.

Он считал, что за свою жизнь успел познать все грани страха и отчаяния, но проверять наличие пульса Синеглазки оказалось тем еще испытанием. Его пальцы дрожали, в ушах раздавался гулкий набат, и все это не давало понять, бьется ли под тонкой бледной кожей эхо работающего сердца. Андрэ влил в тело Ингрид энергию жизни из накопительного артефакта, не сдержался и устроил ее у себя на коленях, пристроив темноволосую голову себе на плечо. Костюм тут же промок, но ему было плевать – гораздо важнее сейчас оказалась потребность чувствовать ту, что стала так дорога. Внезапно Ингрид распахнула подернутые мутной дымкой глаза и глупо и счастливо улыбнулась.

– Андрэ, – выдохнула она удовлетворенно и снова сомкнула веки.

***

Он не находил себе места. Думал, что все опасности позади, когда его Синеглазку под присмотром целителей привезли в поместье и расположили в покоях. Дорв уверял, что жизни леди Ингрид ничего не угрожает, что падение оказалось на редкость удачным, и леди отделалась ушибами, сотрясением мозга и несложным переломом.

– Почему тогда она до сих пор не пришла в себя? – рычал обычно уравновешенный герцог Ламандский, наводя ужас на своих людей.

– Дайте ей время, – целитель, наоборот, говорил спокойно, чем только сильнее выводил из себя герцога. – Иногда организму просто требуется отдых, чтобы накопить сил, не торопите ее.

И Андрэ уже готов был довериться словам и опыту Дорва, как вдруг Синеглазка начала беспорядочно метаться по кровати. Она плакала, бормотала что-то о ребенке и обещала отомстить. Все это выглядело страшно, как один из приступов, случавшихся с ней в самом начале.

– Остановите это немедленно! – рявкнул герцог, но целители и сами уже бросились к болящей.

Их глаза сияли желтым, сигнализируя об активности магов, руки мельтешили вокруг Ингрид, а на лбу того, что был младше, даже выступили крупные капли пота.

– Не получается, – прохрипел он.

– Продолжаем, – сквозь зубы процедил Дорв.

И они действительно не отходили от леди все время, что длился необычный приступ. Андрэ метался по комнате, не находя себе места из-за собственной беспомощности, ругался сквозь зубы, а потом отогнал целителей, оказавшихся с их даром совершенно бесполезными, от Синеглазки, взял ее теплые ладони в свои и принялся звать.

– Давай, Ингрид, вернись ко мне. Тут безопасно, и рядом со мной тебе ничего не грозит. Обещаю, я помогу решить любую проблему, предоставлю защиту и даже не буду задавать вопросов. Здесь вы будете в безопасности, ты и твоя дочь. Без тебя тоскливо и пусто, возвращайся ко мне, моя маленькая леди…

Глава 32

Я точно слышала чей-то голос. Такой знакомый и далекий, он звал меня, не давал потеряться в увиденном, а главное – в моем собственном ужасе. Именно за этот голос я цеплялась, черпая в нем уверенность и силы, пока наблюдала жуткую картину, отвернуться от которой попросту не могла. Именно этот голос, как нить Ариадны, вывел мое сознание на поверхность, когда все закончилось. Я застыла ненадолго, приходя в себя, даря несколько секунд передышки, а после распахнула глаза и не поверила тому, что увидела.

– Ты-ы-ы! – проревела я, наткнувшись взглядом на ненавистное лицо мужа. Так и хотелось броситься и расцарапать эту мерзкую холеную рожу, но сил на это не оказалось.

– Мы снова вернулись к тому, что ты меня ненавидишь? – Андрей вскинул бровь в совсем нехарактерном для него жесте, а моя память принялась подкидывать картинки, словно ускоренное слайд-шоу из фотографий.

Вот я общаюсь с горничной в старомодном наряде и убеждаюсь, что действительно сошла с ума. Вот умываюсь в далекой от современности ванной комнате и одеваюсь в пышное платье. Вот бросаюсь на мужа, обещая его уничтожить. Вот в первый раз вижу горящие глаза целителя и понимаю, что происходящее со мной – далеко не игры воспаленного подсознания. Избегаю герцога, целуюсь с Нейтом, лечу с обрыва навстречу собственной смерти…

– Андрэ! – слезы облегчения вырвались из меня вместе с именем мужчины. Я рыдала и цеплялась ослабшими пальцами за его жилет. – Это ты, Андрэ, – бормотала я несвязно и жалась к герцогу, как уличный котенок в поисках тепла и утешения.

– Я с тобой, Синеглазка, – Андрэ гладил меня по волосам и нашептывал всякие успокаивающие глупости. – Ты у себя в спальне, в полной безопасности, все обошлось. Все хорошо.

– Нет, Андрэ, нет! – я с невероятной силой вцепилась в его запястья и потянула на себя, но надо отдать должное, герцог даже не поморщился. То, о чем я узнала, пока находилась без сознания, способно было погубить нас обоих. – Мне нужно тебе все рассказать, это важно…

– И я обязательно выслушаю тебя, – он поцеловал меня в лоб. – Но только после целительского сканирования. Я должен убедиться, что ты в порядке и тебе не требуется дополнительная помощь.

– Андрэ, у нас возможно нет времени на это…

– Несколько минут найдется, – отрезал он, а потом уже мягче добавил: – Ты долго не приходила в себя, металась в бреду, и ни один целитель не